Она начинает с Эльвиры, потом вкратце излагает историю Эльвиры и Штефана, опуская, однако, сегодняшний скандал. Ей уже кажется, что это произошло очень давно. Что они сейчас делают? Она украдкой смотрит на часы. Уже одиннадцатый час. Должно быть, ужинают, если Штефан в состоянии что- нибудь съесть.
– А Фредерик? – напоминает Давид.
«Однако он внимательный слушатель», – отмечает Кармен. Она рассказывает ему правду, подчеркивая, как он помог ей, когда случилась неприятность с Эльвирой. Впрочем, начало их отношений – икру и шампанское – она благоразумно обходит.
– Итак, после Штефана и Фредерика наступила моя очередь, – вставляет Давид.
Кармен не может понять, говорит ли он с иронией или со злостью.
– Ты, видимо, долго сомневался, прежде чем написал мне. На тот момент передо мной лежало уже больше десяти писем. И я могла спокойно сказать тебе: «Давид, оставь меня в покое, иди своей дорогой!»
Давид смеется:
– Что, неужели в самом деле так сказала бы, маленькая стервочка? Можно я положу тебе еще что- нибудь? Только оставь немного места для десерта.
– Десерт? Но я вряд ли смогу что-либо съесть после та кой порции гуляша!
– Хорошо, тогда давай я покажу тебе мои апартаменты!
Каин, до этого тихо лежавший в своем углу, открыл глаза и, отряхиваясь, поднялся.
– Он думает, что я собрался в постель!
– А что, он действительно спит с тобой?
– Да, я же тебе говорил! И предполагаю, что он будет безумно ревновать к тебе!
Кармен хохочет:
– Неужели ты так серьезно отнесся к тому, что я написала в письме про собаку?
– Я – нет, а вот он, когда я привел его, да!
Каин вышел в коридор и направился к стальной лестнице. Его когти цепляются за металл, и раздается характерное цоканье.
– Ой! – Кармен зажимает уши. – Я бы положила на пол ковры!
– Ты что! Матушка Мартина смертельно оскорбится! Она отдала нам этот дом с условием, чтобы мы сохранили все как есть. Она именно так подумала: если его сдавать или продавать, то новые хозяева все застелят коврами, украсят салфеточками, навешают занавесочек…
– Скорее всего, она права. Именно так и случилось бы! – Кармен идет следом за Каином, который ведет их к одной из дверей матового стекла. – В твоих апартаментах тоже все просматривается насквозь?
Давид смеется и утвердительно кивает.
– Даже в ванной и в туалете?
– Кстати, это очень практично – сразу видно, занято или свободно.
– Ну, тогда я не знаю! – Кармен качает головой. – А спальня? Как, например, там заниматься любовью, если со всех сторон все видно?
Давид кривит губы в легкой усмешке:
– Ну, для меня, как ты знаешь, это неактуально!
Кармен укоряет себя: как это у нее сорвалось с языка!
Идиотка! Каин останавливается перед стеклянной дверью, мордой нажимает на ручку. Дверь открывается. Давид проходит в комнату первым, включает свет. Спальня выглядит намного уютнее остальных помещений в доме. Она спроектирована и обставлена в том же стиле, но кажется намного теплее – за счет цветового решения и освещения. Здесь стоит большая металлическая кровать. Покрывало на ней с пестрым веселым рисунком, что контрастирует со строгим стилем остальной обстановки и выглядит очень по-домашнему. На модерновых стеллажах расставлены личные вещицы, старые книги, фотографии. Рядом с кроватью смонтирована Hi-Fi-установка и телевизор с огромным экраном. Справа от спального места – уголок для отдыха. Здесь мебель в стиле Ле Корбюзье: кушетка со стальным каркасом, отделанная черной кожей, у стены – софа и два кресла. Между ними маленький столик со стопкой журналов.
– Мне нравится у тебя… – Кармен приподнимается на цыпочки и целует Давида в кончик носа.
– Я рад! – Он крепко прижимает ее к себе. – Мы можем остаться здесь, если тебе больше нравится. Я сейчас принесу бокалы и подготовлю Мартину посуду для ужина, чтобы он тоже перекусил, когда придет домой.
– Я помогу тебе! – объявляет Кармен.
– В доме Франка – Баумана так не принято, моя дорогая! Ты можешь расслабиться, скинуть туфли, сесть с ногами на диван или в кресло. Я вернусь сию минуту. Может, выпь ем коньяку?
Этот вопрос почему-то напоминает Кармен замок Кальтенштейна.
– Нет, спасибо. Я допью свое вино. А больше алкоголя мне нельзя!
Давид посылает ей поцелуй и выходит из комнаты. Кармен скидывает туфли и ложится на кровать. Странное состояние. Прежде она не могла даже представить подобную картину. В похожей ситуации она позволила бы себе разве что присесть в кресло. Это впервые в ее жизни, когда она вот так, не задумываясь о приличиях, спокойно прилегла в чужом доме на чужую кровать!