освещено радостью, потому что ее женский инстинкт, должно быть, подсказал ей, что пробуждается нечто, и холодные глаза Люка, изучающие Джоша.

Лейси слегка сдвинула брови.

— Но ведь вы не индеец, Джош?

— Норвежец, шотландец и ирландец, — весело ответил Джош. — Но не индеец.

— Но вы говорите, что росли в индейской резервации?

— Ранчо моего деда находилось на северной границе резервации, — спокойно пояснил Джош. — Мои родители погибли в автомобильной катастрофе в 1933 году прямо в разгар Депрессии^{51}. Мой дед воспитывал меня на ранчо, и я ходил в школу недалеко от резервации. После окончания местного университета я пошел работать в агентство Ассошиэйтед Пресс в Мендоте, потом в ЮПИ в Вашингтоне и наконец в «Пост».

— Его заметки читали раньше, чем принимались за завтрак, — отметил сенатор.

— Я слышал об этом, — с улыбкой сказал Келли.

Но Джош говорил именно Лейси:

— Приезжайте на ранчо в День Независимости^{52}, я покажу вам, как играют в лакросс по-настоящему: пятнадцать человек на каждой стороне и никаких ограничений. Там есть старые мохауки…

— Мохауки^{53} в Дакоте? — быстро спросила Лейси. — Но они живут на севере штата Нью-Йорк и в Канаде.

— Мохауки жили на Западе с восемнадцатого столетия, — непринужденно сказал Джош. — Тогда они охотились на бобров.

— Лейси всегда интересовалась индейцами, Джош, — сказала Пэм. — Какова была тема твоей магистерской диссертации, Лейси?

Лейси смутилась:

— «Конфедерация ирокезов»^{54}.

Джош посмотрел на нее своим профессиональным взглядом, как я это называю. Он сдвинул брови и демонстрировал внимание к ее мнению:

— Вы, конечно, использовали Моргана^{55}?

— Я считаю, что Хейл интереснее. Он отправлялся в Канаду и жил с…

— Вы смотрели Джозефа Бранта?

Сенатор прочистил горло:

— Пойдемте в библиотеку, — сказал он, — и оставим этих несчастных индейцев их повозкам.

— Когда-нибудь мы поймем, что американские индейцы так же важны, как и негры, — негодующе сказала Лейси.

— Насколько я знаю, все их группы давления управляются радикалами, — проворчал сенатор.

— Папа, разве Лейси радикал из-за того, что заботится о тех, кто не столь удачлив, как она? — мягко спросил Келли.

— Вспомните, что говорили нам в прошлом году иезуиты из индейской миссии в Алабаме, — вставила Пэм.

— Они говорили, что нуждаются в деньгах, — ворчал сенатор. — Тот обед стоил мне тысячу долларов.

Люку стало скучно.

— Пойдемте в библиотеку, джентльмены.

— А мы отведем детей гулять, Пэм, — сказала Лейси. — Я уверена, этим политическим гениям не интересно мнение женщин.

— О, напротив, — начал было Джош.

— Пошли, пока выигрываем, — сказал Келли.

Мы засмеялись и кончили ланч.

— Сегодня тихо, — шепнула мне Пэм, — Вам бы посмотреть, как они спорят, — она легонько присвистнула и возвела глаза к небесам.

«Милая семейка», — подумал я, последовав за Люком, Келли, Джошем и сенатором в библиотеку.

В Вексфорде-Холле есть одна комната, которая запечатлелась в моей памяти лучше других — это библиотека. Книги до самого потолка, большие потертые кожаные кресла, камин, который весело потрескивает зимними вечерами, переносной столик и огромный мягкий ковер. На одной из центральных полок находились трофеи, выигранные Лейси, Келли и Люком в различных видах спорта еще с того времени, как они были детьми. Я вспоминаю, Келли говорил, что считает библиотеку одним из самых «счастливых» мест в Вексфорд-Холле. Именно здесь еще мальчиком он впервые открыл для себя книги, выздоравливая после воспаления легких. Оказалось, он и Лейси были очень дружны, и они проводили вместе часы в разных концах библиотеки, читая все, что попадалось под руку.

Я отобрал несколько книг и обнаружил, что большинство из них относилось к политическим наукам, биографиям — здесь была моя любимая книга о жизни Дизраэли^{56}, и, к моему удивлению, поэзия с преобладанием Йетса.

— Вам нравится Йетс, Финн? — спросил Келли.

— Что это за ирландец, если он не любит Йетса?

Он вытащил с верхней полки книгу:

— «Одинокая башня». Исследование Йетса Т.Р.Хенка. Лейси прочитала ее первой, а потом рекомендовала мне.

— Держу пари, эта книга принадлежит Лейси, — произнес Джош и взял толстую книгу. — «Записные книжки Ходжа об американских индейцах». Насколько я припоминаю, должно быть два тома. В газете Мендоты «Демократе» мы использовали их в качестве упора для двери.

— У Лейси целая секция об индейцах, — сообщил Келли.

— А чем она занимается? — спросил Джош.

— Она учит умственно отсталых детей в нижнем Ист-Сайде, — с гордостью сказал Келли. — Этим она увлечена еще больше, чем индейцами.

Тихий, хмурый мартовский вечер спускался в долину, когда Люк закрыл дверь, и мы уселись у камина. Горел маленький веселый огонек, нетерпеливые желтые языки пламени карабкались по бокам расколотых поленьев, сложенных кучкой в камине.

Сенатор кивнул на бар:

— Самообслуживание.

Но никто не хотел пить, и мы откинулись на спинки кресел.

— Ну, Майклз, — сказал сенатор, — каково ваше решение?

— Мы примем предложение, — сказал Джош. — Финн и я обсудили все, и мы чувствуем, что у Келли есть шанс победить… — он поднял руку. — Я сказал «шанс», и честно говоря, тут потребуются и ваши деньги, и история Бенни Джелло, и серия больших чудес.

— Вы не считаете, что у нас много шансов? — спросил Люк.

— Вы же хотите, чтоб я был откровенен, верно?

— Конечно, — ответил Келли.

— Все против вас. Нужны будут не только чудеса, история Бенни, деньги вашего отца, но еще и огромная работа, и гибкая организация, чтобы доставить Келли в Олбани. В любой другой год я не решился бы взяться за это дело. Но сейчас партия расколота на множество осколков.

— Вы видели Джелло? — спросил Люк.

— Финн и я беседовали с ним в тюрьме.

— Что вы о нем думаете?

— Он вор, — последовал быстрый ответ Джоша. — Я уверен, он продаст лучших друзей, лишь бы выбраться из-под колпака.

— Но у него есть также взрывная информация, — произнес Люк.

— Со взрывчаткой надо правильно обращаться, — сказал Келли. — Перед тем, как мы используем