ряда на нижних ступеньках. Треноги уперлись в серый камень. Кобольды занялись скрипящими воротами и натянули пружины.

Эльфийка облизала губы.

— Ты же не можешь…

— Почему же? Может, — перебил ее Оримедес. — И сделает это не в первый раз.

Кобольды вложили болты в арбалеты. Некоторые с сомнением поглядели на Олловейна. Долго такая игра продолжаться не могла.

— Что находится в конце лестницы? — ледяным тоном поинтересовался Олловейн.

Стражи озадаченно переглядывались. Наконец один из них ответил:

— Залы Огня. Нам запрещено пропускать вниз кого бы то ни было. Так приказал Ландоран.

Удушающая жара стояла на лестнице, ведущей сквозь массивную скалу вниз, к сердцу горы. Олловейн почувствовал, как на лбу у него образовалась капелька пота. Он отер ее тыльной стороной ладони.

— Предлагаю следующее. Вы позволяете мне пройти, и я своими глазами убеждаюсь в том, что Залы Огня настолько важны, что из-за них мы должны отказаться от опытных воинов, которые нужны для защиты внешних крепостных сооружений. До тех пор пока я не вернусь, вы под арестом. Мои люди будут вас стеречь. — Он быстро глянул в сторону кобольдов. — Болты в колчаны! — резко приказал он.

Испытывая очевидное облегчение, арбалетчики выполнили приказ. Стражи тоже перевели дух.

— Ты ведь не приказал бы им стрелять в нас, не так ли? — спросила эльфийка.

— Почему же? — Олловейн поднял бровь — жест, который он когда-то оттачивал на протяжении нескольких недель, чтобы иметь возможность выразить при помощи него любое настроение, от презрительного удивления до едва сдерживаемого гнева. — Думаешь, что народ, для которого я — пустое место, настолько близок мне, что я не решусь проливать его кровь, когда того требует дисциплина в крепости?

Эльфийка пристально посмотрела на мастера меча. Похоже, она ждала улыбки, которая лишила бы его слова резкости. С каждым проходившим мгновением девушка становилась все более напряженной.

— Дорогу! — приказал Олловейн.

Мужчины повиновались.

— Как зовут старшего в твоем роду? — резко спросил мастер меча у воительницы.

— Сенвин.

— Сенвин из рода Фарангель?

— Да, он…

— Я знаю, кто он, девочка. В прошлой войне против троллей он сражался на Шалин Фалахе под моим командованием. Он отличный воин. Ему не приходилось объяснять, что на войне беспрекословное подчинение — мать всякой победы.

Эльфийка пристыженно опустила глаза и пропустила его.

Настроение Олловейна колебалось между яростью и разочарованием по мере того, как он спускался все ниже и ниже по лестнице. Не впервые ему приходилось командовать в безнадежном на первый взгляд бою. Но можно распроститься с последней надеждой на победу, если за его спиной плетутся интриги и он не может рассчитывать на то, что каждый защитник в крепости безусловно доверяет командиру. Однако чего можно ожидать от отца! Недоверие и разочарование — вот и все, не считая крови, что объединяет их двоих.

От кобольдов Филангана Олловейну удалось кое-что узнать о крепости. Несколько безобидных вопросов, как элементы мозаики, собрали пугающую картину. Почти две трети боеспособных жителей крепости исчезли. Похоже, горы они не покидали. Многих кобольдов тоже откомандировали на какую-то загадочную службу в глубине. И никто из них не вернулся, чтобы рассказать о ней.

Чем ниже спускался по лестнице мастер меча, тем жарче становилось. В воздухе витал тяжелый запах теплых камней. Здесь, внизу, царила сухая жара, совсем не такая, как наверху, в просторном Небесном зале, где было невыносимо жарко и влажно.

Больше стражей Олловейн не встретил. На винтовую лестницу не выходили коридоры. Через равномерные промежутки обнаружились полукруглые площадки, на которых каменные скамьи приглашали отдохнуть. Здесь стены были украшены прекрасными фресками, изображавшими горные пейзажи и бескрайние небесные просторы. Некоторые картины были настолько совершенны, что невнимательному наблюдателю могло показаться, будто он смотрит в отверстие в скале и видит долину. Они заставляли забыть о том, что находишься глубоко под горой.

Крупные янтарины в стенах окутывали лестницу мягким бело-голубым светом, словно пасмурным утром. Иногда было слышно, как шумит в стенах вода. Олловейну вспомнились рассказы Гондорана, того хольда, который провел их через цистерны Вахан Калида. Когда-то нормирга создали там магический насос, напоминавший стальное сердце, которое держало воду под городом в постоянном движении. Похоже, здесь, в камне скалы, таилось похожее чудо.

Лестница закончилась просторным залом. Красные колонны, неровная поверхность которых напоминала кору деревьев, переходили в капители, из которых разветвлялись изогнутые опоры, похожие на ветви, чтобы наконец закончиться густым золотым орнаментом в виде листьев. Зал был лесом из камня и золота. С лестницы мастер меча не видел стен, ограждавших этот искусственный лес. Где-то впереди послышалось эхо шаркающих шагов. Олловейн двинулся на звук, казалось, каждый миг доносившийся с другой стороны.

Между колоннами мерцал неясный красноватый свет, горячий туман двигался по каменному лесу. Мастер меча достиг мраморного фонтана. Струи горячей воды взлетали вверх из стилизованных золотых цветов. Одежда Олловейна прилипла к телу.

Он поспешно обошел фонтан. Теперь он заметил вдалеке группу одетых в белое эльфов. Усталые, с опущенными головами, они, словно духи, брели по каменному лесу. Никто из них не замечал Олловейна.

Мастер меча спрятался за одной из колонн, решив затаиться до тех пор, пока эльфы не скроются из виду. Затем направился туда, откуда они пришли. Вскоре он очутился посреди горячего водяного пара. Вокруг шипели фонтаны. Пар обжигал лицо. Жара становилась все невыносимее. Наконец он обнаружил стену и зашагал вдоль нее до широкой арки, украшенной золотым цветочным орнаментом.

Через арку мастер меча попал на террасу, с которой открывался вид на пещеру шагов в двести длиной. Стены и своды были здесь из черного базальта, полностью сохраненного в естественном состоянии. Только пол пещеры был выровнен. Здесь в базальт были вставлены плиты из красного камня, соединявшиеся в причудливо извивавшийся пламенный узор. Они танцевали вокруг большого золотого диска, занимавшего центр пола пещеры. Там сидела одетая в белое эльфийка с волосами черными, словно вороново крыло: голова опущена, а обе руки прижаты к золотому диску. Несмотря на то что Олловейн не видел ее лица, сердце подсказало ему, что он нашел Линдвин.

Вокруг волшебницы стояли на коленях более сотни других эльфов. Все в белом, как и Линдвин. Они сидели, прижав руки к камню и опустив головы, на красных плитах, там, где сплетались языки пламени. Казалось, они погружены в глубокую медитацию. Олловейн почувствовал мощные магические силы. В воздухе витало электричество, как перед грозой.

Прямо над полом воздух растекался, распадаясь на стеклянные нити, танцевавшие в жаре. Между эльфами туда-сюда сновали кобольды. Они промокали влажными губками лица стоявших на коленях.

В стену пещеры были встроены широкие скамьи. Там сидели эльфы, готовые сменить усталых волшебников. Они подкреплялись фруктами и напитками, которые подносили им в охлажденных графинах.

Во рту Олловейна пересохло. Зачем нормирга сделали пещеру, в которой царит настолько неестественная жара? И что происходит там, внизу?

Вдруг один из эльфов запрокинул голову. Рот его широко раскрылся, словно в крике, но ни одного звука не сорвалось с губ. Из горла вырвался яркий язычок пламени. Казалось, он светился изнутри, будто красный фонарик. Свечение становилось все ярче. Теперь пламя вырвалось и из его глаз. Эльф рухнул навзничь. Его белая одежда была охвачена огнем. Мелкие хлопья пепла вместе с горячим воздухом поднялись к своду пещеры. А затем жуткое представление закончилось. От эльфа не осталось ничего, кроме витавшего в воздухе праха.

Похоже, никто в пещере не обратил особого внимания на случившееся. Погруженные в себя эльфы не