Анжелика в страхе смотрела на охранников, только что заступивших на смену. Они сидели вокруг стола, играли в кости. Приказ капитана прозвучал, как гром, и никто ничего не понял.

— Да, нельзя сказать, что любовь делает его мягче, — заметил один из охранников.

— Он никогда не бывает доволен; — заметил другой, — потому и дослужился до капитана. Он дает заключенным выбор между свободой и наказаньем. Если бы господин судья узнал об этом!

— Тихо! А то, не дай бог, услышит, тогда нам несдобровать.

И они продолжали игру.

Удивленная Анжелика подошла к двери. Ее никто не удерживал, путь к свободе был открыт. Она выскочила на улицу Сен-Дени. По улице шли люди, светило солнце. Опрометью бросилась Анжелика к башне Несль, где были ее «ангелочки», о судьбе которых она еще ничего не знала.

Ничего не помня, Анжелика бежала по направлению к башне Несль. Когда до башни осталось несколько шагов, ее остановил чей-то окрик:

— Осторожно, «маркиза», не заходи в башню, там засада.

Анжелика резко остановилась. Недалеко, в кустах, ля Поляк делала ей какие-то знаки. Крайне удивленная, она приблизилась.

— В чем дело? — спросила она, задыхаясь.

— Там, в башне, Родогон со своей «свитой». Не ходи туда.

Анжелика побледнела, а ля Поляк продолжала:

— Надо было видеть, как эти скоты нас взяли. Но я успела забрать твой сундучок и обезьянку, они сейчас на улице Баль д'Амур, в доме Красавчика. А что касается Каламбредена, никто не знает, где он. То ли в тюрьме, то ли повешен. Есть даже такие, что говорят, будто он утопился в Сене. Может, он достиг другого берега и скрывается сейчас в предместье Парижа.

— Плевать мне на него, — процедила сквозь зубы Анжелика.

Она положила руку на плечо ля Поляк:

— Где мои дети?

Смущенная ля Поляк опустила глаза.

— Ты знаешь, Тухлый Жан забрал их вместе с другими детьми. Он их запер там, в окрестностях Сен- Дени, в логове Великого Керза — короля тюнов. А Кантора он продал за 30 су прохожим цыганам.

— Где эти цыгане? — нервно воскликнула Анжелика.

— Откуда мне знать?! — развела руками ля Поляк. — Прошло примерно часа два, как они направились в сторону Святого Антония, а я тебя поджидала здесь, зная, что ты вернешься.

Анжелика думала, что сойдет с ума от этих новостей. Флоримон находится в руках этого ублюдка Тухлого Жана, может, он в этот момент плачет и зовет мать. Кантора увели эти проклятые цыгане. Что делать?

— Надо сейчас же найти Кантора, — решительно сказала Анжелика, — пока цыгане не ушли далеко от Парижа.

— Но это невозможно! — воскликнула ля Поляк, но Анжелика уже направилась к берегу, чтобы перейти через мост.

— Да, может, они там его перепродадут, — пробормотала ля Поляк и поспешила вслед за Анжеликой, как преданная собака.

Шел дождь, воздух был влажный, чувствовалось приближение осени, дороги размыло.

Две женщины добрались до предместья Парижа. Невдалеке виднелась деревня. Поднялся холодный ветер, две спутницы промокли насквозь. Местные жители сказали им, что видели, как табор цыган остановился невдалеке, около моста. И действительно, немного пройдя, они увидели огни костров. По мере того как они приближались, взору представлялся табор из нескольких повозок и десятка двух мужчин и женщин, сидящих вокруг костров и варивших что-то на огне.

Вдруг ля Поляк остановилась.

— Нам крупно повезло, «маркиза». Это они, я их узнала. Вон тот усатый — их вожак.

Они осторожно подошли к табору. Приближалась ночь, небо заволокло тучами. Женщины и дети сидели у костров и грелись, на большом вертеле жарился целый баран, и приятный запах жареного мяса разносился по окрестностям. Невдалеке стояло несколько худых лошаденок.

— Не вздумай их сердить, — прошептала ля Поляк. — Ты не знаешь, какие они подлые. Они могут проткнуть тебя шпагами, и никто не узнает. Дай я с ними поговорю, я немного знаю их язык.

Она смело подошла к костру. Анжелика осталась в стороне. Она видела, как ее спутница разговаривала с одним человеком из табора, по-видимому, это был главарь. Через некоторое время смущенная ля Поляк подошла к Анжелике.

— Что он сказал? — спросила Анжелика, задыхаясь от волнения.

— Он сказал, что они не хотят перепродавать ребенка. Он им нравится. Я предлагала деньги, ничего не помогло.

— Но это же невозможно! Я хочу забрать своего ребенка.

Услышав их спор, к ним приблизился человек.

— Если вы сейчас же не уберетесь отсюда, мы вам вспорем животы и отправим к праотцам!

От бессилия у Анжелики выступили слезы.

— Кантор, мой мальчик! — всхлипывала она.

— Не убивайся так, «маркиза», — ля Поляк погладила ее по голове, — такова жизнь. Рано или поздно дети все равно уходят от своих родителей. У меня тоже есть дети, но где они теперь, я понятия не имею. И это мне не мешает жить.

Пошел дождь. Вдруг лицо Анжелики радостно загорелось.

— У меня есть план. Пойдем быстрее, я хочу вернуться в Париж, в Шантль.

И они поплелись назад, шлепая босыми ногами по лужам и грязи. Ноги Анжелики кровоточили, дул холодный, пронзительный ветер. У женщин подводило животы от голода.

— Я больше не могу, — простонала ля Поляк.

Но Анжелика всячески подбадривала ее. Какая-то незримая сила толкала ее вперед, и она была уверена в успехе. Ля Поляк плелась позади Анжелики, она первая услышала стук копыт.

— Ой, «маркиза», мы пропали. Наверное, это цыгане. Они сейчас заколют нас. Это же такие звери!

Всадников оказалось двое. Это были коммерсанты, ехавшие по делам в Париж.

— Мы спасены! — воскликнула Анжелика.

Двое незнакомцев оказались порядочными людьми и согласились довезти двух женщин до центра Парижа.

По дороге выяснилось, что спутник ля Поляк говорит по-немецки, и она весело щебетала с ним. Анжелика ехала молча, держась за своего спасителя, а в голове была одна мысль — спасти Кантора. Вдруг спутник Анжелики сказал, не оборачиваясь:

— Прижмись ко мне, красотка, ты рискуешь упасть. Дорога совсем ни к черту.

Она повиновалась и обхватила его за талию своими окоченевшими руками. Она положила голову на спину незнакомца и на какое-то время отключилась от внешнего мира. Когда они въехали в Париж, незнакомец спросил:

— Куда вас отвезти, красотка?

— В тюрьму Шантль, — не задумываясь, ответила Анжелика.

Возле главных ворот мрачной тюрьмы Шантля всадник остановился. Вскоре подъехала ля Поляк, успев договориться о свидании на завтра со своим спутником.

— Подожди меня здесь, — приказала Анжелика ля Поляк, — я скоро вернусь, — и, не задумываясь, постучала в ворота.

Ворота заскрипели.

— Я хочу видеть господина Огра, начальника королевской охраны, — сказала она удивленному охраннику.

Солдат подмигнул ей.

— Неужели это чудовище в твоем вкусе, красотка? — покручивая ус, заметил он. — Он там, в большом зале, беседует с подчиненными.