Ответа я не знала. Но мои мысли вернулись к группке тех детишек. К сравнению черной магии с химиотерапией.

— Я одно только знаю: это спасло тебе жизнь, и я очень рада.

Она отнесла кофе к компьютеру. Сжав губы в ниточку, сняла со своего стула две книги и села перед пустым экраном. Я понимала, что сказать, но непонятно было, как. Прислушалась, ловя стрекот крыльев, но Дженкс был либо в святилище с детьми, либо специально затих, подслушивая.

— Айви, я… я должна тебя спросить об одной вещи.

Отбросив с глаз волосы, она шевельнула мышью, пробуждая компьютер.

— Да?

Да? Это звучало вполне невинно, но у меня застучал пульс, и я знала, что она знает, о чем я, и безразличие у нее деланное.

Охватив ладонями теплую чашку, я медленно сделала вдох.

— Если бы была у тебя такая возможность, бросила бы ты все, чтобы стать просто человеком?

Мышь застыла неподвижно. Айви посмотрела на меня пустыми глазами:

— Не знаю.

Нас прервал сухой стрекот крыльев, и ворвался Дженкс, рассыпая серебряные искры.

— Как? — вскричал он, повисая между нами в своей любимой позе Питера Пэна. — Рэйчел говорит, что может избавить тебя от жажды крови, а ты «не знаешь»? Что тебе в голову стукнуло?

— Дженкс! — воскликнула я, не удивившись, что он слушал. — Я же не сказала, что могу ее сделать человеком. Я только спросила, согласилась бы она, если бы это было возможно. И перестань ты уже нас подслушивать!

Айви покачала головой:

— Вот, стала я человеком, жажды крови больше нет. И с чем я останусь? Не жажда крови меня извратила, а Пискари. Все равно во мне жестокость будет смешана с любовью. Но только тогда, если я кому-то в порыве страсти сделаю больно, так это будет больно. Сейчас это хотя бы будет приятно.

Гуденье крыльев Дженкса снизилось на тон, а струйка пыльцы на миг позеленела:

— Вот оно что…

— Не говоря уже о том, что я стану более уязвимой и опущусь ниже в пищевой цепи, — добавила она, слегка покраснев и глядя пристально на экран, чтобы не смотреть на нас. — Всякий сможет тогда этим воспользоваться — да и сделает это, зная, какое у меня прошлое. А при нынешнем положении вещей никто не посмеет.

Я запахнула халат потуже — от холода.

— Можно ощущать себя сильной и без вампирского вируса.

— Ага, слыхала, — огрызнулась она, и у меня лицо застыло от этой вспышки гнева. — А мне вот нравится, что я вампир. Меня только потеря души пугает. Если бы я знала, что не утрачу ее, когда умру, я бы больше старалась… соответствовать. — Она посмотрела в мои глаза поверх книг по магии, сложенных на столе — я их утром приволокла с колокольни. — Ты и правда думаешь, что могла бы сделать меня человеком?

В вихре криков и шелка ворвались дети Дженкса. Я пожала плечами, глядя, как он их собирает в кучу, гонит перед собой и летит посмотреть, что их так всполошило.

— У Трента есть какое-то лечение. Оно эффективно лишь в одиннадцати процентов случаев и всего лишь переводит вирус и нейротоксины в дремлющее состояние. Если ты выживешь после его приема, все равно после смерти становишься нежитью и утрачиваешь душу. Ринн Кормель оценил бы его как неудачу. — Я слегка улыбнулась, думая, что хреново быть вампиром, даже таким уважаемым, как Айви. — Оно может облегчить тебе жизнь, а может тебя убить.

Я не собиралась рисковать, имея одиннадцать шансов на успех. Жизнью Айви — уж точно не собиралась.

— На самом деле, — сказала я, не зная, надо ли поднимать эту тему, — я думала скорее в сторону проклятия, которое превратит тебя в человека.

— Или в колдунью? — спросила Айви, чего я не ожидала. Как-то беззащитно прозвучал этот вопрос, и я заморгала.

— Вряд ли тебе понравится быть колдуньей, — тут же сказала я.

— А что такого? Ты ведь колдунья?

Вернулся Дженкс с одной из своих дочерей — у нее крылья запутались в чем-то вроде паутины.

— А я думаю, ты должна быть пикси, — сказал он.

С пальцев, которые бережно очищали крыло Джириксбелл, сыпалась пыльца.

— Ты бы так классно выглядела с крылышками и клинком. Я бы тебе позволил драться у меня в саду, когда только захочешь.

Мимолетная улыбка мелькнула у нее на губах и исчезла.

— Колдунью нельзя обратить, — коротко сказала она.

— Как и оборотня, — напомнил Дженкс и улыбнулся, запустив дочку в воздух. Девочка метнулась прочь, крича остальным, чтобы ее подождали, — так пронзительно, что ушам стало больно.

Айви глубоко задумалась, и я не могла сдержать улыбки при мысли о Дэвиде. Наверное, она подумала о том же, потому что отвернулась к компьютеру и покраснела. Кормель убил бы меня, если бы я обратила Айви во что-то иное, кроме вампира, но с бессмертной душой. Но если уж я не могу быть такой, как я хочу, почему тогда не воспользоваться этим моим увечьем и не дать Айви шанс быть такой, какой хочет быть она?

С таким чувством, будто что-то решилось, хотя на самом деле этого не было, я встала и подошла к кладовой. Все, что было раньше в холодильнике, лежало снаружи.

— Хочешь блинчиков? Что-то меня на готовку потянуло.

— С удовольствием. — Айви щелкала пальцами по клавишам, но мысли ее крутились вокруг трех бутылок зелья, прислоненных к стене рядом с дезактивационным чаном соленой воды. — Ты книгу достала?

Я вышла из кладовой с коробкой смеси.

— Вчера вечером. Сегодня попробую на Фаунтейн-сквер. Хочешь присутствовать?

— А машины с телевидения будут? А вопли?

— Вероятно, — мрачно ответила я.

— Тогда я в доле, — сказала она, и Дженкс фыркнул с подоконника, где кормил своих артемий. Аквариум с морской водой занял почетное место на подоконнике с тех пор, как я перевезла Рыбку в безвременье в качестве канарейки — чтобы знать, не отравляет ли меня тамошняя атмосфера.

Прислонившись к столу, я прочла надпись на задней стенке коробки. Если у нас и есть яйца, на улице они замерзли.

— Вообще-то я думала арендовать фургон и поставить его в гараже. Ты сможешь к нему никого не подпускать?

— Если машина качается — проходи, тебя не касается! — пропел Дженкс, вертясь возле меня.

— Дженкс, приди в себя! — одернула я его. — Тут дети в церкви!

— А откуда они взялись, как ты думаешь? — засмеялся он.

Я шмякнула коробку на стол и смесь пыхнула прямо на него.

— Эй, ты! — крикнул он, густо пыля и сбрасывая с крыльев облако муки.

Айви улыбнулась, не разжимая губ, и это было приятно. Мы долгий путь прошли за год — все мы.

— Когда набьешь морду этому демону, я тебя и Пирса приглашаю на пиццу, — предложила она.

— Идет.

Я нагнулась, вытащила из-под стола сковородку и поставила на плиту. Мысли у меня вертелись вокруг того, какими заклинаниями я смогу защититься, чтобы Ал, разозлившись, не стал вымещать на мне свои ошибки. Это должны быть заклинания земли, чтобы не трогать линию, но в заклинаниях земли я мастер. В сонных чарах уж точно.

Айви встала едва уловимым движением, напугав нас с Дженксом, — либо она не скрывала сейчас своей вампирской быстроты, либо ей трудно было себя контролировать. Увидев, как мы всполошились, она весело улыбнулась.