Красной Армии, основанная на сведениях из достоверных источников и документов. В ней, собственно, и содержится ответ на главный вопрос Резуна, который он вынес в заголовок своей главной 26-й главы «Ледокола» — «Зачем был создан Второй стратегический эшелон». Вопрос задал, но почему-то вопросительный знак не поставил. Он, как мелкий шулер, подменил вопрос на утверждение. И даже автограф хитрый к главе подобрал:
Ведь второй стратегический эшелон, как теперь знает читатель, к началу войны практически так создан и не был. И не потому, что Гитлер упредил Сталина в нападении. А потому, что ответные меры на агрессивные шаги Германии политическое и военное руководство Советского Союза принимало с запозданием. И эти меры были неадекватны нарастающей угрозе. В назначенные районы сосредоточения к началу войны прибыло всего 16 дивизий. Стратегический резерв Главного командования такого состава при ширине фронта более 1500 км (от Балтийского моря до Карпат) нельзя считать вторым стратегическим эшелоном Красной Армии. Тем более что в рассматриваемый период речи о мобилизации вообще не шло.
И так почти в каждом абзаце. Это не отдельные ошибки, которые встречаются время от времени практически у каждого историка. У Резуна это вошло в систему: именно с помощью подобных натяжек, передергиваний и откровенной лжи он и обосновывает свои вздорные теории. Вот еще один характерный пример неуемно буйной фантазии Резуна. Стараясь выставить СССР поджигателем войны, он не раз использовал тему «красных пакетов». Сославшись на Рокоссовского и некоторых других командиров, он пишет, что «ничего они там [в пакетах] нужного для обороны не обнаружили» [810]. Спрашивается, зачем ставить задачи на оборону механизированным соединениям, находящимся в сотнях километров от границы? Они по тревоге выдвигались в районы своего оперативного предназначения в готовности к нанесению контрударов по противнику, прорвавшемуся в глубину нашей обороны.
Но Резун сразу делает глобальный вывод: «планы войны у советских командиров были, но планов оборонительной войны не было» [811]. При этом он утверждал: «‹…› Конечно, командиры тактического уровня этих задач знать не имели права, но эти задачи в вышестоящих штабах были четко определены и сформулированы, опечатаны в секретные пакеты и хранились в сейфах каждого штаба, до батальона включительно» (выделено нами. —
«Ни один командующий фронтом, флотом, армией, флотилией, ни один командир корпуса, дивизии, бригады или полка НИКОГДА не получал приказа на вскрытие «красного пакета» [813]. А поскольку Гитлер упредил Сталина в нанесении удара, содержание пресловутых пакетов так и осталось тайной за семью печатями, утверждает Резун.
«Красные пакеты» были сформированы задолго до 15 мая. Хранились они, согласно инструкции, у начальников штабов соединений и объединений в личном сейфе вместе с мобпланом. Командиры соединений знали содержание документов в пакетах, так как руководили их составлением. Телеграммы (условные сигналы) на вскрытие «красных пакетов» были даны, но с большим опозданием. С конкретным содержанием хранящихся там документов и сейчас можно ознакомиться на примере «красного пакета» 1-го ск 10-й армии ЗапОВО, документы которого были отработаны в январе-феврале 1941 г. А боевой приказ корпуса с постановкой задач частям и соединениям подписан 18.2.41 г. [814]. Этот пакет был захвачен немцами, хранился в архиве Данцига, откуда и был возвращен в ЦАМО РФ[144]. Немцы даже не посчитали нужным переводить ни один из 46 документов пакета, потому что речь в них шла только об обороне. Иначе Геббельс не упустил бы возможность обвинить коварных большевиков в подготовке нападения на Германию.
Резун, описывая действия вермахта и Красной Армии, отмечает, что они были весьма схожи, как «‹…› зеркальное изображение. Несовпадение — только во времени. Вначале советские войска действовали с опережением, теперь на две недели опережает Гитлер: у него меньше войск, и перебрасывать их приходится на очень небольшое расстояние. Интересно, что в начале июня германская армия была в очень невыгодном положении, множество войск в эшелонах» [815].
Сопоставим документальные данные. План транспортных перевозок для обеспечения операции «Барбаросса» главком сухопутных войск вермахта фон Браухич подписал еще 29 января 1941 г. [816]. Выдвижение сил вермахта, выделенных для вторжения в СССР, в дополнение к тем 29 дивизиям, что уже находились в прилегающих к советской границе районах, началось в феврале. В целях скрытности войсковые перевозки начались с темпом 12 железнодорожных эшелонов в сутки. С 16 марта он должен был удвоиться, а с 11 апреля дойти до 48 эшелонов в сутки. Незадолго до начала войны темп переброски войск должен был достичь максимума, чтобы ликвидировать накопившееся ранее отставание. Окончательный график переброски сил вермахта к границам СССР показан в таблице 8.3.
Таким образом, немцы в период с 20 февраля по 21 мая перебросили 43 дивизии, а к 18 июня — 95. Наши войска, начав выдвижение только с 13 мая, к 22 июня успели перебросить на Западный ТВД всего 16 дивизий! Так что Резун нагло лжет, заявляя, что вначале советские войска действовали с опережением, и лишь потом их на две недели опередили немцы. Дались ему эти две недели, на которые Гитлеру якобы удалось опередить Сталина. Видимо, кривое зеркало было у Резуна, когда он сочинял свой «Ледокол»! Для создания второго стратегического эшелона в первоначально намеченном составе (47–57 дивизий) с установленным темпом перевозок требовалось не менее трех месяцев. При этом Резун прямо заявляет, что никто не сможет дать другое, нежели он, объяснение выдвижению второго стратегического эшелона в мае 1941 г.
Попробуем повторить наши доводы в более кратком изложении.
1. Переброска советских резервных армий на Западный ТВД — это ответная реакция на начавшееся еще в феврале сосредоточение немецких войск у советской границы. Не надо считать руководителей нашей страны глупцами. Они не могли игнорировать растущую военную угрозу для СССР, хотя Сталин до конца не верил, что Гитлер решится начать войну на два фронта.
2. Советское командование с большим опозданием — только 26 апреля — отдало предварительное распоряжение подготовить к отправке на запад девять дивизий. Подчеркиваем: ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ и не об отправке, а только о ПОДГОТОВКЕ к ней. Советский Генштаб приказал приступить к переброске первых трех армий к западной границе с 13 до 22 мая. Немцы же, начав массовую переброску войск с 20 февраля, менее чем за месяц — с 22 мая по 18 июня, — перевезли только железнодорожным транспортом 52 дивизии, включая 14 танковых и 12 моторизованных. Так кто кого опережал с самого начала?
3. Если бы Сталин готовился нанести упреждающий удар по Германии, то к его подготовке и выдвижению стратегических резервов на Западный ТВД приступили бы намного раньше.
4. Довод Резуна, что Гитлер нанес удар в связи с усилением группировки советских войск на германской границе, не соответствует истине. Гитлер установил срок нападения на СССР 30 апреля — еще до того, как началось выдвижение советских войск из глубины страны.
5. Немцы перевозили полностью развернутые войска. Советские войска перебрасывались в неотмобилизованном состоянии (что вынужден признать и сам Резун), лишь несколько пополненные личным составом, призванным под видом учебных сборов.
6. Сталин считал, что предварительно Германия выдвинет какие-то требования к СССР ультимативного характера, сопровождаемые демонстрацией военной мощи. С учетом возможного конфликта интересов резервные армии могли понадобиться Сталину в качестве дополнительного козыря в большой игре, которую он собирался вести с Гитлером.
7. Выдвижение резервных армий для создания второго стратегического эшелона, предназначенного для восполнения потерь действующей армии (первого стратегического эшелона) в случае начала военных действий и наращивания ее усилий, предусматривалось военной доктриной, а не желанием нанести
