френч канкан…» Благодаря этим деньгам власти имели возможность повышать зарплаты своим гражданам (а те несли их в кассы увеселительных заведений), а также поднимать концертные ставки самим артистам. Короче, всем была «лафа». Как пел Высоцкий: «Кто в фонтане купается — тот богач…» Другое дело, что продлится эта «лафа» не слишком долго.

21 апреля Высоцкий играет «Гамлета».

23 апреля он дает два концерта в ДК завода «Микрон», что в Зеленограде. Эти выступления были первоначально запланированы на 20 апреля, но по дороге к месту концертов Высоцкому внезапно стало плохо, и он вернулся в Москву. И только спустя четыре дня смог повторить свой выезд. С «Микрона» за ним прислали «Икарус», в который вместе с Высоцким сели его коллега по театру Иван Бортник и администратор Валерий Янклович с маленьким сыном. Когда автобус подъехал к Дому культуры, Высоцкий внезапно увидел большую афишу, объявляющую о его концертах, на которой снизу было приписано: «Фотоаппараты, магнитофоны проносить запрещается!» Высоцкого это задело. Это раньше он был против того, чтобы зрители его снимали и записывали на магнитофоны, а теперь пришел к другому выводу: лучше пусть записывают и слушают хорошую запись, чем трижды переписанную, где и слова-то разобрать трудно. Поэтому прямо в автобусе он сделал Янкловичу выволочку: «Сколько это может продолжаться? Я же предупреждал! Если такое снова повторится, я выступать не буду». В итоге Янклович отдал команду кому-то из работников ДК, и эту афишу сняли.

На том концерте каким-то образом оказался артист Михаил Ульянов. Отметим, что он относительно недавно сблизился с Высоцким и под это дело пробил несколько его концертов в Театре имени Вахтангова, где работал. В театральной тусовке Высоцкого даже иногда называли «маленький Ульянов». На том зеленоградском концерте, за несколько минут до его начала, Ульянов нашел за кулисами Высоцкого и, пожимая ему руку, произнес слова, которые от него, честно говоря, мало кто ожидал. Это был своеобразный крик души. А сказал Ульянов следующее: «Спасибо тебе, Володя! Я сейчас снимаюсь у Панфилова в Суздале (в фильме „Тема“. — Ф. Р.) — слушаю только их. Благодаря им и жив. Так тяжело… И в театре — семнадцать лет в первом ряду одни и те же рожи!..»

Понять Ульянова было можно — творческой интеллигенции больше всего не терпелось покончить с «застоем» и начать перемены в обществе. Однако Брежнев и K°, как уже отмечалось, намеренно сдерживали этот процесс не только в силу своего возрастного консерватизма, но также потому, что не были уверены в том, что во главе этого процесса встанут позитивные силы. Тот же М. Ульянов, когда придет время перестройки, именно таким себя и покажет — будучи не только одним из видных деятелей интеллигенции, но и членом ЦК КПСС, он совершит массу противоречивых поступков, которые помогут либеральным реформаторам привести страну к развалу. Впрочем, это совсем другая история.

26 апреля в «Останкино» состоялось утверждение кинопроб для фильма Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя». Обсуждение было бурным. У заказчиков практически не было возражений против кандидатур Евгения Евстигнеева (вор в законе Ручников), Светланы Светличной (сестра Груздевой), Сергея Юрского (Груздев), Леонида Куравлева (вор-карманник Копченый), Армена Джигарханяна (главарь банды «Черная кошка» Горбатый), но вот в отношении остальных…

Например, против кандидатуры Владимира Конкина на роль Володи Шарапова буквально восстали авторы романа — братья Аркадий и Георгий Вайнеры. Они наотрез отказывались видеть в роли бывшего разведчика исполнителя роли Павки Корчагина. «Ну какой из него, на хрен, фронтовик, да еще матерый разведчик! — бушевали писатели. — Вот Губенко, Шакуров или Никоненко — это да, но не Конкин!» Однако Говорухин, который прекрасно отдавал себе отчет, что станет с фильмом, если он согласится убрать из него артиста, навязаного Госкино УССР, прибег к хитрости: согласился сделать пробы других актеров на роль Шарапова, зная заранее, что те их «завалят». Так в итоге и выйдет. А пробовал он Станислава Садальского (ему потом достанется роль Кирпича) и Ивана Бортника (он сыграет вора Промокашку).

Но больше всего претензий было предъявлено к кандидатуре Владимира Высоцкого. И вот здесь в качестве возражателей выступили куда более влиятельные люди: консультанты из МВД СССР и люди из близкого окружения самого председателя Гостелерадио СССР Сергея Лапина. Они все время «капали на мозги» Говорухину: «Найдите другого, найдите другого…» Говорухин и здесь воспользовался все той же хитрой уловкой: сделал микрофильм с участием Высоцкого и там же — кинопробы других актеров, кандидатов на эту роль. Причем последних попросил специально играть плохо, чтобы не перебегать дорогу Высоцкому. В итоге первыми «сломались» консультанты МВД — ведомства, где у Высоцкого имелись высокие покровители вроде начальника Академии МВД генерал-лейтенанта милиции Сергея Крылова (может быть, не случайно в первой половине 78-го Высоцкий дал концерт для слушателей этой Академии?).

Следом за консультантами были сломлены и заказчики — телевизионщики: этих попросту купили с помощью вкусной жратвы и девочек. Вот как об этом вспоминает сам В. Конкин:

«Нам повезло: глава Гостелерадио Лапин уехал в служебную командировку в ГДР, чем мы с Говорухиным и решили воспользоваться. Заместитель Лапина был человеком восточным (речь, видимо, идет об Э. Мамедове. — Ф. Р.) и, естественно, не оставался равнодушным к хорошему спиртному и красивым женщинам. Прознав про это, мы со Станиславом Сергеевичем приехали «на дело» с коньяком и двумя очаровательными девицами. Дамы знали свое дело — одна к заму на коленочки присела, другая уже рюмочку ему наливает, я анекдот рассказываю… А Слава Говорухин в это время лысиной подталкивал акт о приемке. Девицы ему что-то на ушко воркуют, мужик расчувствовался и подписал, не глядя. В ту же секунду мы со Славой испарились из кабинета. Когда Лапин приехал из ГДР, он только руками развел — остановить процесс было уже невозможно…»

27 апреля Высоцкий выходит на сцену «Таганки» в роли принца датского.

Рано утром на следующий день он в компании со своим коллегой по театру Иваном Бортником и администратором Владимиром Гольдманом отправился в новое гастрольное турне. И вновь его концерты должны были проходить на Украине, но уже в других местах — в Запорожье и Мелитополе. Вместе с ним должны были также выступать и сразу три ВИА: «Фестиваль» (это он участвовал в записи песен к фильму «Д'Артаньян и три мушкетера»), «Здравствуй, песня» и «Музыка» (как обычно, ВИА выступали в первом отделении, Высоцкий — во втором).

Гастроли начались дневным концертом в Мелитополе, в ДК имени Т. Шевченко. Затем Высоцкий переехал в Запорожье, где в тот же день дал еще два концерта — во Дворце спорта «Юность». Вспоминает режиссер тех концертов Н. Тамразов:

«В Мелитополе я выхожу на сцену концертного зала — и замираю: зал на тысячу мест, а продано две тысячи билетов! Вот говорят „как сельди в бочке“ — точно так было в этом зале. Люди не могли ни вздохнуть, ни пошевелиться. Я понял, что если хоть кто-нибудь сделает неосторожное движение, то может произойти давка. И я попросил, чтобы люди сидели абсолютно спокойно, чтобы не было никаких аплодисментов… А Володя стоял за кулисами, не очень понимая, что там происходит… Почему это я запрещаю людям разговаривать?!

После того (двухкомплектного) концерта в Мелитополе мы опоздали на концерт в Запорожье, опоздали на час сорок минут! Когда я вышел на сцену, начать было совершенно невозможно. Какая-то жуть! Все, что могло свистеть, — свистело. Все остальное топало ногами и кричало. Я пытался что-то «провякать» — бесполезно. Я ушел за кулисы:

— Позовите Володю! Без него начать невозможно.

Володя вышел, поднял руку и сказал только:

— Ребята, все нормально. Я — с вами.

Мгновенно все успокоилось…»

До конца месяца (29–30 апреля) были даны еще 8 концертов в Запорожье: по четыре каждый день. В праздничный день 1 мая Высоцкий должен был закончить гастроли четырьмя концертами: один проходил в райцентре Вольнянск, три других все в том же Запорожье. Вольнянское выступление прошло успешно, хотя в тот день Высоцкий чувствовал себя неважно — у него закончились наркотики. Организм на это реагировал весьма плохо. Нужно было срочно достать «лекарство», но где его возьмешь в незнакомом городе? Это в Москве с этим у Высоцкого не было проблем, а в Запорожье… Вот как об этом вспоминает корреспондент газеты «Комсомолец Запорожья» Ю. Сушко:

«В тот день Высоцкий выглядел неважно. Пояснил просто: