— Кто это огорчен? — сказала я, улыбаясь и сохраняя стойкость, чтобы показать Сэму, что не расстроена.

Сомневаюсь, что он был введен в заблуждение, так как знал меня достаточно хорошо, но он заметил изменение моего эмоционального состояния и отправился обратно за стойку бара. Среди обедающей толпы стояло непрекращающееся жужжание от обсуждения этой сочной сцены. Я остановилась в шаге от стола, где сидела Тара. С нею был ДжейБи дю Рон.

— Отлично выглядишь, ДжейБи, — сказала я, лучезарно улыбаясь, дернув к себе меню, лежавшие между салфетницей и шейкерами с солью и перцем в середине стола, и вручила один экземпляр ему, а другой — Таре. Мои руки тряслись, но не думаю, что они заметили.

ДжейБи улыбнулся мне.

— Спасибо, Сьюки, — сказал он своим приятным баритоном.

ДжейБи был просто красавчиком, но не был силен умом. Это давало ему очарование простоты. Тара и я избегали его в школе, потому что эта простота была объектом для насмешек и мишенью для других, менее красивых юношей; ДжейБи был в некотором смысле шутом гороховым… особенно в средних классах. Когда я и Тара получили свои штрафные баллы в «резюме», мы пытались защитить ДейБи, насколько это было возможно. В свою очередь, ДжейБи сходил со мною пару раз на танцы, куда я хотела пойти, когда мне было очень плохо, и его семья оставляла у себя пару раз Тару, когда я этого не могла.

У Тары был секс с ДжейБи на этом долгом тернистом пути. У меня — нет. Но он, похоже, не делал каких-либо различий в отношениях к нам обеим.

— У ДжейБи новая работа, — сказала Тара, довольно улыбаясь.

Так вот почему она сюда пришла. Наши отношения были натянутыми в последние несколько месяцев, но она знала, что я хотела бы разделить ее гордость за то, как она разрулила это дельце для ДжейБи.

Это была большая новость. И это помогло мне не думать о Селе Памфри и тяжести ее гнева.

— Где ты теперь? — спросила я ДжейБи, который смотрел на меню так, как будто раньше никогда его не видел.

— В оздоровительном клубе в Кларисе, — сказал он. Он посмотрел и улыбнулся. — Два дня в неделю я сижу за столом, одетый в это. — Он показал рукой на чистую, плотно облегающую рубашку для гольфа в бордовую и коричневую полоску, и жатые брюки-хаки. — Я записываю членов клуба, делаю оздоравливающие шейки, чищу оборудование и выдаю полотенца. Три дня в неделю я хожу в тренировочной одежде, и все дамы мною любуются.

— Звучит великолепно, — сказала я, охваченная благоговением перед тем, как идеально эта работа подходит ДжейБи при его ограниченной квалификации.

ДжейБи был красив: впечатляющие мышцы, безупречное лицо, прямые белые зубы. Он был ходячей рекламой физического здоровья. Кроме того, он, естественно, был беззлобным и аккуратным.

Тара посмотрел на меня, ожидая высокой оценки своих усилий.

— Хорошая работа, — сказала я ей.

Мы поставили друг другу по пятерке.

— Теперь, Сьюки, единственное, что мне не хватает для счастья — чтобы ты позвала меня на ночь, — сказал ДжейБи.

Ничто не могло бы способствовать восстановлению моего душевного равновесия лучше, чем простая похоть ДжейБи.

— Большое спасибо, ДжейБи, но сейчас я кое с кем встречаюсь, — сказала я, не стараясь говорить тихо. После небольшого представления Селы я чувствовала необходимость немного похвастаться.

— О, что, Куинн? — спросила Тара.

Я уже упоминала пару раз его имя при ней. Я кивнула, и мы поставили друг дружке еще по одной пятерке.

— Он сейчас в городе? — спросила она негромко, и я ответила: «Уехал сегодня», точно так же тихо.

— Я хочу мексиканский чизбургер, — сказал ДжейБи.

— Сейчас будет, — сказала я, и после Тариного заказа прошла на кухню.

Я не только была рада за ДжейБи, я была счастлива, что стена, выросшая между Тарой и мной в последнее время, похоже, рухнула. Сегодня я нуждалась в небольшой радости, и я получила ее.

Когда я добралась домой с парой пакетов бакалейных товаров, Амелия была дома, и моя кухня блестела, как экспонат теле-шоу «Южный дом». Когда она была в стрессе или скучала, то занималась уборкой. Это была самая фантастическая привычка, которую могла бы иметь соседка, если вы пользуетесь домом не в одиночку. Мне нравится наводить порядок у себя дома, и время от времени я получаю от уборки заряд бодрости, но рядом с Амелией я была законченной неряхой.

Я посмотрела на чистые окна.

— Чувство вины, да? — сказала я.

Плечи Амелии упали. Она сидела за кухонным столом с кружкой какого-то своего сверхъестественного чая, и пар поднимался от темной жижи.

— Да, — сказала она угрюмо. — Я увидела одеяло в стиральной машине. Пятно отстирала, и теперь повесила сушиться.

Поскольку я заметила это, когда приехала, то просто кивнула.

— Боб отреагировал — сказала я.

— Я поняла.

Я хотела было задать ей вопрос о том, с кем она была, но потом поняла, что это не мое дело. Кроме того, Амелия была «вещателем» высшего класса, и, несмотря на свою усталость, я в течение нескольких секунд узнала, что она осталась с двоюродным братом Кэлвина, Дерриком, и секс не был хорош, простыня Деррика была очень грязной, и что у него по Амелии сорвало крышу. К тому же, когда Деррик проснулся сегодня утром, он рассудил по своему разумению, что ночь, проведенная вместе, сделала их парой. Амелии пришлось с трудом выбивать у Деррика возможность уехать обратно домой. Он хотел, чтобы она осталась с ним в Хотшете.

— Чудом вырвалась? — спросила я, пока выкладывала мясо для гамбургеров в ящик холодильника.

Это была моя пища на неделю. У нас были отбивные, запеченный картофель и зеленые бобы.

Амелия кивнула, подняв свою кружку, чтобы сделать глоток. Это было домашнее тонизирующее средство от похмелья, которое она себе состряпала, и она вздрогнула: зелье было экспериментальным.

— Угу. Эти ребята из Хотшета немного странные, — сказала она. — Некоторые из них.

Амелия подходила для моей телепатии лучше, чем кто-либо, с кем я когда-либо сталкиваться. Поскольку она была достаточно откровенной и открытой — иногда даже слишком — я думаю, она никогда не считала, что должна скрывать свои секреты.

— Что ты собираешься делать? — спросила я.

Я села напротив нее.

— Понимаешь, не то, чтобы я долго встречалась с Бобом, — сказала она, перейдя прямо к сути разговора, не беспокоясь о предисловиях. Она знала, что я пойму. — Мы только-то и были вместе, что одну ночь. Но поверь, это было просто великолепно. Он дал мне именно то, что было нужно. Вот почему мы начали, эээ, экспериментировать…

Я кивнула, пытаясь ее понять. Для меня, «экспериментировать» значило, ну, лизнуть место, которое ты никогда не лизала раньше, или поменять позу потому, что от нее судорога бедро сводит. Типа того. Это никак не было связано с превращением твоего партнера в животное. Я никогда не интересовалась этим настолько, чтобы спросить Амелию, что было целью их «эксперимента», и это была одна из тех вещей, которые ее мозг тщательно скрывал.

— Может, тебе нравятся коты? — сказала я, после своих попыток придумать логичное объяснение. — Я хочу сказать, что Боб — кот, хоть и небольшой, и ты выбрала Деррика из всех парней, которые жаждали приятно провести ночь с тобой.

— Да ну? — воскликнула Амелия, вскочив. Она пыталась говорить как бы между прочим. — Коты?

На самом деле, Амелия слишком много думала о себе, как о ведьме, но недостаточно задумывалась о себе, как о женщине.