они в свое время взбудоражили людей и задавались нам. Стоит ли нам вновь этот вопрос поднимать? Но потом, побеседовав со многими секретарями обкомов партии, продумав дополнительно и послушав ваши выступления (имеются в виду выступления членов Политбюро. —
Отмечу, что на том заседании Политбюро, о котором говорит Брежнев (оно состоялось накануне юбилея Сталина — 17 декабря 1969 года) против статьи высказались всего лишь четыре человека (Н. Подгорный, А. Кириленко, А. Пельше и П. Пономарев), зато в пользу публикации высказались все остальные, а это — 16 человек (Л. Брежнев, М. Суслов, А. Косыгин, П. Шелест, К. Мазуров, В. Гришин, Д. Устинов, Ю. Андропов, Г. Воронов, М. Соломенцев, И. Капитонов, П. Машеров, Д. Кунаев, В. Щербицкий, Ш. Рашидов, Ф. Кулаков).
Кроме этого, на широкий экран возвращалась личность «вождя народов»: в киноэпопее Юрия Озерова «Освобождение», два первых фильма которой должны были выйти в мае 70-го. Тогда же на могиле Сталина на Красной площади был установлен его бюст работы известного скульптора М. Томского.
Но все эти шаги предпринимались с целью всего лишь усыпить обывательское сознание. Радикального возврата к сталинской идеологии и его методам руководства страной высшая советская элита совершать не собиралась, доказав это еще в 67-м, разгромив заговор шелепинцев. Как честно признается чуть позже шеф КГБ Юрий Андропов в разговоре с диссидентом Виктором Красиным: «Возрождения сталинизма никто не допустит. Это чепуха!» Как говорится, коротко и ясно.
Определенная идеологическая реанимация личности Сталина была вполне закономерным процессом. Пойти на это Брежнева и К(вынуждали как события внутреннего порядка (поиск сильной личности для сплочения элиты и народа), так и внешние (конфронтация с Китаем, расширение агрессии во Вьетнаме и новые, еще более масштабные атаки международного сионизма). Во многом при посредничестве последнего на СССР был в прямом смысле натравлен Израиль. При этом разработчики этой акции прекрасно понимали, что делали: они были в курсе того, что после Праги-68 еврейская элита в СССР в большинстве своем осудила действия своих властей, поэтому и использовала Израиль в качестве тарана для дальнейшей радикализации советского еврейства. В итоге в 1970 году Израиль объявил Советский Союз своим главным стратегическим противником и подверг массированным атакам его союзников на Ближнем Востоке — в частности, Египет.
Новый премьер-министр Израиля (с 1969 года) Голда Меир призвала евреев к «тотальному походу против СССР». По словам израильтянина Вольфа Эрлиха, «с этого момента в Израиле Советский Союз стал изображаться как враг номер один всех евреев и государства Израиль. В детском саду, в школе, в университете израильский аппарат делал все, что в его силах, чтобы укоренить подобное изображение СССР как аксиому».
Естественно, подобная политика не могла не отразиться на евреях, которые проживали в Советском Союзе. Правда, у нас в школах и университетах антисемитизм открыто не практиковался, однако определенные (в основном идеологические) притеснения евреев имели место. Например, после того как к руководству Гостелерадио пришел Сергей Лапин (апрель 70-го), с голубых экранов исчезли многие эстрадные артисты-евреи, причем достаточно популярные (Майя Кристалинская, Вадим Мулерман, Аида Ведищева, Нина Бродская, Лариса Мондрус и др.), а им на смену пришли представители союзных республик: Лев Лещенко (РСФСР), София Ротару (Украина), Роза Рымбаева (Казахстан), Як Йоала (Эстония), Надежда Чепрага (Молдавия), ансамбли «Песняры» (Белоруссия), «Ялла» (Узбекистан) и др.
Все эти акции были следствием действий руководства Израиля, а не прихотью советских властей. Здесь в точности повторилась ситуация конца 40-х: тогда Израиль «кинул» СССР, переметнувшись к США, в результате чего советские власти начали борьбу с космополитизмом. В начале 70-х история повторилась: Израиль, по наущению окопавшихся в США сионистов, повел массированное идеологическое наступление на СССР, на что тот ответил такими же акциями. Правда, в сравнении со сталинскими, они были куда менее решительными и последовательными. Здесь в полной мере проявилась осторожная позиция брежневцев, которые хотя и реанимировали личность Сталина, однако вернуться к его методам испугались. Как напишет чуть позже известный исследователь «еврейской темы» И. Шафаревич:
«Реакция коммунистической власти была далеко не симметричной. Даже в пропагандистской литературе было запретно упоминать о еврейском влиянии. Было изобретено выражение „сионизм“, формально использующее название еврейского течения, имевшего цель — создать свое государство, но иногда как бы намекавшее на еврейское влияние вообще. Эта робость доказывает, что власть не противопоставляла себя еврейству, не ощущала его своим противником. В то время как евреи, эмигрировавшие из СССР, заполнили „русскую“ редакцию „Радио Свобода“ и там отчетливо клеймили коммунизм рабским и бесчеловечным строем, советские пропагандисты робко лепетали о „сионизме“, упрекая его в вечной враждебности к социализму и коммунизму (Марксу, Троцкому?). То есть из двух оппонентов (отражавших позицию еврейства и коммунистической власти) один ничем не выражал опасения вызвать непоправимый разрыв, а другой был явно скован этим страхом…»
Несмотря на то что среди рядовых граждан США всегда был высоко развит антисемитизм, однако в высших кругах власти все было с точностью до наоборот. И не случайно, что именно с конца 60-х американская власть стала превращаться по сути в полуеврейскую. Это началось с президента Ричарда Никсона (пришел к власти в 1969-м), который на все ключевые посты в своей администирации расставил евреев: Киссинджер был назначен государственным секретарем (министр иностранных дел), Шлезингер — министром обороны, Барнс — главой Федерального резервного фонда (он определял валютную политику США), Гармент — главой департамента Белого дома по гражданским правам. Именно эти люди и стали определять стратегию США по отношению к СССР: она предполагала сначала массированную идеологическую атаку на еврейском направлении, затем — «удушение в дружеских объятиях» (так называемая разрядка, о которой речь еще пойдет впереди).
Итак, брежневцы в своей политике отношений с родным еврейством избрали самый осторожный путь из всех возможных. В то время как поляки два года назад одним махом решили «еврейскую проблему» — вынудили покинуть страну 90 % евреев, советские руководители решили своих евреев от бегства из страны удержать. К этому делу были подключены многие именитые граждане этой национальности.
4 марта 1970 года в столичном Доме дружбы состоялась пресс-конференция для советских и иностранных корреспондентов по вопросам, относящимся к положению на Ближнем Востоке. На вопросы журналистов отвечали видные деятели еврейского происхождения: депутат Верховного Совета СССР В. Дымшиц, кинорежиссер Марк Донской, театральный режиссер Валентин Плучек, актеры Аркадий Райкин, Элина Быстрицкая, Майя Плисецкая, писатели Александр Чаковский, Лев Безыменский, историк Исаак Минц, генерал танковых войск Давид Драгунский и др. Суть их выступлений сводилась к одному: евреям в Советском Союзе живется хорошо. Вот что, к примеру, рассказал председатель колхоза «Дружба народов» в Крыму И. Егудин:
«Недавно наш колхоз посетил Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев. У меня, в еврейском доме, за еврейским столом, обедал Генеральный секретарь Центрального комитета нашей партии. Когда, где, в какой стране это возможно? В моем доме был первый заместитель председателя Совета Министров Дмитрий Степанович Полянский. Недавно мы принимали у себя председателя Совета Министров РСФСР Геннадия Ивановича Воронова. Побывал у нас гость из Швеции — Эрландер. С ним приезжало 40 корреспондентов, и вы можете спросить у них о нашей жизни. Нам прекрасно живется в нашей стране, и мы никуда не поедем…»
Судя по всему, эта политика брежневцев одобрялась не всеми представителями высшего советского руководства. Например, члены «русской партии», которые стояли на иной позиции — во многом схожей с польской. В Политбюро к таким людям относились Михаил Суслов (главный идеолог КПСС), Александр Шелепин (председатель ВЦСПС) и Кирилл Мазуров (1-й заместитель председателя Совета Министров СССР). Шеф последнего Алексей Косыгин, а также другой его зам, Дмитрий Полянский, больше склонялись в этом вопросе к позиции брежневцев. Этот триумвират, подстегиваемый последними событиями на международном направлении, решил взять инициативу в свои руки уже на ближайшем мартовском
