Бубба уселся напротив, выжидательно глядя на меня. Теплый ветерок, проникая сквозь разбитое окно, шевелил влажные после утреннего дождя занавески. Наверное, прежде эта комната была очень уютной, но теперь мне казалось, что все вещи здесь настороженно замерли. Я тихо опустила на пол совок с осколками стекла.
— Скажите, кто-нибудь заходил сюда после смерти Джейн? У кого еще есть ключи?
— Вы знаете, что Джейн умерла в клинике, — неспешно произнес Бубба Сивелл. — Поначалу она думала, что еще вернется домой. Поэтому когда я навестил ее, она попросила меня нанять какую-нибудь женщину, которая привела бы дом в порядок к ее возвращению… Ну, вытерла бы пыль, вынесла мусор, очистила холодильник от испорченных продуктов и все такое. Один из соседей Джейн, тот, что живет справа, Торренс Райдаут, может, вы его знаете? Так вот, он предложил заботиться о садике Джейн. У него есть ключ от кладовки, расположенной в гараже, вы ее наверняка видели. Там хранятся всякие инструменты и все прочее.
Я молча кивнула.
— Но никаких других ключей у него не было, — заверил адвокат. — Так вот, — продолжал он с тяжким вздохом, — когда Джейн поняла, что дни ее сочтены…
— Я несколько раз навещала ее в клинике, и она ни словом не намекнула мне… ни о чем, — пробормотала я.
— Она ни с кем не говорила ни о своей болезни, ни о близкой смерти. Полагала, что такие разговоры тягостны и для нее самой, и для окружающих. И по моему мнению, была совершенно права. Когда стало ясно, что Джейн сюда не вернется, я зашел и отключил от сети все приборы, за исключением холодильника. В нем еще оставались кое-какие продукты, я не стал их выбрасывать. Потом я забрал все газеты из ящика, зашел на почту и написал заявление о том, что отныне всю корреспонденцию Джейн не надо доставлять по адресу. Мне удобнее забирать ее с почты. Я регулярно захожу туда, и мне не составляло труда…
Неужели все адвокаты проявляют такую заботу о своих клиентах, пронеслось у меня в голове. Нет, похоже, дело тут не только в профессиональном долге. Судя по всему, Бубба Сивелл проникся к Джейн искренней человеческой симпатией.
— Так вот, — продолжал он тем временем, — я не стал отключать электричество и газ. Дом, как вам, наверное, известно, отапливается газом. Конечно, это влекло за собой некоторые расходы, но столь умеренные, что я не сомневался: вы не станете возражать. Если отключить кондиционер и отопление, все здесь моментально отсыреет, а надежда на то, что Джейн вернется, все же существовала. Конечно, совсем слабая надежда, но тем не менее…
— Разумеется, вы поступили совершенно правильно, — нетерпеливо перебила я. — И я ничего не имею против счетов за электричество. Но скажите, у Парнелла и Ли были ключи от дома?
— Нет. Джейн категорически этого не хотела. Парнелл приходил ко мне, выражал желание прийти сюда, забрать одежду и вещи Джейн. Но я ответил отказом.
— Почему?
— Все здесь принадлежит вам, — просто ответил он. — Абсолютно все, — повторил он более торжественно, сделав широкий жест рукой, словно показывая новоиспеченной королеве ее владения. — Парнелл и Ли прекрасно знают, что Джейн завещала им пять тысяч. За два дня до смерти она лично вручила Парнеллу ключи от машины и разрешила забрать ее из гаража. Но все прочее в этом доме… — произнес адвокат так многозначительно, что у меня по коже побежали мурашки, — является вашей собственностью. Собственностью, которой вы вольны распоряжаться по собственному усмотрению.
Я никак не могла понять, почему его слова заставили меня насторожиться. Отчаянные мыслительные усилия, которые я предпринимала, не приносили результата.
Этот дом еще преподнесет неприятный сюрприз, твердила мне интуиция. Очень может быть, наследство Джейн окажется вовсе не таким приятным подарком судьбы, каким кажется на первый взгляд.
После звонка в полицию и стекольщику, который пообещал незамедлительно явиться и заменить разбитое стекло, Бубба Сивелл собрался уходить.
— Думаю, полиция вряд ли сочтет нужным осмотреть место происшествия, — заметил он на прощание. — Когда я сказал им, что ничего не пропало, они потеряли к делу всякий интерес. По пути в офис я загляну в полицейский участок, узнаю, что они намерены предпринять.
Узнав, что на визит полицейских рассчитывать не приходится, я вздохнула с облегчением. За время своего романа с Артуром я успела перезнакомиться с большинством сотрудников лоренсетонской полиции, и сейчас у меня не было ни малейшего желания встречаться с кем-нибудь из них.
— Думаю, до тех пор, пока стекло не заменят, включать кондиционер не имеет смысла, — продолжал Бубба. — Если вам понадобится термостат, он в холле.
Все эти наставления казались мне совершенно излишними. Теперь у меня не было необходимости трястись над каждым долларом. Я была так богата, что могла себе позволить распахнуть настежь все окна и включить термостат на сорок градусов. Богатым, как известно, свойственно совершать экстравагантные выходки.
— Если возникнут какие-нибудь проблемы, немедленно звоните мне.
Эта фраза успела набить мне оскомину, так как Бубба Сивелл повторил ее бессчетное множество раз. Я считала эти слова обычной данью вежливости. Однако любопытное пояснение, которое напоследок сделал Бубба, заставило меня насторожиться.
— Мисс Джейн была о вас чрезвычайно высокого мнения, — сказал он. — Она не сомневалась, что вы способны самостоятельно разрешить любую проблему, которая возникнет на вашем пути.
Ага, значит, проблем не избежать, смекнула я. Интуиция меня не обманула. Охватившее меня беспокойство росло с каждой минутой. Мне уже хотелось, чтобы мистер Сивелл побыстрее убрался восвояси. Когда дверь за ним наконец закрылась, я подошла к балконной двери и, слегка отдернув шторы, проводила глазами его машину. Убедившись, что адвокат не вернется, я полностью раздвинула шторы, впустив в дом солнечный свет. Настало время исследовать мои новые владения.
Пол в гостиной, в отличие от всех прочих комнат, был покрыт ковром тускло-розового оттенка, с синими узорами. Голубая мягкая мебель — диван и два кресла — прекрасно гармонировала по цвету с ковром, розовые абажуры на лампах тоже. Обычно на диване и креслах лежали вышитые вручную подушки, которые мы сегодня обнаружили на полу. Маленький цветной телевизор стоял так, чтобы Джейн удобно было смотреть его, сидя в своем любимом кресле. Низенький антикварный столик, стоявший рядом с креслом, был сплошь завален иллюстрированными журналами. Человеку, не знавшему Джейн, выбор показался бы несколько странным для пожилой леди. «Саузерн ливинг», «Мистери син» и «Лирс» мирно соседствовали с выпусками церковного вестника.
От пола до потолка по стенам тянулись полки, заставленные книгами. Стоило мне прочесть несколько названий, и у меня просто слюнки потекли. У нас с Джейн было общее увлечение: мы обожали книги, в особенности книги о загадочных преступлениях. Что касается преступлений, то тут мы отдавали предпочтение убийствам. Книжное собрание Джейн всегда было предметом моей жгучей зависти.
В глубине гостиной стоял обеденный стол, окруженный старинными стульями. Насколько я помню, все это Джейн унаследовала от матери. Я совершенно не разбираюсь в антиквариате и не горю желанием пополнить свои знания в этой области. Однако, глядя на дерево благородного красного оттенка, просвечивающее сквозь слой пыли, я вспомнила, что старинная мебель нуждается в тщательном уходе.
Неужели мне придется без конца смазывать всю эту роскошь специальными мастиками, думала я, раскладывая по местам подушки и возвращая на место кушетку, которую передвинул неизвестный взломщик. Любопытно все-таки, зачем им понадобилось двигать кушетку, в недоумении спрашивала я себя.
Для того чтобы привести комнату в порядок, мне потребовалось всего несколько минут. К счастью, незваный гость не стал сбрасывать с полок книги. Да и вообще не слишком буйствовал.
Покончив с гостиной, я направилась на кухню. Спальню Джейн я решила отложить напоследок. Для того чтобы войти туда, требовалось собраться с духом.
Большое двустворчатое окно кухни выходило на задний двор. Прямо у окна стояли стол и два стула.
