«Силами и стараниями нескольких энтузиастов среди русских эмигрантов были выпущены в этом году две пластинки с песнями Высоцкого. Первая из них выпущена фирмой „Воис рекордз“, и ее можно заказать… через газету „Новое Русское Слово“. Стоит она пять долларов, с пересылкой.
Вторая пластинка выпущена фирмой «Коллектор рекордз». В нее вошли, кстати, не только песни Высоцкого, но и песни некоторых других советских «бардов»…
Первая, как уже говорилось, выпущена фирмой «Воис рекордз». Это пятнадцать песен различного жанра (одна из которых, между прочим, затесалась из репертуара Галича — имеется в виду песня «Облака плывут в Колыму»). Все песни исполняются самим автором, причем четыре из них: «Песня о друге», «Братские могилы», «О новом времени» и «Кто сказал, что земля умерла» — исполняются в сопровождении оркестра и даже выпущены в Советском Союзе отдельной пластинкой…
Пластинка, выпущенная фирмой «Воис рекордз», хотя и не является, по понятным причинам, образцом высокого качества, но она впервые знакомит с творчеством Высоцкого. В этом плане заслуживает еще большего уважения и внимания вторая пластинка с запрещенными советскими песнями, выпущенная фирмой «Коллектор рекордз». Пластинку эту напел талантливый грузинский актер Нугзар Шария, покинувший недавно СССР…»
Отметим, что обе пластинки вышли именно в 73-м — году, когда Брежнев нанес свой первый официальный визит в США и дал новый мощный импульс разрядке. Эмигрантские круги в Западной Европе и США встретили этот процесс весьма благожелательно и всеми силами взялась пиарить у себя одного из главных либеральных фрондеров Советского Союза.
Тем временем в октябре 73-го (6 — 25-го) на Ближнем Востоке вновь разразилась война, которая стала прологом к поистине тектоническим сдвигам в мировой политике. Египет и Сирия совершили вооруженное нападение на Израиль, но после первоначальных успехов вынуждены были отступить. Во многом это случилось из-за позиции США, которые вынудили мировое сообщество осудить действия арабов. В ответ на это те предприняли ответные шаги: страны ОПЕК объявили эмбарго на поставки нефти в США и приняли решение о сокращении добычи нефти на 25 %. Так они пытались надавить на США и Западную Европу, а также заставить Израиль вывести свои войска с оккупированных арабских территорий.
Самое интересное, что СССР в этой ситуации поддержал не арабов… а Запад. Во-первых, он еще во время войны отказался возобновлять поставки оружия арабам, в то время как США, наоборот, свое оружие Израилю усиленно поставляли. Во-вторых, советское руководство протянуло руку помощи Западу, согласившись продавать ему сырую нефть по весьма щадящим ценам. Вот что пишет историк В. Шапинов:
«Брежневская бюрократия фактически предала солидарность с „третьим миром“ и его нефтяной блокадой, активно включившись в мировую капиталистическую систему в качестве поставщика сырой нефти. За счет нефтедолларов руководство КПСС планировало решить многочисленные проблемы, которые возникли у Советского Союза в экономике и которые были не только не решены, но и усугублены рыночной реформой 1965 года. Теперь включался „компенсационный механизм“: за счет нефтяных вливаний можно было поддерживать экономику и подкупать население „брежневским изобилием“ — советским вариантом общества потребления. С этого момента начинается интеграция в мировую капиталистическую систему Советского Союза и восточноевропейских стран, причем на невыгодном положении поставщиков сырья.
Предпочтя не революционное решение проблемы — как вовне (поддержка революций в странах капитализма), так и внутри (переход к коммунистическим отношениям), — а реформистское, руководство КПСС предопределило печальную судьбу социализма в СССР…»
Своим видением тех событий делится экономист М. Хазин:
«Перед теми людьми, кто возглавлял Политбюро ЦК КПСС в 70-е годы, встал вопрос о том, нужно ли форсировать разрушение западной экономики и экономики США после катастрофического нефтяного кризиса 1973 года. Я достаточно много сил потратил на то, чтобы разобраться в том, был ли этот вопрос сформулирован в явном виде и какой на него был дан ответ.
Это расследование (которое состояло в беседах с бывшими высокопоставленными функционерами ЦК КПСС и КГБ СССР) показало следующее. Во-первых, вопрос был поставлен. Во-вторых, ответ на него был сведен к двум значительно простым, а главное, технологическим проблемам. Одна из них касалась возможностей СССР по прямому контролю тех территорий, входивших на тот период в зону влияния США и на которых, после распада «суверена», неминуемо должны были начаться неконтролируемые, во многом, разрушительные и опасные для всего мира процессы.
Вторая касалась готовности СССР оказаться один на один с Китаем, который к тому времени уже начал технологическую революцию. Ответы на оба этих вопроса оказались отрицательными — руководители страны пришли к выводу, что СССР не имел возможности непосредственно контролировать почти половину мира, скатывающуюся к тоталитаризму, разгулу терроризма и анархии, и одновременно ограничивать растущие возможности Китая. Как следствие, СССР пошел в дальнейшем на переговоры с США и начал процесс, который позже получил название «разрядка»…
Не вызывает сомнений, что те члены Политбюро ЦК КПСС, которые оценивали ситуацию в 70-е, оказались чрезвычайно адекватны ситуации…»
Спросите, при чем здесь Высоцкий? Да при том, что он был плотно втянут в эту самую «разрядку» и его талант был в полную мощь использован советским руководством в его реформистских играх как внутри страны, так и за ее пределами.
Но вернемся к хронике событий поздней осени 73-го.
15 октября Советский Союз навсегда покинул нашего героя родственник (двоюродный брат) — известный эстрадный деятель (поэт и администратор) Павел Леонидов (две недели спустя страну покинет еще один человек из круга Высоцкого — поэт Наум Коржавин). Накануне отъезда Леонидов собрал у себя дома в Каретном ряду прощальный ужин, однако Высоцкий на него не пришел из принципиальных соображений — как мы помним, он не одобрял отъезда своих соплеменников из страны (считая его бегством), а поступок своего родственника и вовсе осудил. В итоге он прервет с ним всяческие отношения и, даже став выезным и имея возможность встретиться с родственником, долго будет его избегать. Помирятся они только за год до смерти Высоцкого, о чем речь еще пойдет впереди.
Отметим, что Леонидов уезжал не в Израиль, а в США, что было весьма симптоматично. Если почти три года еврейской эмиграции из СССР она в основном двигалась в сторону Земли обетованной (всего из страны за это время уехало почти 90 тысяч человек), то после войны Судного дня ситуация изменилась — ехать в Израиль стало страшно, и поэтому евреи потянулись кто куда: кто в Европу, кто в Америку. Тогда даже термин такой появился —
«В среде московской и ленинградской интеллигенции сложилось твердое представление об Израиле как о закрытом, духовно бедном обществе, замкнутом на свои узко национальные проблемы и подчиняющем культуру сегодняшним идеологическим интересам… В лучшем случае… культурная провинция, в худшем… еще одно тоталитарное государство, разве что без карательного аппарата».
Как мы помним, Высоцкий также оказался разочарован Израилем, который год назад он назвал «мизерным уголком, раздутым до величия». Сам он, как уже говорилось, никуда уезжать из СССР не собирался, прекрасно понимая, что на чужбине ему не прижиться. Впрочем, чужбину он пока особенно и не видел: разве что Западный Берлин и Францию. Однако уже успел окрестить столицу последней — Париж — «провинцией вроде Тулы».
30 октября состоялся концерт Высоцкого в московском Центральном статистическом управлении (ЦСУ).
2 ноября он был занят в спектакле «Десять дней, которые потрясли мир». В нем же он играет и в праздничный день 7 ноября.
10 ноября Высоцкий дает концерт в Мосстрое-9.
В середине месяца он отправляется с короткими гастролями в Киев — в пятый раз за последний год. Своеобразный рекорд! 14-го он дает концерт в Гипросельстройпродукции, на следующий день сценой для него стал актовый зал учреждения с не менее длинной аббревиатурой — Укргеобурнефтьразведка. Судя по всему, зарабатывает там неплохие деньги, поскольку обе организации —
