силами своей души. Именно поэтому Михоэлс возглавил Еврейский антифашистский комитет (ЕАК), созданный в феврале 1942 года ЕАК содействовал упрочению союза между СССР и США против гитлеровской Германии. В 1943 году Сталин послал С. Михоэлса и поэта И. Фефера в США, Канаду, Великобританию и Мексику. 48 тысяч человек в США пришли на стадион Пола Граунд слушать Михоэлса. Шквал рукоплесканий завершал каждое его выступление. Роль С. Михоэлса в росте симпатий к сражавшейся против Гитлера Советской Армии неоценима.

В Америке он встречался с Альбертом Эйнштейном, Теодором Драйзером, Эптоном Синклером, Полем Робсоном, Чарли Чаплиным. И если в США нашлись деньги и корабельные команды, чтобы отправлять караваны судов с техникой и продовольствием в Мурманск и Архангельск по ленд-лизу, то в этом была немалая заслуга как С. Михоэлса, так и всего ЕАК.

Михоэлс, однако, сознавал, что после победы он уже не будет нужен Сталину, так как «вождь всех народов» кардинально менял советскую национальную политику. Тучи сгущались над головой артиста. Уже готовились увольнения журналистов и редакторов, театральных деятелей, врачей, инженеров – евреев по национальности. Было ясно, что Михоэлс, советский режиссер и антифашист, носящий на груди орден Ленина, никогда бы с такой политикой не смирился.

12 октября 1946 года Министерство госбезопасности СССР направило в ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР записку «О националистических проявлениях некоторых работников Еврейского антифашистского комитета». Вскоре отдел внешней политики ЦК ВКП(б) организовал проверку деятельности ЕАК. В заключении об итогах проверки говорилось о том, что члены ЕАК, забывая о классовом подходе, осуществляют международные контакты с буржуазными деятелями и организациями на националистической основе, а рассказывая в буржуазных изданиях о жизни советских евреев, преувеличивают их вклад в достижения СССР, что следует расценивать как проявление национализма.

Подчеркивалось, что комитет, развертывая свою деятельность внутри страны, присваивает себе функции главного уполномоченного по делам еврейского населения и посредника между этим населением и партийно-советскими органами.

В заключение делался вывод о том, что деятельность комитета вышла за пределы его компетенции, является политически вредной и нетерпимой, поэтому вносится предложение о ликвидации ЕАК. Записка аналогичного содержания была направлена М.А. Сусловым 26 ноября 1946 года И.В. Сталину.

26 марта 1948 года МГБ СССР послало в ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР еще одну записку «О Еврейском антифашистском комитете», в которой указывалось, что руководители ЕАК являются активными националистами и ведут антисоветскую работу, особенно активизировавшуюся после поездки С.М. Михоэлса и И.С. Фефера в 1943 году в США, где они вошли в контакт с лицами, якобы связанными с американской разведкой.

20 ноября 1948 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление, в котором говорилось: «Утвердить следующее решение Бюро Совета министров СССР:

Бюро Совета министров ССР поручает Министерству государственной безопасности СССР немедля распустить «Еврейский антифашистский комитет», так как, как показывают факты, этот комитет является центром антисоветской пропаганды и регулярно поставляет антисоветскую информацию органам иностранной разведки.

В соответствии с этим органы печати этого комитета закрыть, дела комитета забрать. Пока никого не арестовывать».

Установлено, что прямую ответственность за незаконные репрессии лиц, привлеченных по «делу Еврейского антифашистского комитета», несет Г.М. Маленков, который имел непосредственное отношение к следствию и судебному разбирательству. 13 января 1949 года он вызвал к себе С.А. Лозовского и в процессе длительной беседы, на которой присутствовал председатель КПК при ЦК ВКП(б) М.Ф. Шкирятов, требовал от Лозовского признания в преступной деятельности. В этих целях Г.М. Маленковым было использовано направленное И.В. Сталину пять лет назад (15 февраля 1944 г.) письмо за подписью И.С. Фефера (члена ЕАК), отредактированное С.А. Лозовским, с предложением о создании на территории Крыма Еврейской социалистической республики…

Тайну гибели Михоэлса раскрыл Берия, назначенный после смерти Сталина министром внутренних дел СССР. Берия решил стать новым мессией в области культуры и объявить себя организатором еврейского театра. Именно организатором!.. На это он решился, вступив в должность… министра внутренних дел СССР.

Когда на допросе 10 июля 1953 года его спросили, какое отношение он имел к восстановлению (!) еврейского театра и изданию еврейской газеты, он ответил, что в организации театра и издании газеты «мы по линии МВД были заинтересованы… мое отношение к этим вопросам было с позиции освещения настроений интеллигенции». Тут же, как бы в оправдание, уточнил, что готовил по данной проблеме соответствующую информацию в ЦК партии.

Обстоятельства убийства уместились в небольшую записку (от 2 апреля 1953 г.) в Президиум ЦК КПСС. Берия счел выигрышным для себя прекратить наиболее одиозные дела МГБ в последние годы жизни Сталина. К тому же по делу о ЕАК была арестована и осуждена к ссылке жена Молотова Полина Жемчужина, так что у Берии появился еще один шанс удружить Молотову реабилитацией его жены.

В ходе проверки «дела врачей», писал Берия, выяснились подробности убийства Михоэлса. Сталин, оказывается, считал Михоэлса руководителем «антисоветской еврейской националистической организации», но МГБ не располагало конкретными данными о его «антисоветской» или «шпионской» деятельности, хотя много лет Михоэлс находился под агентурным наблюдением.

Берия сообщал, что по делу об этом убийстве был допрошен бывший министр госбезопасности Абакумов, арестованный еще в 1951 году, затребованы объяснения от Огольцова, Цанавы и других участников операции. Со слов Абакумова, Сталин еще в 1948 году дал ему задание срочно организовать ликвидацию Михоэлса силами МГБ. Когда стало известно, что Михоэлс находится в Минске, Сталин решил расправиться с ним, инсценировав несчастный случай. Абакумов рассказал, что операция была поручена зам. министру ГБ С. Огольцову, министру ГБ Белоруссии Л. Цанаве и начальнику отдела 2-го Главного управления МГБ Ф. Шубнякову.

Как объяснял Огольцов, рассматривалось несколько вариантов ликвидации Михоэлса. От автомобильной катастрофы отказались, так как в ней могли пострадать задействованные сотрудники МГБ. Решили инсценировать автомобильный наезд на глухой улице, хотя и в таком случае в целях глубокой конспирации приходилось жертвовать агентом ГБ Голубовым, сопровождавшим Михоэлса в Минске.

Подробности осуществления акции содержатся в объяснениях, которые дал Цанава: «Примерно в 10 часов вечера Михоэлса с Голубовым завезли во двор дачи (речь идет о даче Цанавы на окраине Минска). Они немедленно с машины были сняты и раздавлены грузовой автомашиной. Примерно в 12 часов ночи, когда по Минску движение публики сокращается, трупы Михоэлса и Голубова были погружены на грузовую машину, отвезены и брошены на одну из улиц города (речь идет об улице Белорусской напротив стадиона «Динамо»). Утром они были обнаружены рабочими, которые об этом сообщили в милицию».

Сталин распорядился наградить убийц, и те действительно получили боевые ордена. 30 апреля 1948 года Абакумов направил Сталину список чекистов с просьбой о награждении: орденами Красного Знамени – генерал-лейтенанта Огольцова С.И. и генерал-лейтенанта Цанаву Л.Ф.; орденами Отечественной войны 1-й степени – старшего лейтенанта Круглова Б.А. и полковника Шубнякова Ф.Г.; орденами Красной Звезды – майора Косырева А.Х. и майора Повзуна Н.Ф.

Сталин принял решение не сразу, но в конце концов подписал бумагу, и имена «героев» попали в два указа Президиума Верховного Совета СССР о награждении – от 28 и 29 октября 1948 года.

Президиум ЦК КПСС рассмотрел записку Берии и постановил: Цанаву и Огольцова арестовать, а ордена у награжденных отобрать, что и было сделано. Однако после ареста Берии в июне 1953 года Президиум ЦК КПСС принял решение об освобождении Огольцова. Цанава же остался в тюрьме, но уже как участник «банды Берии». 5 августа он отправил слезное письмо Ворошилову с просьбой об освобождении. В письме Цанава отрицает свою причастность к убийству Михоэлса: «К убийству этих людей я отношения не имею. Всю операцию проводили Абакумов и Огольцов. Абакумов руководил из Москвы, Огольцов на месте, в Минске, с большой группой полковников и подполковников, приехавших из Москвы, МГБ СССР провели всю операцию. Я же не виноват, что ввиду стечения обстоятельств операция была проведена в Минске, где я тогда был, к несчастью, министром госбезопасности». Реакции на письмо Цанавы не последовало, и он