Бородач плохо понял его, но кто-то из партизан быстро перевал слова Абатурова.

– А как же… – командир нерешительно глянул на эсэсовцев за баранками машин.

– Хлопцы, снимай мундиры! – махнул рукой лейтенант, и лишь этот непринужденный жест убедил бородача.

Из грузовика начали выпрыгивать солдаты.

– Откуда вы взялись? – спросил бородач, с трудом подбирая русские слова.

Абатуров недвусмысленно указал на небо.

– Нужна посадочная площадка… – Сразу же стал наседать он, помогая себе жестами. – Есть тут что- нибудь подходящее?

Бородач радостно закивал головой.

Через час грузовики остановились в селении. Правда, селением его можно было назвать лишь условно – несколько домиков на берегу горной речки. И небольшой луг. Абатуров, недовольно фыркая и ругая горную местность, ходил по лужайке и прикидывал – сядут ли самолеты?… Потом стал налаживать связь по радио с командованием. Уже через четверть часа стало известно – самолеты будут вечером.

А в это время на маленьком сельском кладбище копали могилу. Карл сам выбрал место – под стройной елью, немного в стороне от часовенки, чтобы видны были и горы, и речка, и леса. Первым бросил горсть земли на необструганные сосновые доски гроба и долго еще стоял возле свежей могилы. Думал, что один стоит. Но, оглянувшись, увидел за спиной еще двух. Стояли – с непокрытыми головами и печальные – украинец п поляк.

– Ты – Василько? – положил Карл руку на плечо тому, кто принял последний вздох Ветрова.

– Да.

– А ты – Юзеф?

Паренек кивнул.

Кремер обнял ребят, и они поклялись у могилы друга навеки сохранить в сердце память о мужественном человеке, тело которого приняла чешская земля. Потом постояли еще немного под елью и пошли помогать солдатам разгружать грузовики. Ибо жизнь есть жизнь с ее повседневными заботами.

Округ (англ.).

Руководитель местной нацистской организации (нем.).

Полковник (нем.)

Глупец, дурак, буквально – дурная голова (нем.)

Церковь святого креста (нем.)