нужно, однако Огилви понимал, что незаметно вывести «ягуар» из города будет теперь еще труднее. При мысли об этом его даже слегка бросило в пот.

Наконец туннель кончился, и Огилви очутился в подземном гараже.

В залитом холодным светом помещении было тихо. Огилви помедлил, не зная, стоит ли идти прямо к машине Кройдонов, которая стояла несколькими этажами выше, или же зайти к ночному дежурному. Осторожности ради Огилви решил сначала заглянуть в его будку.

Отдуваясь и потея, он одолел два пролета металлической лестницы.

Пожилой услужливый человек по имени Калгмер, который выполнял сегодня обязанности дежурного, сидел один в своей ярко освещенной будке, близ выезда на улицу. При виде начальника охраны он отложил в сторону вечернюю газету.

— Хочу предупредить вас, — сказал Огилви. — Мне тут надо взять на время машину герцога Кройдонского. Она стоит в боксе триста семьдесят один. Герцог просил оказать ему одну услугу.

Калгмер насупился.

— Не знаю, могу ли я дать вам ее, мистер О., без соответствующего разрешения.

Огилви достал записку, которую герцогиня написала по его просьбе утром.

— Надеюсь, это разрешение вас устроит.

Ночной дежурный внимательно прочитал написанное, перевернул бумажку.

— Как будто да.

Толстая руна полицейского протянулась за запиской.

Калгмер отрицательно покачал головой.

— Я должен оставить ее у себя. На всякий случай.

Толстяк пожал плечами. Конечно, он предпочел бы иметь записку при себе, но настаивать — значило лишь заострять внимание на этом пустяке, который в противном случае скоро забудется. Огилви кивнул на пакет, который нес в руке.

— Только вот поднимусь, заброшу это. А машину я возьму часа через два.

— Действуйте, как вам удобнее, мистер О. — Дежурный кивнул и вновь занялся своей газетой.

Через несколько минут, подойдя к боксу 371, Огилви как бы невзначай осмотрелся по сторонам. Бетонная площадка под низким сводом, наполовину заставленная машинами, казалась вымершей. Никого поблизости не было.

Ночные механики, видимо, отдыхали в своей дежурке на первом этаже, где, пользуясь затишьем, играли в карты или дремали. И тем не менее нельзя было терять ни минуты.

Пройдя в дальний угол, за «ягуар» и частично скрывавшую его колонну, Огилви вынул из пакета фару, отвертку, плоскогубцы, проволоку и черную изоляционную ленту.

Несмотря на кажущуюся неуклюжесть толстяка, пальцы его двигались удивительно умело. Огилви надел перчатки, чтобы не поранить руки, и извлек осколки разбитой фары. Тут он сразу понял, что новая фара подойдет к «ягуару», а вот электрические контакты — нет. Он это предвидел. При помощи плоскогубцев, проволоки и изоляционной ленты Огилви быстро, но надежно соединил новую лампу с патроном фары. Опять-таки с помощью ленты он прочно прикрепил патрон с лампой к гнезду, а в зазор, образовавшийся на месте пропавшего обода, вогнал картон, лежавший у него в кармане. Поверх картона он наклеил черную изоляционную ленту, концы которой протащил внутрь и закрепил там. Конечно, сделано это было на скорую руку и при дневном свете нашлепка бросалась в глаза, но в темноте могло сойти. На всю операцию у Огилви ушло меньше пятнадцати минут. Затем он открыл дверцу машины со стороны водителя и нажал кнопку «свет». Обе фары работали.

Огилви даже хрюкнул от облегчения. Но в ту же секунду снизу послышался резкий гудок и гул набирающего обороты двигателя. Огилви замер.

Рев мотора, умножаемый бетонными стенами и низким потолком, все приближался. Внезапно мимо пронеслись слепящие фары, и машина исчезла на подъеме, ведущем на верхний этаж. Скрипнули тормоза, мотор затих, и кто-то резко хлопнул дверцей. У Огилви отлегло от сердца. Дежурный механик, конечно же, спустится вниз на лифте.

Дождавшись, когда шаги стихли, он сложил инструменты и запасные части в бумажный пакет; туда же он сунул и несколько крупных осколков от старой фары. Затем поставил пакет в сторонке, чтобы потом вернуться за ним.

Поднимаясь наверх, Огилви заметил этажом ниже кладовку уборщиков. И сейчас он пешком направился туда по скату.

Как он и надеялся, в кладовке было все, что нужно. Огилви взял ведро, метлу и совок. Налил в ведро немного теплой воды и прихватил тряпку.

Напряженно вслушиваясь в доносящиеся снизу звуки, он обождал, пока проедут две машины, а затем поспешил снова наверх, к «ягуару».

Тщательно подметя пол вокруг машины, Огилви собрал мусор на совок.

Надо было убрать все мало-мальски различимые осколки фары, иначе полиция может сравнить их с найденными на месте происшествия.

Времени в распоряжении Огилви оставалось очень мало. Все больше машин возвращалось в гараж. Подметая пол, он дважды замирал из боязни быть обнаруженным, а один раз у него даже дух перехватило, когда какая-то машина юркнула в бокс в нескольких шагах от него. К счастью, механик, отгонявший машину, торопился и не взглянул в его сторону, но это было лишним напоминанием, что нужно поторапливаться. Если бы парень увидел Огилви и подошел к нему, то не обошлось бы без любопытства и расспросов, а потом все это он, конечно, повторил бы внизу. В такой ситуации объяснение, которое удовлетворило ночного дежурного, вряд ли прозвучало бы убедительно. Главное же: отогнать машину на Север удастся лишь в том случае, если оставить как можно меньше следов позади.

Но Огилви не проделал еще одной операции. Взяв ведро с теплой водой и тряпку, он тщательно протер поврежденную решетку радиатора и часть крыла.

Когда стал выжимать тряпку, вода в ведре побурела. Внимательно оглядев свою работу, Огилви удовлетворенно хрюкнул. Теперь, что бы ни случилось, на машине, по крайней мере, нет пятен засохшей крови.

Через десять минут, устав, обливаясь потом, Огилви уже снова был в главном здании отеля. Он прошел прямо в свой кабинет, чтобы часок отдохнуть перед долгим путешествием в Чикаго.

Прежде чем лечь, он посмотрел на часы. Было четверть двенадцатого.