Однако же он примирился, а когда Джейд вновь заговорила на эту тему, Барри заметил, что в один прекрасный день компания перейдет к нему и смирение – не такая уж большая плата.
Впервые на памяти Джейд Барри упомянул о том, что он наследник дела. Прозвучало это так, будто он только и ждет, чтобы его отец умер. Слова Барри заставили Джейд содрогнуться.
По мере того как Джейд росла в глазах отца, Барри становился к ней все внимательнее. Утром он отвозил ее на работу, днем заходил вместе выпить кофе, вечером привозил домой. Повторялась история с «Савенном», но тогда они только поженились, и Джейд наслаждалась вниманием мужа, а теперь оно начинало казаться ей назойливым. Однажды, выходя от парикмахера, Джейд увидела машину Барри. Он дожидался ее.
– Я отвезу тебя на работу, – предложил он, открывая дверь.
– Мне хотелось бы прогуляться, – раздраженно ответила Джейд. Она повернулась к нему спиной и быстро зашагала прочь. Джейд знала, что он обиделся, чувствовала неловкость, но, в конце концов, может она немного побыть одна – пусть хоть по пути на работу.
– Почему ты меня оттолкнула, что я сделал тебе? – заговорил Барри в тот вечер. Выглядел он печальным, в глазах затаилась боль. – Мало того что старик смешивает меня с дерьмом. А теперь и ты… Ты ведь знаешь, что без тебя мне не жить.
– Извини. Извини, пожалуйста. – Джейд виновато обняла Барри. С одной стороны – хромота, с другой – постоянное недовольство отца, со всех сторон плохо, и Джейд искренне сочувствовала мужу. – Но, право, иногда так хочется побыть одной. Неужели ты не понимаешь?
– Конечно, понимаю, – нежно сказал он. – Но ты нужна мне. Действительно нужна, поверь мне.
Джейд и не сомневалась, и этот разговор они закончили в постели.
Она начала подумывать о том, что, может, им лучше уехать из Форт Уэйна и зажить совсем отдельно, подальше от Хартли и компании «Хартли». Но когда она вскользь упомянула об этом, Барри мгновенно ощетинился.
– Никогда! – Он прямо побелел от ярости. – Никогда! Настанет срок, и компания перейдет ко мне. Это мое наследство. И я никогда от него не откажусь.
И Джейд отступила – ведь она любила его, она была верна ему и, выходя замуж, обещала ему всегда быть вместе с ним.
Глава IX
Джейд уже совсем выбилась из сил, когда ее свекор неожиданно предоставил ей новые возможности.
– Нам пора выходить на национальный рынок, – заявил он.
Это было в 1972 году. Никсон лидировал с большим отрывом в президентской гонке; в отношениях с коммунистическим Китаем наступила оттепель; продвигались переговоры о прекращении огня во Вьетнаме; в штаб-квартире демократической партии в Уотергейте произошла «мелкая кража»; вышел роман Ливингстона «Чайка по имени Джонатан Бах»; Марлон Брандо сыграл в «Крестном отце»; Бобби Фишер стал чемпионом мира по шахматам. До всего этого Хербу Хартли, впрочем, не было решительно никакого дела. Потребности покупателей и коммерческие новости – вот и все, что его интересовало.
– Уровень рождаемости падает, экономика в застое, и если наша компания не расширит свой рынок, дела в стране пойдут совсем плохо.
В подтверждение своей теории Херб мог бы привести графики и таблицы, из которых следовало, что наступало время среднего бизнеса. Это же подтверждал и заказанный им аналитический обзор ситуации.
– Начинать надо с Восточного побережья, с Нью-Йорка, – Херб посмотрел на Джейд поверх очков. – Ты жила там. Ты знаешь этот город, так что тебе и карты в руки.
– Нью-Йорк? – испуганно спросил Барри, когда Джейд пересказала ему свой разговор с Хербом. – Но ведь это же значит, что тебя здесь не будет. А как же я?
Джейд ни словом не обмолвилась, что ей до смерти хочется в Нью-Йорк. Она спала и видела, как встретится с Эффи и Мэри Лу, пробежится по магазинам и парфюмерным лавкам, вдохнет воздух свежести и новизны. В день отъезда она заговорила совсем о другом. Недавно ей попалась статья о бывшей футбольной звезде Джо Намате, и теперь она все время только об этом и думала.
– У него тоже было разбито колено, – сказала Джейд за завтраком. – И при этом он чувствует себя превосходно. А все потому, что много занимался физической терапией. Может, и тебе попробовать?
После операции доктор именно это и советовал Барри, но тот, отчаявшись поправиться, отказался. Теперь, по прошествии нескольких лет, он готов был передумать.
– Что ж, неплохая идея, – сказал он, желая сделать приятное Джейд. – Пожалуй, надо увидеться с доктором Надрисом. Пусть порекомендует кого-нибудь.
В апреле 1972 года Джейд очень часто встречалась с агентами по продаже недвижимости. Раньше она ничего не знала о них и тем более никогда не снимала помещение для фирмы. Но, как и всегда, это ее не смущало. С детских лет мать ценила в ней твердость и надежность, считала, что она вполне может за себя постоять. Те же качества видела в ней и Мэри Лу. Что касается Херба Хартли, то он вообще был уверен, что для нее нет ничего невозможного. Джейд и сама считала, что справится с чем угодно, – ей не приходило в голову, что своими способностями и уверенностью в себе, независимым характером была обязана своему не столь уж счастливому детству.
…Нью-Йорк был таким, как всегда: здесь все куда-то торопились, все дышало богатством, неповторимостью, энергией. Джейд казалось, что она просыпается после долго-долгой спячки. Как и обычно, в Нью-Йорке многое переменилось.
«Ле Драгстор» на Третьей авеню в районе Шестидесятых улиц превратился в бойкое место торговли косметикой, пластинками, безрукавками. Здесь также можно было съесть гамбургер и выпить стакан вина. «Ле Павильон», всегда служивший украшением Пятьдесят седьмой улицы, наоборот, закрылся. Квартал Сохо, не существовавший еще несколько лет назад, когда Джейд уезжала из Нью-Йорка, теперь, после нового административного деления, превратился в центр обитания молодых художников-реформаторов. Здесь открылись картинные галереи, появились лавочки, в которых торговали нестандартной парфюмерией,
