– Те, кому мог доверять! Этому борову! Еще Стиллингтон знает. Мой отчим был дурак, раз позволил ему остаться на свободе.

– Он всегда любил откладывать неприятные дела в долгий ящик. Стиллингтон обещал хранить тайну, поэтому он отпустил его.

– Ручаюсь, что за хорошую плату. Отчима легко можно было затянуть в ловушку из-за его прихотей. В дни его молодости – это были женщины, а с годами его стало манить золото.

Джейн умоляюще посмотрела на него:

– Смотри правде в глаза, Томас. Твоя мать, по правде говоря, не была замужем за королем, и принцы – не настоящие принцы. Поэтому Ричард Глостерский – король Англии.

– Молчи! Я не позволю этого говорить.

– Но это же правда.

– Значит, ты тоже против нас? Кому же можно доверять?!

– Я не против тебя. Как я могла бы быть против тебя, если я люблю тебя? Но Ричард – настоящий король Англии.

– Где твоя верность, Джейн? Мне… и Эдуарду? Ты в долгу, если не передо мной, то перед ним. Он доверял тебе, Джейн. Уж не собираешься ли ты пойти против него? Это была его воля, чтобы молодой Эдуард сидел на троне. Ричард Глостерский – предатель, разве он не знал, что брат полагался на него и верил в то, что он никогда не пойдет против маленького короля? Поэтому он оставил мальчика на его попечение.

Наблюдая за Джейн, Дорсет заметил беспокойство в ее глазах. Какая же все-таки она дура! Слишком эмоциональна, слишком великодушна, слишком добросердечна. Она пришла в этот мир с великими дарами – красотой и очарованием, но она слабохарактерна, глупа и абсолютно беззаботна. Когда-нибудь она плохо кончит. Когда ее красота померкнет, а вместе с ней и ее очарование, она окажется без средств к существованию в равнодушном к ней мире.

Джейн хотелось думать, что Дорсет прав. Она вспоминала Эдуарда. Как легко было думать, что Ричард предатель, ведь именно так ей хотелось думать. Он обещал заботиться о сыне своего брата, а как только брат умер, сам сел на трон.

– Джейн, – спросил Дорсет, – ты поможешь сыну Эдуарда?

Помочь маленькому Эдуарду, которого она любила как свое собственное дитя? Конечно, она поможет. Неважно, правильно это или нет. Любовь в глазах Джейн была гораздо важнее справедливости. Она, конечно, поможет ради короля Эдуарда, для которого она отказалась от своей добродетели, ради его сына Эдуарда и ради Дорсета, который привязал ее к себе цепями желания.

– Ты ведь любишь этих детей, Джейн? – продолжал Дорсет. – Не только Эдуарда, но и маленького Ричарда. Подумай, что станет с невинными детьми, если Ричард Глостерский захватит трон? Всегда найдутся люди, которые усомнятся в том, что говорят Стиллингтон и герцог. Найдутся и такие, которые попытаются вернуть маленького Эдуарда на трон. А Ричард Глостерский? Ты когда-нибудь заглядывала в его рыбьи глаза? Как ты думаешь, что он сделает с двумя невинными мальчиками, которые стоят на его пути? Глаза Джейн расширились от ужаса.

– Но что я могу сделать, Томас? Ричард – настоящий король Англии. О Боже! Страшно подумать, что может приключиться с маленьким Эдуардом!..

Его лицо засияло от воодушевления, и это сделало его еще красивее. Джейн была очарована и легко поверила в его искренность.

– Брак был всего лишь обещанием. Почему же невинные дети должны страдать? Почему вся Англия должна страдать? Джейн, ты можешь помочь. Ты должна.

– Как?

– Ты могла бы привлечь людей к нашему делу. Есть человек, которого ты, несомненно, сможешь убедить сделать все, что ты попросишь.

Джейн в ужасе уставилась на Дорсета. Гастингс и так не выходил у нее из головы.

– Я не смогу, Томас, – быстро проговорила она.

– Почему бы и нет? Гастингс любил Эдуарда. Он любит и сына Эдуарда.

– Он друг герцога Глостерского, и ты очень хорошо это знаешь.

– Ему гораздо больше хочется быть твоим другом, чем другом герцога.

– Я не понимаю тебя. – Джейн дрожала, и хотя ее глаза сверкали, она была очень бледна.

– Одно твое слово, Джейн, и Гастингс послушает тебя. Ты могла бы поговорить с ним.

– И что же я ему скажу?

– Своими нежными словами ты могла бы перетянуть Гастингса на нашу сторону.

– Я не могу этого сделать, Томас.

Он едва не ударил ее, но сдержался. Укрощал ее прежде, укротит и теперь.

– Разве тебе не больно видеть меня униженным?

– У меня сердце разрывается, когда я вижу тебя в таком положении.

– Слишком уж ты горда для человека, у которого разрывается сердце. Ты обрекаешь меня на смерть. Позволь сказать тебе, что именно такой будет моя участь, если мне не удастся бежать во Францию, когда Ричард окажется на троне. Ты обрекаешь на смерть и маленьких принцев. А тебе стоит сказать лишь слово и улыбнуться человеку, который сделает все, о чем бы ты его ни попросила, и мы спасены.