требовался травяной отвар. Кроме того, ей нужно было заменить левый сапог, от которого отлетел каблук, когда она отталкивалась им от ствола дерева.

— Я не нашел Мег, — задыхаясь, доложил слуга Корниша, когда спустился по центральной лестнице. — А миссис Эшли руководит прачками, которые спешат снять белье, пока не пошел дождь.

— Так позови ее сюда, — велела Елизавета, стараясь держать себя в руках. — А нет, так леди Бланш или леди Би…

— Я тотчас позову жену, — вмешался сэр Томас, подойдя тяжелым шагом и уставившись на рваные юбки Елизаветы.

Не обратив внимания на предложенную ей руку, принцесса пошла к лестнице, прихрамывая из-за сломанного каблука.

— Не беспокойтесь, я сама, — бросила она через плечо. — Пожалуй, сегодня просто не мой день.

Елизавета знала, что Пенелопа Корниш любит вздремнуть после обеда, а потому не звала ее. Би даже не появилась за завтраком, но отсутствие верных помощниц донельзя раздосадовало принцессу. Она заковыляла вверх по ступенькам и добралась до окна на лестничной площадке. С этой высоты она увидела Кэт и Мег. Разъяренная, Елизавета распахнула раму и завопила на них, как торговка на Биллингзгейтском рынке[104].

Кэт не только наблюдала, как прачки леди Корниш собирали гирлянды белья с кустов и живой изгороди, но и сама таскала большую плетеную корзину. Вечером будет жаловаться на боли в мышцах, а ведь сама виновата. Мег же стояла по другую сторону рва, на краю леса, хотя ни Неда, ни Сэма рядом с ней, слава Богу, не было. Возможно, она опять ходила за грибами, но разве дурехе не понятно, что гром предвещает дождь?

— Пропасть, — пробормотала Елизавета и стукнула кулаком по оконной раме, — мы должны готовиться к поездке в Лидсе, а вместо этого ходим кто в лес, кто по дрова, пока Нед не нацарапает эту проклятую пьесу.

Принцесса понимала, что ее не ждали с прогулки так скоро, но тем не менее распахнула дверь своей комнаты с такой силой, что та с грохотом ударилась о стену. Где зажим для сапог, да и поможет ли он ей, если каблук отвалился? Если она попытается стянуть обувь голыми руками, то поцарапается о гвозди, которые торчали из пятки и цеплялись за половицы. Неужели в наш век английские умельцы не способны ничего сделать на совесть? Когда она в следующий раз попадет в Лондон, то накупит сотню пар, и только привозных, пусть даже из испанской кожи.

Плюхнувшись на скамью у камина, принцесса увидела, что горничные даже не убрали ее постель, несмотря на то что сегодня должны были поменять простыни. Нет, поняла она, скорее в ее кровати кто-то спит.

Елизавета встала и с зажимом в руке заковыляла к кровати, но тут снаружи, словно пушечный выстрел, оглушительно грянул гром. Левая пятка зацепилась за ковер; принцесса чуть не упала. Луч света или фонарь не помешал бы в этой полутемной комнате. Елизавета различила смятое покрывало, ночной чепец и крошечный кусочек — кончик — рыжеватых волос. Но Мег снаружи, значит…

В полумраке нависавшего балдахина Елизавета вытянула руку, схватилась за край покрывала и верхней простыни — и дернула на себя.

Ни единая капля крови не нарушала белоснежной чистоты простыней вокруг трупа. В ее любимом, украшенном лентами ночным чепце, широко распахнув темные глаза, вывалив язык и красиво свернув хвост с черной кисточкой, в ее кровати лежала мертвая лиса. На шее у нее висело изящное распятие, то самое, которое Елизавета надела на бедного Уилла Бентона несколько недель назад в Уивенхо, перед тем как вернуть его тело в могилу.

«Настоящая рыжая лиса будет следующей».

Елизавета снова и снова перечитывала искусно вышитые слова, пока они не зазвенели у нее в мозгу, отдаваясь эхом: «Настоящая рыжая лиса будет следующей».

Отравительница угрожала ей с маленькой вышивки без рамы, которую нашли под трупом лисы, приколотую к цепочке распятия, когда Нед убрал из кровати тело. Он отнес мертвое животное вниз в корзине для белья, и они с Дженксом закопали его в лесу, но Елизавета оставила себе распятие и зловещее послание. Вокруг слов вился трехлистный клевер, его длинные стебли переплетались, подобно рисункам на других вышитых предупреждениях.

Какой бы изнуренной ни чувствовала себя принцесса, она знала, что не сможет этой ночью лечь в свою кровать, хотя Кэт все вымыла, вытряхнула перину и сменила простыни. Елизавета понимала, что не будет знать покоя ни здесь, ни где-либо еще, пока не выяснит, кто такая эта отравительница, и не избавит от нее мир.

Принцесса допросила всех своих людей — кроме Дженкса, совершавшего прогулку вместе с ней. Кэт, которая в такой час всегда сидела в комнате, но сегодня вышла во двор вместе с прачками, утверждала, что не видела и не слышала ничего подозрительного. Прежде чем покинуть дом, Мег была в кухне, разбирала травы вместе с поварами. Кухарка, которая у леди Корниш заведовала десертами, подтвердила ее слова.

— Ах, вы до сих пор сердитесь, что девчушки не было на месте, когда вы вернулись с разбитым сапогом, — осмелилась отозваться дородная женщина по имени Молл на вопрос Елизаветы о том, где находилась Мег. Принцессу поражало, что сплетни были хлебом насущным для слуг с нижних этажей и горничных, как в небольших особняках, так и при дворе.

— Я не рассержусь, если узнаю, что она помогала вам, — уверила Елизавета Молл, стараясь не захлебнуться в едком чесночном облаке, которое окружало кухарку. — Кстати, ваши шафрановые коржики великолепны.

— Спасибо, мэм… ваше высочество, — выпалила Молл, и ее румяные щеки расцвели еще ярче. — Да, Мег заглядывала в кухню.

— Заглядывала?

Женщина так энергично пожала плечами, что куриные грудки запрыгали на сковороде.

— Правду сказать, принцесса, сдается мне, что Мег выскакивала на конюшню к Сэму, потому как парень ни с того ни с сего начал бегать за ней, будто она ему любовного зелья подсыпала или что-то вроде того.

— Никому не рассказывай о моих вопросах, — предупредила Елизавета. — Не хочу, чтобы леди Корниш подумала, будто я недовольна тем, как все вы трудитесь на кухне.

Тонкие брови Молл взлетели до середины ее высокого лба.

— О, конечно, нет, принцесса. Я даже и не думала ни о чем таком.

К допросу главной прачки Корнишей Елизавета тоже подошла с осторожностью. Ей хотелось скрыть от Поупов всю эту историю — если, разумеется, они еще о ней не знали. Принцессу не покидала тревожная мысль о том, что Би могла по меньшей мере способствовать появлению лисицы в ее кровати. Что же касается местонахождения Неда в тот момент, когда это случилось, то актер утверждал, что выходил на короткую прогулку за ров, а остаток времени провел один в библиотеке лорда Корниша за работой над небольшой пьесой «Во славу нашей истинной королевы».

— Нашей истинной королевы Марии? — раздраженно спросила Елизавета, склоняясь над его плечом, чтобы просмотреть текст.

Ей пришлось читать при свете двух лучин, которые зажег Нед, потому что за окнами все еще бушевала гроза и солнце почти не пробивалось сквозь тучи.

— Такова необходимость и ваш приказ, — сказал в свою защиту актер, поднимаясь. Елизавете показалось, что у него очень виноватый вид. — Вы говорили, ваше высочество, что эта пьеса предназначена для ирландских католиков. Взгляните, я отдельно выписал роли для вас и Дженкса. Его реплики я постарался свести к минимуму и добавил больше действия, даже короткий бой на мечах. За