– Стреляйте, – сказал Скруп, – это кулик.

В эту минуту я увидел очень близко от себя птицу. Я прицелился и выстрелил – от птицы осталось только облако перьев. При громком хохоте окружающих Чарльз подобрал голову моей добычи.

– Вам следует дать птице отлететь подальше от вас с вашей дробью Э 3, – заметил Скруп.

Этот случай так подействовал на меня, что я сделал подряд три промаха, в то время как ван-Купу удалось застрелить еще пару фазанов.

Скруп качал головой, а Чарльз даже тяжело вздохнул. Теперь, видя, что я не состязаюсь с его господином, он был всецело на моей стороне. История нашего пари каким-то образом получила широкую огласку, и судя по всему мой противник не пользовался симпатией среди егерей.

– Внимание, – сказал Скруп, указывая на приближающегося фазана.

Птица летела слишком высоко. Раздалось три выстрела, в том числе и ван-Купа, но ни один не задел фазана. Я выстрелил, припомнив совет лорда Рэгнолла. Птица изменила направление своего полета и вдруг камнем упала на землю ярдах в пятидесяти от меня.

– Это будет получше! – воскликнул Скруп.

Удачный выстрел вернул мне уверенность, и я застрелил еще пару фазанов.

Но ван-Куп, который был великолепным стрелком, не отставал от меня.

Лорд Рэгнолл, стоявший по соседству со мной, предложил стать с ним несколько позади остальных охотников.

– Я вижу, что вы лучше стреляете по высоко летящим птицам, – сказал он.

Мы встали между двумя рощицами ярдах в трехстах от прежнего места. Здесь дело пошло значительно лучше.

Однако когда мы спустя час с небольшим собрались завтракать в лесной сторожке, оказалось, что я убил на тридцать фазанов меньше своего противника.

Пока мы завтракали, погода резко изменилась. Небо заволокло тучами, подул сильный ветер.

Охота должна была продолжиться на новом месте, в рощице около озера. Лорд Рэгнолл решил отказаться от дальнейшего участия в ней и стал во время стрельбы за мной и ван-Купом, считая, что и шести стрелков будет много при изменившейся погоде.

– Выпейте стакан черри-брэнди[1], – посоветовал он мне, – это подкрепит вас.

Я последовал его совету, и мы вышли. Роща, где мы собирались стрелять и куда перелетели спугнутые нами утром фазаны, находилась примерно в миле от сторожки. Она имела вид подковы, окаймлявшей один край небольшого озера ярдов в пятьдесят шириной. Четыре стрелка были расставлены вдаль ближайшей стороны озера, а нам с ван-Купом достались места на противоположной высокой стороне, где мы были на виду у всех. К своему ужасу, неподалеку я увидел целую толпу зрителей, в числе которых узнал и оружейника, набивавшего мне патроны.

По пути к лодке, которая должна была перевезти нас через озеро, произошел случай, который привел меня в хорошее настроение и вызвал шумные аплодисменты остальных.

– Куропатки! – вдруг провозгласил «красный жилет», шедший впереди нас.

Чарльз быстро подал мне заряженное ружье. Через мгновение над деревьями показались птицы, с трудом летевшие против сильного ветра. Я выстрелил в первую – она упала к моим ногам. Со следующим выстрелом вторая последовала за ней. Я схватил запасное ружье и убил третью, пролетевшую почти над самой моей головой. Четвертый выстрел настиг последнюю.

Четыре куропатки были подобраны среди всеобщих поздравлений.

Садясь в лодку, я заметил у Чарльза под мышкой кроме сумки, еще ящик с патронами. На мой вопрос – откуда это, Чарльз ответил, что м-р Пофэм (оружейник) принес их про запас. Я ничего не возразил, так как из моих трехсот пятидесяти патронов за утро была уже расстреляна добрая половина.

Пока мы занимали свои места, ветер еще более усилился. Со стоном качались огромные дубы; недалеко от меня сломанная сосна с плеском упала в воду. Несмотря на это, охота началась. Сперва ветер дул нам в спину, гоня множество фазанов, диких уток и другую дичь над самыми нашими головами. Но вскоре он изменил направление и подул к северу с яростью, усиливавшейся с каждым мгновением.

Однако фазаны продолжали свой перелет. В течение часа с небольшим шла самая частая стрельба.

Егеря едва успевали заряжать ружья. Потом птицы стали появляться вблизи все реже и реже. Приходилось большей частью стрелять издали. Но чем дальше, тем я стрелял все лучше и лучше. Один за другим падали фазаны то в озеро, то в отдаленные кусты. Стволы ружей так нагрелись, что к ним нельзя было притронуться.

Дела ван-Купа также шли хорошо, но на долю остальных охотников приходилось очень мало птиц, и бедняги вынуждены были довольствоваться ролью зрителей.

К концу охоты я так пристрелялся, что последними тридцатью пятью выстрелами убил тридцать фазанов.

Заключительный выстрел затмил все предыдущие.

Высоко и несколько в стороне пролетал фазан, казавшийся черной точкой на темном небе.

– Не стоит, слишком высоко, – сказал лорд Рэгнолл, видя, что я поднимаю ружье. Но я все-таки выстрелил; фазан перевернулся, полетел вниз и упал в озеро далеко от нас.

Выстрел был так удачен, что все присутствующие издали одобрительный крик. Даже величественный «красный жилет» что-то одобрительно проворчал. Лорд Рэгнолл приказал тщательно собрать убитую дичь и положить добычу ван-Купа отдельно от моей.