Эласдар расплылся в довольной ухмылке:
– К тому времени, когда на бумаге появятся подписи, Макдональды могут недосчитаться парочки-другой волов, а, Дункан Макрей?
Тот передернул плечами:
– Лично меня неприятности Макдональдов сна бы не лишили. Плевать и на их стада, и на самих этих рыжих головорезов. Но вот чего мне действительно не хотелось бы, так это чтобы кто-нибудь из Фрейзеров напоролся на кинжал. А этого недолго ждать, если ребята будут следовать своей оригинальной тактике.
Эласдар расхохотался, подливая эля в кружки:
– Не совсем ты, как я погляжу, пропащий человек, Дункан, – с ухмылкой заявил он. – Ни королевская служба, ни городская жизнь не потушили пожара в твоей душе. Вот он, Макрей во всей красе. Такой же неистовый, как и прежде!
– Не совсем такой, не совсем… Искорка, может, и теплится, но до пожара далеко. Впрочем, хватит и этой искорки, чтобы зажечь огонь дружбы с Фрейзерами и убедить их подписать документ, будь он проклят!
– Отлично. Мало того, что выполнишь задание, так еще и развлечешься между делом. Даже твой отец не придумал бы плана лучше!
Дункан кивнул, отводя глаза:
– Ему бы точно понравилось. Хороший он был человек, мой отец…
– Верно, парень. – Эласдар помолчал, вглядываясь в мрачное лицо Макрея. – Что ж… Хотелось бы и мне взглянуть, как ты будешь справляться, да пора в дорогу.
– Доброго пути, и да благословит тебя господь.
– Здесь закончишь – приезжай в Далси.
Дункан качнул головой:
– Нет. Передай от меня привет бабушке и сестрам.
Эласдар не сводил с него серьезного взгляда:
– Больше ничего?
Дункан стиснул зубы так, что заходили желваки:
– Больше ничего.
* * *
У подножия первого из гряды холмов, что высилась сразу за замком Гленран, Элспет оглянулась. Тихим свистом позвала смешного голенастого ягненка, едва поспевающего за ней. И рассмеялась, когда малыш заблеял жалобно, точно просил обождать.
Сама она шагала быстро и уверенно, легко пробираясь сквозь высокую траву и перескакивая через скользкие от утренней росы камни.
Как-то сама собой родилась песня. Элспет щелкала пальцами, подыгрывая незамысловатой мелодии.
С вершины последнего холма путь ее лежал вниз, к вересковой пустоши. Девушка прибавила шагу. Беток, думала она, наверняка ждет ее, беспокоится. Вот уже несколько лет Элспет не пропускала ни одной недели, чтобы не навестить Беток – ну, разве что во время снегопадов, когда и выбраться из замка было просто немыслимо.
По правую руку от нее, чуть вдалеке, мерцало длинное изогнутое озеро – казалось, сказочный великан уронил среди холмов причудливой формы зеркало, где теперь отражалась сочная зелень окрестностей. Ягненок набрался храбрости и побежал впереди Элспет, то и дело выныривая из травы пушистым темно- серым комочком.
– Болотное сокровище! – Элспет звонко рассмеялась. Слова Макрея вновь напомнили ей о неудачной вылазке и – особенно! – об обратном пути в теплых объятиях гостя. Она, должно быть, заснула, убаюканная ритмичной поступью лошади, потому что очнулась только на руках Дункана – тот нес ее в замок. Элспет сильно устала, пригрелась, и ей было так хорошо, что не достало сил противиться… В общем, она открыла глаза лишь в замке – и тут же умчалась к себе в спальню.
Ягненок снова выпрыгнул из вереска на открытый пятачок земли. Элспет улыбнулась. Она добрый час скребла это грязное, дрожащее создание мягкими щетками, не пожалела даже драгоценного фламандского мыла, а шерстка так и осталась темно-серой, едва светлее черной мордашки – настолько въелась в нее торфяная жижа.
Самой Элспет не составило труда отмыться после отвратительного купания в болоте. Дункан Макрей тоже появился утром свежий, с еще влажными волосами, темными и блестящими, как крыло ворона, чисто выбритый и… очень красивый. Без единого слова, незаметно для братьев, он протянул девушке ее кинжал – свой трофей после их ночной встречи. Элспет зарделась как маков цвет – будь проклят ее несносный румянец! – а посланец короны только улыбнулся и так же молча шагнул к Хью Фрейзеру.
С тех пор они почти не виделись. Дункан целыми днями пропадал с ее братьями; охотился с ними, рыбачил на ближайших ручьях. Элспет знала, что он не оставляет попыток убедить братьев подписать договор. До нее не раз доносились отголоски жарких, хотя и достаточно миролюбивых споров между законником и Фрейзерами.
Приглаживая пальцами непокорные густые пряди, девушка сощурилась против солнца. Роса намочила подол ее накидки, влажные волосы золотистым кудрявым ореолом обрамляли лицо. Элспет обожала и влажный воздух гор, и мелкий дождик, больше похожий на туман, что поил ее родную землю и умывал изумрудные травы. Шотландия была у нее в крови. И об этом зазвенела сейчас ее песня над холмами.
Вот и хижина Беток, приютившаяся у самого подножия холма. Элспет вдруг застыла как вкопанная и
