Любимов всегда работал на грани фола, постоянно находясь в конфликте с властью. «Театр на Таганке стал островом свободы в несвободной стране», — сказал однажды писатель Натан Эйдельман. Естественно, что власть в несвободной стране очень не любит такие «острова». «Таганку» много раз пытались закрыть под любым предлогом, хотели даже снести само здание. Однажды приехал специальный кран с большим металлическим шаром на стреле, которым в те времена обычно ломали ветхие строения. «Если хотите, ломайте! Но вместе с нами!» — заявили артисты. «Спас» «Таганку» Ленин, который когда-то выступал в этом здании, в честь чего на фасаде была установлена памятная доска. Здание театра сломать не рискнули, и тогда решили сломать судьбу режиссёра…

В 1984 году Юрию Любимову разрешили выехать в Великобританию для постановки «Преступления и наказания» Достоевского в лондонском театре «Лирик». Те, кто был хорошо знаком с советской системой, понимали: назад режиссёра, скорее всего, не пустят. Так и случилось. В Англии Юрий Петрович дал несколько интервью западным журналистам, после чего он был снят с должности художественного руководителя Театра на Таганке, а 11 июля того же года вышел указ Президиума Верховного Совета СССР о лишении Юрия Любимова советского гражданства.

О том, что пришлось пережить режиссёру в первые моменты пребывания за границей, он рассказывал в интервью газете «Ваш досуг»: «В пенсионном возрасте, в 63 года, с маленьким ребёнком на руках, без имущества попасть за границу! В тот мир, о котором мы вообще ничего не знали. Последние деньги отдал посольству. Там всё не могли понять: вроде знаменитый человек, а у него нет денег. Как это? Что он, пьёт, наркоман?! Мне на первых порах очень сильно помог Слава Ростропович, который только что прошёл ту же мясорубку. Ему было легче, у него другая профессия. Я же не могу концерты давать. Максимум могу три спектакля за год осилить».

К тому же даже такому гениальному режиссёру, как Любимов, было невероятно трудно сразу найти себя в новой обстановке, в условиях, где он был оторван от привычной среды и актёров, с которыми проработал двадцать лет. В работе с артистами своего театра Юрий Петрович всегда руководствовался принципом Станиславского: «Актёры — шельмы, им верить нельзя, если хотите поставить хороший спектакль». «С актёрами надо обходиться очень жёстко, — рассказывал режиссёр в интервью „Комсомольской правде“. — Есть табель о рангах, и без неё жизни не бывает. А превратное понимание свободы приводит к хаосу, что мы и продемонстрировали — всё развалили, впали в нищету и теперь с трудом выбираемся из неё». На Западе же традиции отношений между художественным руководителем театра и артистами несколько иные, более демократичные.

Но Любимов не был бы Любимовым, если бы сдался и не продолжил заниматься делом своей жизни. Его спектакли шли в лучших театрах Англии, Франции, США и других стран. По приглашению Ингмара Бергмана в Стокгольмском Королевском драматическом театре Любимов поставил спектакли «Пир во время чумы» и «Мастер и Маргарита». Позже по указу Его Величества короля Швеции Карла XVI Густава Юрию Любимову была присвоена одна из высших наград страны — Командорская степень Королевского ордена Полярной Звезды.

Между тем новым руководителем Театра на Таганке был назначен Анатолий Исаевич Эфрос — человек, столь же известный в театральном мире, как и Любимов. В чём-то судьба двух великих режиссёров схожа. Любимов поднял из руин «Таганку», Анатолий Эфрос почти в то же время возродил славу Театра имени Ленинского комсомола, знаменитого «Ленкома». Обоим всегда «доставалось» от власти — Любимову за то, что он языком театра говорил что хотел, а Эфросу — за его аполитичность и нежелание ставить «заказные» спектакли. «Кто-то славословит большевиков, кто-то критикует. А Эфрос большевиков просто не замечает», — так однажды сказал об Анатолии Исаевиче один из критиков.

В 1967 году Анатолия Эфроса изгнали с должности художественного руководителя «Ленкома». Вместе с ним в Московский драматический театр на Малой Бронной ушли многое актёры, преданные своему режиссёру. Но власть на этом не успокоилась: два спектакля, «Три сестры» А. Чехова и «Обольститель Колобашкин» Э. Радзинского, которые Эфрос хотел поставить на сцене нового театра, были запрещены. Из- за чего Анатолий Эфрос «заработал» первый инфаркт. И решил поберечься, обратившись к классике театра: Шекспиру, Мольеру, Гоголю. Несмотря на то что материал, на котором работал Эфрос, был давно известен, каждая его новая постановка становилась сенсацией, новым словом в театральном искусстве. Постепенно опала с Эфроса была снята, а коллеги единодушно признали его классиком режиссуры.

Когда Любимов остался за границей, Анатолию Эфросу предложили возглавить Театр на Таганке. Эфрос согласился, ему казалось, что так он сможет спасти Театр, оставшийся без режиссёра. Однако у многих, и прежде всего у Любимова, этот шаг вызвал возмущение. В 60-х Юрий Петрович приглашал Эфроса, фактически оставшегося без работы, в свой театр. Затем уже Анатолий Исаевич предложил Любимову главную роль в телепостановке пьесы «Мольер» М. Булгакова. Но теперь театральная солидарность была забыта. Любимов в одном из интервью назвал Эфроса «штрейкбрехером», считая, что тот «покусился на то, что ему не принадлежит», хотя Эфрос относился к наследию Любимова очень бережно и принципиально не взял в труппу никого из актёров, с которыми прежде работал в Театре на Малой Бронной. Многие из звёзд «Таганки» охотно работали с Эфросом, но были и те, кто демонстративно не признавал нового режиссёра. Вокруг Анатолия Исаевича вскоре выросла стена отчуждения, его травили те, кто, к сожалению, не понимал мотивов поступка режиссёра. И сердце его не выдержало. 13 января 1987 года, не дожив до 62 лет, Анатолий Эфрос скончался…

Театр на Таганке вновь остался без художественного руководителя. Новым главным режиссёром стал один из учеников Юрия Любимова Николай Губенко. Казалось, что тяжёлые времена в истории «Таганки» скоро закончатся и театр вновь станет таким, каким он был прежде. Политическая обстановка в стране изменилась, наступил период если и не полной, то хотя бы относительной свободы. Главным из условий своего прихода на должность художественного руководителя Николай Петрович Губенко ставил возвращение в театр Юрия Любимова. И в 1988 году Мастер вернулся в Москву. Через год режиссёру было возвращено советское гражданство, а на афишах Таганки снова появилась знакомая всем надпись «Художественный руководитель — Юрий Любимов».

То, что произошло дальше, непосвящённому человеку трудно понять и объяснить. Между учителем и учеником — людьми, которые, как казалось, до конца своей жизни будут отдавать себя любимому театру, — назрел конфликт, найти выход из которого так и не удалось. Мы не будем разбираться, кто прав, а кто виноват в случившемся. Только с сожалением констатируем итог — в 1993 году Театр на Таганке распался на два отдельных театра. Часть труппы осталась с Любимовым, другая, и довольно значительная, ушла за Николаем Губенко во вновь созданный театр «Содружество актёров Таганки».

Когда Владимир Высоцкий писал эти строки, он, естественно, не мог знать, что случится с театром, в котором он проработал всю жизнь. Но строки, к сожалению, оказались пророческими — Театр на Таганке разделили по живому. Время от времени предпринимались вялые попытки объединения, но все они оказались безуспешными. Что дальше будет с «Таганкой», какая судьба ждёт великий театр? Хочется верить, что и другие слова Высоцкого окажутся пророческими и будут актуальными всегда: «Есть за чем ехать на Таганскую площадь. Там есть театр. Называется он ТЕАТР НА ТАГАНКЕ».

«Как-то зашёл в Дом игрушки, чтобы купить что-нибудь в подарок моему приятелю трёх лет от роду. Увидел волчок с прыгающей лошадкой и купил сразу два, второй — себе. Играл, не выходя на дома, дней десять…». Оказывается волчок с лошадкой — очень увлекательная игра. Владимир Ворошилов — серьёзный