Доктрина комбинаторной эволюции – это карт-бланш расовой и националистической идеологии, данный самой современной наукой.

Однако механизмы комбинаторной эволюции работают не всегда, не у всех видов и не во всех ситуациях. Последнее особо важно. Ибо как оказывается, очень важен экологический фон данного процесса. Но это возможно в принципе. И это является одним из важнейших механизмов видообразования. Особенно часто данный процесс происходит при формировании принципиально новых видов.

Таких как человек, например.

Так что не надо пытаться опровергнуть современную биологию, поставить под сомнение понятие вида и отвергать эволюцию ради того, чтобы иметь возможность утверждать, что современное человечество не представляет единого вида сейчас, а тем более не представляло его в прошлом. Эти выводы прямо вытекают как раз из самых передовых научных доктрин.

Тем не менее, общий человекообразный предок у всех рас и народов был. Мы назвали этого предка водной обезьяной. Можно придумать другое название. Но не в названии дело.

Просто от водной обезьяны, а точнее от её ближайшего потомка Ногтю егесШз (человека распрямлённого) произошёл очень широкий спектр близкородственных видов. В этом спектре выделились две лидирующие ветви, которые наиболее быстро эволюционировали параллельно, – это ветвь тех, кто в итоге станет предками белого человека, и ветвь тех, кто станет предками жёлтого человека (или некоего его подвида).

Но помимо этих двух лидирующих ветвей было множество ветвей маргинальных. Представители их скрещивались как между собой, так и с представителями лидирующих ветвей.

В итоге получилось нынешнее разнообразие человечества. Разнообразие близкородственных видов одного из родов млекопитающих.

Весьма интересно с этой точки зрения взглянуть на тех, кого до недавнего времени считали предками современного человека – питекантропов, синантропов, неандертальцев.

Большая их часть – это тупиковые ветви, причём зачастую даже не потомки водных обезьян, а их «братья», возможно, даже «двоюродные». Большинство этих питекантропов и синантропов жило гораздо позже Ното егесшя.

В настоящее время научным недоразумением можно считать попытки рассматривать питекантропов и синантропов в качестве предков человека. Но ведь только на этом фоне как сенсации выглядят все новые находки гораздо более похожих на современного человека особей возрастом более миллиона лет назад.

За каждой такой сенсацией так и проглядывается в неявном виде утверждение типа: «Вот, старше питекантропа в 2 раза (в 1,5 раза, в 3 раза и т. п.), а намного больше похож на человека!»

Да чего же тут удивительного, господа. Все эти находки различных вариантов Нолю егес1их, его ближайших потомков или ближайших предков. В конце концов, и сам Ногтю егес(ш мог быть результатом комбинаторной эволюции.

А жил распрямлённый человек более миллиона лет назад, гораздо раньше питекантропов и синантропов. И то, что некоторые из дегра-дантов, а скорее даже просто отдалённых родственников водных обезьян в итоге научились использовать огонь или взяли в руки острый камень, ещё ничего не значит. Вернее, это означает, что общее направление эволюции в целом предопределено логикой развития биосферы. Но вписываются в эту логику все по-разному.

В становлении же человека главным был отнюдь не камень и даже не огонь, а раздвоение сознания. Вследствие необходимости отличать своих от чужих в особях одного с собой вида. И эта потребность появилась только у потомков водных обезьян, прошедших стадию каннибализма. Именно поэтому так важно при анализе тех или иных останков человекообразных обращать внимание даже не на объем мозга, а на фигуру. Если фигура свидетельствует об этапе водной эволюции и сильно, «по-человечески» распрямлена вследствие каннибальского отбора, значит, это один из предков человека или ближайший родственник этого предка.

Если нет, то к человеку он отношения не имеет.

Кстати, как раз у всех «сенсационных» находок «древнее питекантропа» исследователи отмечают близкую к современному человеку фигуру при довольно малом объёме мозга. Все правильно. Мозг ещё обезьяний. Но его будут усиленно развивать. Развивать, не раскалывая камни, «трудясь по Марксу», а пытаясь во что бы то ни стало объяснить «незнакомым дядям», что «я свой».

Как говорится: «Думай, голова. Думай».

Несколько сложнее вопрос с неандертальцем. Чем больше находок представителей этой разновидности человекообразных, тем больше убеждения в том, что под неандертальцем понимают целый «букет» очень разных видов. И это не мудрено. Ибо появление современного человека – это очередной рывок в эволюции. А в его непосредственном преддверии был всплеск проявлений комбинаторной эволюции.

Возможно, среди различных вариантов неандертальцев есть те «продвинутые», кто стал предтечей кроманьонца. А может этого «неандертальца» ещё просто не нашли.

Но представляется, что большая часть неандертальцев послужила либо «комбинаторной примесью» к эволюционному лидеру, либо это вообще несчастные деграданты, которые эволюционно «сломались», выгнанные в разгар оледенения в горы Центральной Европы, где и вымерли, не оставив потомства. На эти территории по окончании оледенения пришли белые люди, которые не были их прямыми потомками.

Так что нет ничего сенсационного в том, что некоторые неандертальцы сильно отличаются от современных людей в генетическом плане.

Некоторые отличаются. А некоторые не очень. Есть данные и того, и другого плана. Например, отличающиеся всего одним геном от нормальных современных людей больные акромегалией имеют костяк и череп по форме, полностью аналогичной «самым типичным» неандертальцам. Фенотипически это неандертальцы в чистом виде.

Так что сенсации можно будет устраивать только тогда, когда число находок неандертальцев возрастёт как минимум на порядок. Они будут разделены на подгруппы, сначала морфологически, а потом и генетически. И тогда можно будет искать связи между ними самими и между ними и кроманьонцами.

Но, в конце концов, с точки зрения формирования мировоззрения и выработки адекватного взгляда на этнополитические проблемы, эти детали не столь уж важны. И если не рассматривать перипетии этногенеза