И именно потому, что смотрел под ноги, он и не наступил на молодого незнакомого барсука, перебегавшего ему дорогу.

– Добрый день, – без всякого энтузиазма поздоровался Пафнутий, но чужой барсук и не собирался вступать в беседу, не то настроение у него было. Он раздраженно фыркнул:

– Какой там добрый! Дома нет, запасов нет, что делать – не знаю.

И, не останавливаясь, шмыгнул в лес. Пафнутий не стал его задерживать, что непременно сделал бы при иных обстоятельствах. Сейчас же было не до того.

Вот, наконец за стволами деревьев блеснула гладь озера. Медведь припустился вскачь, выскочил на берег озера и остановился как вкопанный. Закрыл глаза, опять открыл, протер их – картина осталась прежней: Марианна раздвоилась.

Пафнутий отчетливо видел две выдры, столбиками застывшие у воды. Может, это с голоду в глазах двоится? Да ладно, сколько бы их ни было, а есть хочется

по-страшному. И Пафнутий шагнул вперед.

Выдры услышали шаги, обернулись, и одна из них оказалась все-таки Марианной. Она очень обрадовалась другу.

– О, Пафнутий, наконец ты проснулся! – весело вскричала выдра, от избытка чувств перекувыркнувшись через голову. – А я жду и жду, пока проснешься. Разреши представить тебе Мельхиора! Вот он, Мельхиор! Мой муж! Я решила завести семью.

Пафнутий понял: в жизни его приятельницы Марианны произошло знаменательное событие, каждый вежливый и воспитанный зверь должен в таких случаях поздравить и чего-то там пожелать. Но в желудке у медведя все громче бурчало, а в голове не оказалось ни одной подходящей фразы. И тем не менее Пафнутий сделал отчаянную попытку следовать правилам хорошего тона.

– Я очень рад… поесть бы… Примите самые сердечные… рыбки… то есть… мне очень пусто… то есть, того…

Марианна не обиделась, напротив, сразу поняла старого друга.

– О, Боже! За всеми хлопотами я и не подумала, что ты страшно голоден! – воскликнула она и плюхнулась в озеро.

Мельхиор оказался зверем понимающим и тоже с хорошими манерами.

– И мне приятно, – ответил он, а больше уже ничего не говорил, с улыбкой наблюдая за первым весенним обедом Пафнутия. Марианна же могла спокойно сесть рядом с Пафнутием только после того, как наловила целую кучу рыбы.

– Сейчас с ним не разговаривай, – предупредила она мужа. – Если он начнет говорить, набив рот рыбой, – никаких нервов не хватит!

Чтобы избежать такой неприятности, Марианна сама принялась говорить, пока медведь жадно глотал рыбу.

– Ешь, ешь, а я тебе расскажу о том, что произошло, пока ты спал. Мельхиор жил довольно далеко отсюда, в другом лесу. Там была неплохая речка, но люди испортили ее, напустив всякой гадости и полностью истребив рыбу.

Пришлось ему искать себе новое место проживания. Птицы рассказали ему о нашем лесе и вот этом озере, и Мельхиор после долгих мытарств добрался наконец до нас. Как ты сам видишь, он очень симпатичный, так что надеюсь – у нас получится неплохая семья. А в своем лесу он бы умер с голоду.

– Я ое уть уме хоходу, – проникновенно произнес Пафнутий.

Мельхиор так и вскинулся.

– Что он сказал?

– Я же говорила, я же предупреждала! – рассердилась Марианна. – Пафнутий, ну сколько раз можно говорить!

Пафнутий поспешил проглотить рыбу и успел членораздельно произнести:

– Я тоже чуть не умер с голоду. Везде очень… Но на большее у него не хватило выдержки, и закончил он уже с рыбой во рту:

– … охо энаоых.

– Не понял я, из-за чего же он чуть не умер с голоду, – с сожалением произнес Мельхиор.

– Дай ему закончить обед, потом узнаешь. Ведь он же всю зиму не ел, надо ему восстановить силы. Пусть вот сейчас съест эту рыбу, а через полчасика я ему еще наловлю.

– Может, сразу сейчас и наловить? – предложил Мельхиор.

– Нет, – возразила Марианна, – если я сейчас наловлю, он сразу же ее всю съест, и ему станет плохо. Нельзя же есть много натощак, если перед этим очень долго голодал.

– Полагаю, мне станет плохо, если я сейчас не поем досыта, – неожиданно очень четко заявил Пафнутий, успев проглотить последнюю рыбину.

Марианна была неумолима.

– Ничего, подождешь немножко.

– Послушай, что такое «охо энаоых»? – хотел знать Мельхиор.

– Очень много незнакомых, – пояснил Пафнутий.

– Где? – не поняли выдры.