групповое изнасилование не дают. Таких случаев хватает.

К сожалению, мы не привыкли к активности со стороны гражданина, поэтому столько вопросов к тульскому предпринимателю. Если бы у нас, как в Англии или США, было прецедентное право, «случай Саркисяна» стал бы судебным прецедентом, его бы положили в основу судебной практики. У нас сила прецедента не имеет особого значения. Наше право настолько непредсказуемо, что сегодня могут вынести одно решение, а через год по аналогичному случаю кто-нибудь что-нибудь занесет в нужный кабинет — и решение примут самое неожиданное. Вне всяких прецедентов и правовой логики.

К тому же наш суд любит наказывать обе стороны просто для порядка. Одного как бандита, а другого для острастки. Мол, нечего руки распускать. Тебе дали в зубы — зови полицию. Оскорбили твою жену — зови полицию... Это монополизация права на насилие. Государство считает, что только оно главный разводящий — как кум в лагере. Только оно вправе давать правовые оценки, и больше никто. Понятие собственного достоинства гражданина на протяжении многих десятилетий у нас было низведено до нуля. Не только частную собственность, но и частные интересы упразднили. Бандит нападает с оружием? Так он же на то и бандит. А ты вроде не бандит, а почему ведешь себя по-бандитски? Почему оказываешь активное сопротивление? Знаете, это как с выборами губернаторов. Доверить людям такую важную штуку, как выборы губернаторов, — да ведь они черт знает кого выберут. Нужен президентский фильтр, потому что народ безответственный. Если когда-нибудь ситуация начнет меняться к лучшему, возникнет еще одна правовая проблема. Нам придется решать вопрос о праве на ношение оружия. Пока государство нам говорит: «Ребята, вы ж как маленькие дети: вам дай оружие — друг друга перестреляете. Дали право на ношение травматики — и то сколько случаев! Как же вам огнестрельное давать? У вас ни сознательности, ни ответственности — ничего». Но на другой чаше весов жизни невинных людей. Ведь Саркисяну на самом деле несказанно повезло: он смог с кухонным ножом одолеть троих вооруженных людей. Это чудо. Поэтому без права гражданина на ношение оружия не может быть самозащиты. В Европе к данному вопросу относятся по-разному, а вот в США личное право гражданина на ношение оружия — один из пунктов «Билля о правах». Разумеется, все должно быть под контролем. Но кто хочет убивать, и так найдет из чего. Если введут право на ношение, преступники, естественно, не станут палить из стволов, зарегистрированных на их фамилии. Они купят «серые» стволы. А законопослушный гражданин, пройдя психиатрическую экспертизу, купив ствол и зарегистрировав его на свое имя, применит его лишь в исключительном случае. Уверен, оружие в руках нормального человека способствует неагрессивному поведению и снижению адреналина. Это психологическая защита. Каждый урод с наколками будет помнить: у жертвы может оказаться пистолет в кармане. Узколобая трактовка закона о рамках необходимой самообороны — не что иное, как наследие нашего недавнего «прекрасного» прошлого. На самом деле это унижение гражданина со стороны государства. Ситуацию нужно менять.