Чья-то рука потрясла ее за плечо, возвращая из царства сна, и ей пришлось зажмуриться от солнечного света раннего утра, бившего в глаза и мешавшего сориентироваться в роскошной овальной комнате.

– Сьюзен? – Это был мистер Кригл, один из компаньонов, чья фамилия печаталась в шапке фирменных бланков. Невысокий забавный человечек, лысоватый, с приятной улыбкой. – Боже милостивый, что вы здесь делаете? Вы на фирме всего лишь несколько месяцев, выслуживаетесь, чтобы поскорее попасть в компаньоны, или поссорились с дружком? – спросил он ласково.

Сьюзен взглянула на него, поправляя очки и чувствуя, что краснеет.

– Сначала я должна завести дружка, – пожаловалась она. – Нет, я просто хотела довести дело об общем кабеле до конца, так как знала, что все равно не смогу уснуть, пока не закончу.

– Мне кажется, это не так. Вы спали как ребенок.

Сьюзен посмотрела на беспорядок вокруг себя, просто чтобы убедиться: ей не приснилось – она действительно покончила с этим делом.

– Не приснилось, – сказала она с сонной улыбкой, показывая на работу перед собой. – Контракты по делу об общем кабеле готовы!

Чувствуя себя разбитой, но довольной завершением работы, она посмотрела на часы и вздрогнула.

– Семь тридцать. Пора бежать домой, чтобы успеть принять душ.

Она на секунду задумалась и спросила:

– Эй, а что вы здесь делаете так рано, Кригл? Выслуживаетесь, чтобы продвинуться по службе? – передразнила она старшего компаньона.

Он ухмыльнулся и объявил, что его очаровательная супруга, прислонившаяся к двери за спиной Сьюзен и выглядевшая ослепительно, энергично, беззаботно, одетая в стиле вестерна в шикарные коричневые замшевые джинсы и рубашку, отправляется отдыхать на курорт с минеральными водами Голден До.

– Сьюзен, вы знакомы с Лиз? – спросил он, когда Лиз приблизилась к ним.

– Конечно. Привет! – сказала Сьюзен со смущением, представляя себе, как ужасно выглядит после бессонной ночи.

Она чувствовала себя ужасно и мечтала, по крайней мере, прополоскать рот и накрасить губы.

«О, дьявол», – пронеслось у нее в голове.

– Тедди понадобилось, чтобы я подписала кое-какие бумаги, – объяснила Лиз. – Мы как раз купили место в Аспине. Вам нужно как-нибудь приехать к нам покататься на лыжах. Может быть, я смогу найти для вас приятеля.

Ее блестящая помада имела желтый оттенок, который сочетался с серьгами, идеальные зубы выглядели так, будто она полировала их у дантиста каждую пару месяцев.

– Основное занятие Лиз – сводничество, – сказал Кригл.

Сьюзен вежливо улыбнулась, когда явно счастливая пара собралась уходить из библиотеки рука об руку, чувствуя, что ее охватывает изнеможение. Кригл, задержавшись, снова положил руку на плечо Сьюзен и с теплотой сжал его.

– Я бы посоветовал вам пойти домой вздремнуть и не приходить часов до одиннадцати. Но потом вы понадобитесь мне. У одного из наших клиентов – большие неприятности: забастовка на фабрике. Ситуация обострилась. Диксон занимался этой проблемой, но его жена примерно час назад родила, а я боюсь, что вы понадобитесь на фабрике уже сегодня. Я проинструктирую вас, как только вы вернетесь. Да, и лучше не берите собственную машину. Оставьте вашей секретарше записку, чтобы она взяла для вас машину напрокат. Похоже, дело приобретает серьезный оборот…

Сьюзен привыкла к серьезной обстановке в поле, а не на фабрике. Его предупреждение удивило ее. Но, с другой стороны, после всей этой скучной бумажной работы, которую она выполняла, ей, видимо, будет полезно сменить темп.

– Тедди, дорогой, я терпеть не могу торопить тебя, но я опаздываю, – сказала Лиз извиняющимся тоном.

Теперь была ее очередь посмотреть на часы.

– Извини, любимая. Сьюзен, мы поговорим с вами позже.

– Конечно. Никаких проблем.

Сьюзен сдержала зевоту, глядя в спины исчезающей за дверью супружеской паре. До нее доносился мелодичный беззаботный смех Лиз и стук ее палевых замшевых ботинок по дощатым полам офиса. Лиз и Сьюзен были примерно одного возраста, и Сьюзен с удивлением обнаружила, что завидует. Иметь профессию для Сьюзен было так необходимо, так важно. Ради этого она принесла в жертву свой брак; она принесла в жертву лучшую часть своей жизни. Но сейчас, сидя здесь, смертельно усталая, не в состоянии двинуться с места, думая о своей сверстнице, она вдруг спросила себя: кто из них выбрал лучший путь, чья жизнь была богаче и полнее. В эту минуту Сьюзен казалось, что тут не о чем спорить.

Что уж интересного и приносящего удовлетворение во вкалывании до упаду, в должности адвоката, в засыпании над скучными и длинными документами? Вообще-то, Пейдж была права. Как прекрасно позволить кому-то другому делать всю работу, а самой просто наслаждаться жизнью, развлекаться и ни в чем не нуждаться. Жену Кригла едва ли можно было обвинить в том, что она ничего не делает. Она развернула бурную деятельность в Музее современного искусства, поддерживая начинающих художников. Она сама была талантливым керамистом. И всегда выглядела идеально, имела возможность летать в Европу покупать последние коллекции модельеров, у нее было время, чтобы овладеть языками тех стран, по которым она путешествовала, время читать «Лoc-Анджелес Таймс» и «Нью-Йорк Таймс» от корки до корки, быть в курсе всех событий и успевать читать новые книги. У нее было время справиться с семнадцатью впечатляющими препятствиями на площадке для игры в гольф, кататься на лыжах и играть в теннис, принимать участие в увлекательных мероприятиях и растить двоих обожаемых детей.

А у Сьюзен была карьера. Это все. Это, да еще глаза, воспаленные от изнурительной ночной работы.

За то короткое время, которое понадобилось Сьюзен, чтобы добраться домой, принять душ, одеться и проглотить завтрак, солнце исчезло за густыми, быстро двигавшимися свинцовыми тучами, готовыми каждую секунду разразиться ливнем.

Вылетев за дверь, она столкнулась с Марком, который как раз приехал на своем мотоцикле в видавшем виде шлеме на великолепной голове с золотыми кудрями, выбивавшимися из под шлема. Он поцеловал ее в мимолетном приветствии, как будто забыл о том, что разбил ее сердце.

– Ты выглядишь фантастически, – сказал он, хватая ее за руку и задерживая на мгновение, преодолевая ее сопротивление.

«Тогда почему ты гуляешь с моей подругой, а не со мной?» – хотела она огрызнуться, но вместо этого улыбнулась и беззаботно его поблагодарила, в душе благодаря того, кто выдумал макияж, скрывший, к счастью, бессонную ночь.

На ней был легкий белоснежный костюм – копия модели этого года от Шанель, по крайней мере, так утверждала продавщица. Ее портфель добавлял как раз недостающий штрих, придавая чувство уверенности.

– Мы с Пейдж сегодня вечером идем в кино. Хочешь к нам присоединиться? – спросил он, провожая ее до машины и открывая дверцу.

– Спасибо. Но, возможно, мне придется сегодня работать допоздна, – ответила она, залезая в машину.

– Ты так никогда не поймаешь подходящего миллионера, если будешь продолжать работать по вечерам, – подколол он ее, их глаза встретились через две пары очков.

Его голубые глаза заставили ее подумать о голубоглазых, но дальнозорких детях, которые могли бы у них быть.

– Возможно, что я как раз сейчас отправляюсь на встречу с одним из них, – отрезала она и тут же пожалела о своей резкости.

Марк, как всегда милый, закрыл за ней дверцу, подобрав ее юбку так, чтобы не прищемить. Она знала, что будет весь день помнить ощущение его руки, скользнувшей вдоль ее бедра и коснувшейся колена.

Даже несмотря на то, что он, возможно, как раз сейчас поднимается по лестнице, чтобы развлекаться с Пейдж. Черт бы их всех побрал. Особенно Пейдж.

Всего час спустя она подъезжала к «Сити оф Коммерс» во взятой напрокат «тойоте». Стеклоочистители