что-то кричал, сложив ладони рупором. Что именно привлекло их внимание, Томпсон так и не выяснил. Он завел мотор и задом выехал на дорогу. Несколько человек проводили машину взглядом. Томпсон развернулся и быстро поехал к дому Эдиты Поттл. Он подозревал, что в этой ситуации главное вовремя подключить кислородную маску. В противном случае, как показала практика, наступает смерть. Почему? А кто его знает. У всех, кто оказался в больнице под наблюдением врачей, состояние стабилизировалось. Пока стабилизировалось. Во всяком случае, медицинский персонал ухудшений не заметил.
Поттл-лейн располагалась чуть западнее пристани. Ехать не больше минуты. Это прямо напротив клуба. Томпсон задумался, поэтому деревянное заграждение и двое солдат возникли перед капотом совершенно неожиданно. Один из них пытался знаками остановить машину, но доктор слишком поздно понял, что происходит. Он вывернул руль, ударил по тормозам, внедорожник вынесло на обочину, где он смаху пристыковался к заднему бамперу армейского джипа. Хорошо хоть ремень пристегнул. Вроде цел, разве что шея болит. Ну что ты скажешь! Только этого нам и не хватало. Томпсон начал опускать стекло, потом передумал и решил выйти. Он повернулся, дернул за ручку, но не смог оторваться от кресла. Это еще что?! Ах да, ремень. Томпсон замычал, отстегнулся и толкнул дверцу машины. Солдат сунулся не вовремя. Дверца ударила его аккурат между глаз. Томпсон выскочил и наскоро осмотрел пострадавшего. Нет, все в порядке. Ни царапины. Военный никак не мог оторвать взгляд от шишки на лбу доктора.
— С вами все хорошо, — сказал Томпсон и заковылял по дороге. — Я врач, — крикнул он и прикусил губу от боли в лодыжке. — У меня срочный вызов, посторонитесь. — Он обогнул заграждение.
Впереди на шоссе показался зеленый знак «Потрошир, Уимерли, Порт-де-Гибль, съезд 44 — 1 км». Такую вывеску трудно пропустить. Белые буквы, стрелка указывает направо наискосок. Ким повернула руль белого «фольксвагена» и выехала на потроширское шоссе. Ну до чего ж тут красиво! Зеленые пастбища, пруды… Ким восхищенно покачала головой. На Ньюфаундленде пейзаж меняется каждую секунду. Только что остался позади лунный ландшафт с его серыми валунами, а теперь вокруг потянулись луга, прямо как в Ирландии. На склоне небольшого холма паслись серые кудлатые овечки. Равнины стелились по обеим сторонам дороги, и видно было очень далеко. Раскинувшиеся на пологих склонах луга сменились густыми хвойными лесами. Кое-где проступали скалистые участки, но в целом земля в этих местах была плодородной.
Через несколько минут начался спуск в долину, дорога резко пошла под уклон, пришлось притормаживать. Картина снова изменилась. Вокруг царило запустение. Между полуразрушенными домами и сараями тянулись каменистые пустыри. Шоссе снова повернуло влево на холм. Здешние постройки почернели от непогоды. Вид у них был еще более обветшалый, даже зловещий. Никаких признаков жизни. Ни коров, ни овец. На поселок наступал густой мрачный лес. Ким вдруг решила, что заблудилась. Стало очень страшно. Не дай бог застрять в таком месте. Ладони, вцепившиеся в руль, вспотели. В затылке тяжесть, значит, голова скоро заболит. Ким заметила, что изо всех сил стиснула зубы. Она постаралась расслабиться и посмотрела на спидометр. Ну зачем так гнать? Впереди показался зеленый дорожный знак с надписью: «Уимерли», белая стрелка указывала вправо.
«Уимерли», — облегченно произнесла Ким и рассмеялась.
За окнами побежали живописные поля, Ким ехала и сама себе удивлялась. Чего было так пугаться? Страх постепенно таял. Ким покрутила головой, разминая мышцы в плечах. Вредно долго сидеть за компьютером. Совсем дуреешь. К тому же дорога незнакомая. Вот и сдали нервы, ничего удивительного. Теперь уже недалеко. Можно сбавить скорость, устроиться поудобнее, снова почувствовать вкус к жизни и хорошенько рассмотреть дома и окрестности. Торопиться некуда.
Вдалеке возвышался огромный утес. За ним синел океан. Потрясающе! Давно она не видела океана. Промежутки между постройками становились все меньше, Ким катила мимо старых рыбацких домов к центру городка. Сколько там, наверное, всяких сокровищ! Вот бы взглянуть хоть одним глазком. Какой симпатичный белый домик. Вот только спутниковая антенна у него на крыше совершенно не к месту. Ким всегда огорчалась, когда уродовали старую архитектуру. Серые тарелки, нацеленные в небо, попадались все чаще.
Но вскоре Ким забыла про антенны. Она стала заглядывать в окна домов, высматривая старинную обстановку. Занятие оказалось таким увлекательным, что Ким чуть не врезалась в армейский кордон. Вот уж солдатам точно нечего делать в старинном городке. Они что, акулу охраняют? Это явный перебор. Один из солдат махнул рукой, чтобы Ким остановилась и опустила окно.
— Извините, въезд закрыт. — Возле рта у него был прикреплен маленький микрофон.
— Почему?
— Мера предосторожности, мэм.
— Это из-за акулы?
Солдат не ответил. Он показал на засыпанную гравием площадку перед клубом.
— Там можно развернуться.
— Я от биофака университета. По поводу акулы. Нам поручили доставить ее в лабораторию. К тому же… — Ким капризно вскинула голову, — у меня здесь дочь и муж.
— Вы тут живете?
— Да, летом.
— Можно ваши документы?
— Разумеется. — Ким полезла в сумочку и взглянула в зеркало заднего вида. Позади остановилась еще одна машина. Второй солдат переговорил с водителем, машина тотчас развернулась и поехала обратно. Ким нашла бумажник и передала патрульному водительское удостоверение. Он посовещался с товарищем, тот что-то записал у себя в блокноте. Солдаты перебросились парой слов, второй патрульный скорчил презрительную гримасу. Первый что-то сказал в микрофон, послушал, снова заговорил, потом вернулся и отдал Ким удостоверение.
— Вам — в дом старого Критча, — солдат указал на вершину холма.
«Вообще-то мне полагается самой знать, где мой дом, — подумала Ким. — Я же сказала, что мы здесь живем каждое лето. Значит, он знает, что я соврала». Она нервно заглянула в спокойные глаза военного.
— Вашего мужа зовут Джозеф. А дочь Тари, так?
— Да.
— Передайте мужу, что в следующий раз, когда он захочет поиграть в прятки с властями, пусть первым делом поменяет номера на машине. Хорошо, мэм?
— Что?
— Все в порядке, миссис Блеквуд, проезжайте. Мы пока пропускаем родственников местных жителей, — солдат похлопал по крышке капота, отступил на шаг и оглядел дорогу.
— Спасибо. — Что там Джозеф наболтал военным? Ким оставила окно открытым, в лицо подул свежий морской ветерок. Она проехала почту и городской клуб. Здесь что, военная база поблизости?
В двадцати метрах впереди на обочинах стояли машины. Значит, причал где-то рядом. Из-за встречи с солдатами Ким разнервничалась и никак не могла успокоиться. Они откуда-то знают мужа. И при чем тут прятки? Скорее всего, Джозефа попросили назвать имя и адрес, а он соврал. Джозеф вообще не любил рассказывать о себе представителям власти.
Вот и причал. Пришлось оставить машину в хвосте длинной очереди и идти пешком. Чем ближе Ким подходила к толпе, тем больше волновалась. Здоровенный полицейский стоял на обочине, прислонившись к «ленд крузеру». Другой сидел за рулем, выставив локоть в окно. Ким все больше сомневалась, стоило ли приезжать в Уимерли. Дорога-то удалась на славу, посмотреть на новые места всегда приятно, но вот ходить по чужому городу — совсем другое дело. Теперь, когда Ким добралась-таки до Уимерли, ей стало не по себе.
На краю причала собрались старики. Они болтали, следили, кто пришел и кто ушел, гадали, кто откуда приехал и кто с кем в родстве. Один посасывал трубочку и поправлял видавшую виды шляпу. Ким услышала: «Встречал я одну такую. В море, а как же. Говорю потом мужикам — никто не верит». Другой старикашка дымил самокруткой. Дужки очков прихвачены проволокой, пальцы совсем пожелтели от никотина. Этот тянул свое: «Уж мне ли не знать. Как плеснет, понимаешь, тварюга у самого борта! Тому лет пятьдесят, не меньше».
