украшения».

Высокая и стройная! Изабелла судорожно хваталась за свои полнеющие бедра.

Служанки, как могли, успокаивали ее.

– Маркиза, она не может быть стройнее вас. А если хоть в чем-то тоньше, то – худа, как жердь.

Вокруг хлопотали портные и цирюльники, следившие также за ее кожей. По пятам ходил учитель танцев, нанятый сразу после того, как Ипполит написал о бале во дворце Его Святейшества.

В приготовлениях к свадьбе Альфонсо не принимал участия только один человек. Им был супруг Изабеллы, маркиз Мантуанский Франческо Гонзага.

Он раздражал ее своей беспечностью. Однажды она не выдержала и набросилась на него:

– А ты, судя по всему, в восторге от этого брака! Тебе нравится, что мою семью подвергли такому унижению!

– Скорее уж ты сама должна радоваться ее нынешнему благосостоянию, дорогая, – мягко заметил Франческо.

– Дукаты! Что они стоят по сравнению с этим… мезальянсом?

– Спросите у своего отца, Изабелла. Уж кто-кто, а он деньгам знает цену. И дукаты есть дукаты, откуда бы они ни пришли – из папской казны или из закромов Феррары.

– Ты издеваешься надо мной.

Он грустно улыбнулся – вспомнил, как обожал ее в первые дни их супружества. Но тогда она была изумительно красива. И обворожительна, и умна. Ах, если бы Изабелла оказалась хоть немного более скромной – не такой тщеславной женщиной!..

– Нет, – сказал он. – Не издеваюсь.

– Ты ведь видел эту девчонку. Расскажи, как она выглядит. Мои братья точно сговорились – только и пишут, что о ее платьях да украшениях.

– Так вот почему вся прислуга занята твоими новыми платьями да украшениями?

– А ты сам? Ты, надо полагать, обращал внимание не на аксессуары?

Франческо мыслями вернулся к тому дню, когда весь Рим чествовал в нем героя, одержавшего первую победу над французами. Он вспомнил встречавшую его девочку – тогда шестнадцатилетнюю, но выглядевшую еще моложе. Снова увидел ее золотистые волосы и светло-голубые глаза, такие редкие в Италии.

– У меня сохранились только самые смутные воспоминания, – сказал он. – Она казалась очаровательным дитем.

Изабелла пытливо взглянула на супруга. Это «дитя», если верить слухам, уже тогда было далеко не невинно. Хотела бы знать Изабелла, что она думала о Франческо, который каким-то непостижимым образом – так казалось маркизе – нравился многим женщинам. Она могла понять успех Ипполита или Ферранте, или даже ублюдка Юлия. Те были из семьи Эсте. Но ее супруг? Было бы куда более объяснимо, если бы он в первую очередь прельщал каких-нибудь безродных испорченных девчонок из испанской провинции.

Она отмахнулась от этих мыслей – сейчас не было времени думать о чем-либо кроме приближающейся свадьбы.

– Нужно немедленно написать Элизабетте, – сказала она. – Я слышала, кортеж некоторое время простоит в Урбино. Пусть твоя сестра будет настороже с этой Борджа.

Франческо хорошо знал чопорность герцогини Урбинской. Он ответил:

– Эта Борджа – еще не совсем пожилая женщина. И едет не к себе домой, а к незнакомым людям, на чужбину. Не сомневаюсь, она сейчас полна страхов. Если будешь писать Элизабетте, попроси быть поласковей с ее гостьей.

Изабелла расхохоталась.

– Поласковей с Борджа! С этой-то змеей, что выползла из своего клубка? Ну уж нет, я обязана предостеречь твою сестру.

Франческо покачал головой.

– Скорее, это ее пребывание в Ферраре будет отравлено – если вы все объединитесь против нее.

Он повернулся и пошел прочь. Изабелла задумчиво посмотрела вслед. Она явно задела супруга. Мог ли он испытывать какие-нибудь нежные чувства к девушке, с которой виделся много лет назад? Невозможно. С тех пор они ни разу не встречались. Видимо, эта Лукреция Борджа, при всей ее порочной репутации, побуждала мужчин на рыцарские поступки.

Но у нее не было времени размышлять о дурацкой галантности Франческо и его симпатиях к дочери Папы Римского. Она тут же написала своей золовке, герцогине Урбинской. Бедная Элизабетта! Ей предлагают развлекать какую-то выскочку, и она должна оказать той достойный прием – показать все презрение, на какое способна. В подобных обстоятельствах только так и можно вести себя.

Гонец привез два письма от ее отца.

Она быстро прочитала. Первое было официальным приглашением на свадьбу. Как ни странно, оно ни единым словом не упоминало о Франческо.

Во втором, частном письме герцог объяснял свое решение. Он не доверяет семье Борджа. Этот брак может быть затеян для того, чтобы усыпить бдительность итальянских синьоров, заставить их съехаться в Феррару и таким образом оставить незащищенным собственные владения – в то время как Чезаре уже давно зарится на чужие земли. Вот почему Эркюль считает, что Франческо должен остаться дома и в случае нападения отстоять Мантую.

Изабелла кивнула. Своего отца она ценила не только за аристократичность, но также за