Она была искренне поражена его работой и отошла назад, любуясь ею и изливая Марку свой восторг. Сьюзен бесконечно обрадовалась, когда по лицу Тори поняла, что ту удивило, насколько хороша работа.

Марк выглядел польщенным, но не комплиментами Тори, а тем, что Сьюзен рассказывала о нем.

– Действительно, Марк, я не могу принять ваш подарок, – снова сказала Сьюзен, хотя уже представляла, как прекрасно он будет выглядеть на стене ее кабинета.

– Ладно, тогда как насчет того, чтобы он хранился у вас какое-то время? По правде сказать, у меня нет другого места, где бы я мог его оставить, – пошутил он, и приятная ямочка на левой щеке придала его красивому лицу дружескую теплоту, которая окутала Сьюзен. – Я имею в виду, что у вас есть место на стене в кабинете, и так как вам он приглянулся, вы могли бы сделать это для меня.

– А что случилось с тем местом на стене, которое он занимал всего неделю назад? – Она вернула ему улыбку, переводя взгляд с него на красочное произведение.

Это было именно то, которое больше всего понравилось ей на выставке и которое он перевешивал.

– После землетрясения проклятая стена сжалась, – ответил Марк, забавно изобразив это плечами.

– Понятно. После какого землетрясения?

Марк глянул на Тори.

– Она всегда такая? Мы проводим дознание или что-то в этом роде?

Сьюзен, в искушении, глубоко вздохнула, не в состоянии решить, что ей делать Она хотела сказать:

«Позвольте мне хотя бы заплатить за нее», – но боялась его этим обидеть.

– Послушай, мне кажется это забавным. Ведь мы с вами говорили о том, чтобы снизить цену. Может быть стоит именно так и поступить?

– Некоторые дарят цветы, а я принес свою работу. Просто скажите «спасибо». – Марк спокойно глядел на нее. – На самом деле я шел к своему другу, он играет в ночном клубе на Транкас Бич за Малибу. Если вы свободны сегодня вечером, не пойти ли нам вместе? Это место – типичный дешевый ресторанчик, но мой друг – прекрасный саксофонист, а я, в любом случае, не равнодушен к дешевым ресторанчикам.

Как только он это сказал, Сьюзен поняла, что ужасно проведет время с биржевым маклером. Скорее всего, они пойдут в один из ресторанов, предназначенных для узкого круга, где, наверное, будут есть много пиццы и макарон (которые, казалось, все только и ели в Лос-Анджелесе), тогда как она предпочла бы пойти с Марком в дешевый ресторанчик и слушать, как играет ею друг-музыкант.

– Ах, мы не можем, – проговорила Тори, с симпатией глядя на Сьюзен. – Но с вашей стороны это очень любезно. Может быть, в другой раз?

Сьюзен подумала, что он выглядит разочарованным. Ей приходилось сдерживать себя, чтобы не вскочить и не заявить, что пойдет с ним куда угодно. Она воображала себе пляж, залитый великолепным лунным светом. Романтический ресторанчик. Если бы только Пейдж заменила ее на свидании с биржевым маклером, она была бы готова почти на все.

«Высокая блондинка… Помоги, Пейдж! Где ты, когда я так нуждаюсь в тебе? Притворись мною и пойди с биржевым маклером, пожалуйста».

– О, я понимаю, пятница, вечер… – проговорил Марк. – Я предполагал, что вы, возможно, будете заняты, но решил попытаться. И, между прочим, насчет моего произведения – я просто вверяю его вам, без всяких условий. Я всего лишь эксцентричный художник, который не может удержаться от того, чтобы не отдать свою работу тому, кто так непосредственно восхищается ею.

– Эксцентричный художник или выдающийся профессор – как вам удается не путать ваши личности? – пошутила Сьюзен, стремясь изменить тему, чтобы поговорить о «другом разе».

– Итак, это профессор!

Сьюзен инстинктивно сжалась при звуках низкого сексуального голоса Пейдж. Но она сжалась еще больше, увидев, как Пейдж обыграла свой выход в чувственном розовом атласном кимоно, с трудом прикрывавшем ее задницу, таких же розовых тапочках и с вызывающей улыбкой. Нечего и думать о том, чтобы Пейдж спасла вечер. Она стояла на лестничной площадке, и с ее волос капала вода, усиливая ее привлекательность.

– Извините, что я так одета, – добавила она, – я не знала, что у нас гости.

«Ну конечно, черт побери, ты не знала», – подумала Сьюзен, но тут же устыдилась своей внезапно вспыхнувшей ревности.

Она заметила молчаливый взгляд Марка, то, как его глаза задержались на длинных голых ногах Пейдж.

– Я не слышала звонка в дверь; я, должно быть, была в душе.

– Пейдж, это Марк Арент. Марк – Пейдж Уильямс, – сдержанно представила Сьюзен, посмотрев на Тори, которая ответила ей тем же.

– Тот самый Марк Арент… – выделила Пейдж.

Затем она подошла ближе к его работе, чтобы рассмотреть ее, и пола кимоно рискованно качнулась, явно дразня Марка.

– Действительно вы сделали это? – Она невинно посмотрела на Марка своими театральными глазами цвета зеленого мха, натренированными пленять.

Пейдж, которая никогда не выходила из дома без макияжа, была без него. Она выглядела как натуральная девушка с обложки и несомненно была более в его духе, чем сама Сьюзен в эту минуту, когда, видит Бог, она была не в той форме.

Марк кивнул застенчиво.

– Поразительно! – Пришла в восторг Пейдж, сияя ослепительной улыбкой своим подругам.

Сьюзен хотелось запихнуть ее в уборную. Конечно, она должна быть благодарна Пейдж за то, что та одолжила ей свою одежду, всегда поддерживала и веселила ее, но сейчас она испытывала горячее негодование и была готова разреветься. Пейдж низвела весьма логичного профессора до уровня путанного подростка.

– Спасибо… – сбивчиво бормотал он, глазея на нее.

Его глаза перешли с Пейдж на Сьюзен, которая приняла его взгляд с облегчением и попыталась удержать его на себе.

– Вы всегда отдаете свои работы хорошеньким девушкам, которые восхищаются ими? – флиртуя, спросила его Пейдж.

Сьюзен подумала, что если это так, то она не хочет знать об этом. У нее было ужасное чувство, которое испытывает утопающий, что этот вечер она закончит с биржевым маклером, Тори с хирургом, а Пейдж – роковая женщина – собирается закончить с профессором. Ожидание того, как Пейдж осуществит это, было настоящей агонией.

– На самом деле это в первый раз, – ответил Марк, и Сьюзен решила, что лучше поверит ему.

На минуту установилось молчание, которое он использовал для того, чтобы, наконец, сориентироваться в происходящем.

– Так, а кто здесь живет? – спросил он с запоздалым любопытством. – Все вы?

– Мы присматриваем за домом, – ответила Тори.

– Очень милое местечко, – заключил он, продолжая осматриваться и внимательно, с живым интересом рассматривая произведения искусства на стенах. – А кто же владелец?

– Один человек по имени Дастин Брент.

Марк никогда о нем не слышал.

– А где он сейчас?

– Покоряет горы, его не будет около года, – сказала Пейдж.

– У богатых свои причуды, – прокомментировал Марк, не особо пораженный. – Ну что ж, извините, жаль, что вы не можете пойти к моему другу. Он исполняет блюзы в стиле рок-н-ролла так, что вы не смогли бы удержаться, чтобы не танцевать. Может быть, в другой раз.

– Марк… – отчаялась Сьюзен.

Все это оборачивалось мрачно. Она знала, что слишком остро реагировала на Пейдж, и сказала себе, что должна быть польщена тем, что он пришел к ней. Его работа была великолепным подарком.

– Ну раз уж вы «паркуете» ее у меня, – пошутила Сьюзен, – может быть, вы поможете мне ее и