небрежным. Но зачем было тащить его на заседание в такую рань… Ей не хотелось думать об этом. Если Нэн права, ей до этого нет дела.

— Садись в седло, и поехали! — крикнула Кэтрин. — Галопом!

— Почему ты убежала? — спросила Нэн, прежде чем войти в конюшню, чтобы оседлать свою лошадь.

— Быстрей, — отозвалась Кэтрин, игнорируя ее вопрос. — Мод просила меня помочь ей составить меню к приезду Лидсов.

Нэн торопливо оседлала свою лошадь: маленькую кобылку с неподходящей кличкой Смерч и нравом кротким, как солнечный день.

Девушки ехали в согласном молчании, и Кэтрин любовалась пологими зелеными холмами в их осеннем колорите. Листва на деревьях приобрела мягкий золотистый оттенок; скоро она станет пронзительно- оранжевой, красной и багряной. Воздух был чист и свеж, и на полях за луговиной уже шла осенняя пахота.

— Красиво, правда? — Кэтрин полной грудью вдохнула воздух. — Южная Каролина, должно быть, самый лучший штат в стране.

— Ты говоришь так просто потому, что родилась здесь, — поддела Нэн.

— И все-таки это правда. — Она натянула поводья и, наклонившись вперед, скрестила руки на луке седла, чтобы глядеть на серебряную ленту Эдисто-Ривер, блестевшую за полями.

— Знаешь, сколько рисовых плантаций было здесь, в Чарльстоне, до Гражданской войны? — произнесла она, вспомнив прочитанные книги с описаниями этих огромных плантаций с их ровными аккуратными полями и системой орошения.

— Похоже, я не разделяю твоего страстного увлечения историей, Кэт, — извинилась Нэн. — Иногда я даже забываю, в каком году была война 1812 года.

Кэтрин улыбнулась подруге, вся ее досада вдруг испарилась. В конце концов, Нэн не отвечает за те чувства, которые она испытывает к Блейку. Не ее вина, что он так неотразим…

— Давай поедем через рощу вниз к реке, — вдруг сказала она, поворачивая Санденса. — Я люблю запах реки, а ты?

— О да, — сказала Нэн. — Я как ты. В этот вечер Блейк ужинал дома — случай достаточно редкий, чтобы оставлять его без комментария.

— Удрал от девиц? — подколол Филлип, когда они сидели за столом, отдавая должное куриному жаркому миссис Джонсон.

— Филлип! — одернула младшего сына Мод. Ее темные глаза выражали укор. Она даже не донесла до рта вилку с надетым на нее куском цыпленка.

Блейк приподнял бровь. Его синяя в клетку спортивная рубашка была открыта у ворота, и, как ни старалась Кэтрин не глядеть в его сторону, она не могла не ощущать его волнующей, сдержанной и опасной притягательности.

— Зато у тебя сегодня утром было их больше чем надо, — сухо заметил он.

— И поэтому ты утащил меня в офис, прежде чем я смог насладиться их обществом? — рассмеялся Филлип.

— Мне нужна была твоя поддержка, братец.

— Как же. Это все равно, как если бы Самсону потребовался табун лошадей, чтобы помочь ему обрушить колонны.

— Я хотела бы обратить ваше внимание, — мягко заметила Мод, — что миссис Джонсон потратила целый час на приготовление этого великолепного блюда, а от ваших разговоров оно теряет вкус.

Кэтрин бросила лукавый взгляд на пожилую даму.

— Вам бы следовало иметь дочерей, — произнесла она.

Мод взглянула на Блейка, потом на Филлипа:

— Не думаю. Очень трудно представить Блейка на высоких каблуках и в юбке.

Кэтрин чуть не подавилась картофельным пюре, так что Филлипу пришлось хлопнуть ее по спине.

— Я рад, что Кэтрин находит себе развлечения, — произнес Блейк холодным резким тоном, который она так ненавидела. — Сегодня утром она была не в лучшем настроении.

Кэтрин пригубила свой кофе, и взгляд ее темно-зеленых глаз, пересекая стол, уперся в Блейка.

— Кажется, я сегодня вообще не разговаривала с тобой, Блейк, — тихо отозвалась она.

— Вот именно, — согласился он. — Ты слишком суетилась с утра, чтобы вежливо поздороваться.

Интересно, как можно быть настолько слепым, подумала она, не сводя с него глаз.

— Прости, — сказала она вслух, — но я никогда не суечусь.

Он поднес кофейную чашку к своим тонким губам, но глаза его не отрывались от лица Кэтрин. Что-то темное и жесткое в его взгляде волновало ее.

— Удар слабоват, моя прелесть, — спокойно парировал он.

Она закусила удила.

— Я тебя не боюсь, — заявила она с вызывающей улыбкой.

Его глаза сузились, а угол рта приподнялся.