приказу сомнительного работодателя - по обыкновенной жизненной необходимости?
Нагайку я не видел - услышал в воздухе, подставил руку, поймал, намотал на кулак; очень удачно. И знаменательно, между прочим, что в борьбе с уличным грабителем вооруженный офицер не за саблю хватается - за нагайку. Презирает? А может, человеколюбив?
Рывок - вот и второй всадник аварийно спешился.
В первом освободившемся седле уже сидел Юдка. Мгновение, чтобы подчинить коня, и - вперед, без оглядки, в конец улицы. Невнятно закричал Логин. Я видел, как он отдирает от себя руки того, что замахивался на меня нагайкой, прыгает на верхового оборотня, бьет несчастную тварь по бокам, кидается в погоню…
Неужели Юдка сорвался?
А почему бы и нет? Один, свободен, в большом городе, с Юдкиными-то возможностями…
Все вдруг потеряло смысл. Где-то играла музыка, где-то голосила женщина; черные одеяния бывших всадников изрядно вывалялись в снегу, тот, кого я сбросил первым, в падении повредил правую руку - и теперь держал свое оружие в левой. Рядом его товарищ оттеснял в сторону мальчишку; парень, в отличие от своих бледных спутников, был темен лицом, и не давал так просто себя оттеснить - драться он собирался, драться до победы.
- Извините, - сказал я хрипло.
Все трое одновременно вздрогнули. Глазища мальчика раскрылись шире, хотя это, казалось, было уже невозможно.
- Я приношу извинения за себя… и за своих товарищей. Однако мы попали в такую ситуацию…
Старшие невольно переглянулись - и снова уставились на меня, но не просто как на бандита - как на опасную диковину.
- Парле франсе? - неуверенно спросил мальчик.
- Не понимаю, - признался я.
Женщина все кричала. Где-то надрывался свисток - через минуту набежит толпа, мне придется снова отправляться в тюрьму, в то время как Юдка…
- Компрене ву? - продолжал допытываться мальчик.
Я развел руками:
- Извините.
Они были слишком озадачены, чтобы вовремя спохватиться. Я проскочил между ними, уцепил за узду лошадь мальчика - она была спокойнее. Понеслись навстречу каменные стены, шарахнулись из-под копыт зеваки.
На углу стоял господин в шубе, тот самый, что невольно сделался свидетелем ограбления. В удивлении он отнял от лица платок - и мне в какой-то момент показалось, что физиономия его состоит из одного только пористого, лоснящегося носа.
Кони нам нужны были, как лисе оглобли. Дворец - роскошное, сверкающее огнями здание, куда более впечатляющее, чем даже знаменитая мозаичная стена на моей родине - обнаружился буквально через несколько кварталов. И это при том, что я ехал наугад, прячась за широкими боками экипажей, так что кучера и форейторы кричали на меня с особым остервенением.
Не иначе, хитрый Юдка всю эту провокацию устроил ради побега. Возможно, мне и удастся ускользнуть от здешнего правосудия, и даже наняться на работу, и, может быть, совершить пару подвигов до того момента, когда истечет срок моей визы, и, как намекала в свое время Сале…
Где ты, Сале? Куда ты нас завела?
Около дворца народу было - не протолкнуться. Богатые горожане в крытых сукном шубах, удивительные застекленные повозки, светло, как днем. Все чего-то ждали, на меня почти не обращали внимания, потом вдруг ударил грохот, и я, изготовившись к неизвестной напасти, вспомнил молнии, которыми бил в нас неведомый экзорцист. Женщины в толпе завизжали - но скорее от восторга, чем от страха, потому что небо озарилось вертящимися огнями; это был не бой - развлечение.
- Пан Рио!…
Я содрогнулся. В моем кармане заворочалось нечто размером с крысу.
- Пан Рио, то я… Суньте руку, будьте так ласковы!
Жесткая на ощупь шерсть. Тоненькие ножки, копытца, рога. Ох и ну!…
- Только наружу не вынимайте, пан Рио, ведь люди ж кругом… Велено вам на коня лезть и к заднему подъезду пробираться, это там, я проведу.
- Кем велено? - спросил я механически.
- Та паном же Логином, они с Юдкой давно уж вас дожидаются; времени, говорят, мало осталось…
Новый гром. Я малодушно вздрогнул. Огни, огни, искры…
- То скорее, пан Рио!
…А интересно, кто кого при случае в бараний рог согнул бы - Панько Юдку или Юдка Панька?
- Иду, рогатый… Уже иду!
Сотник Логин едва удерживался, чтобы не вертеть, как мальчишка, головой. Юдка скорбно улыбался; мне вдруг сделалось все равно. Ну, блеск… Ну, лестница необыкновенной красоты, с коваными перилами, освещенная, как полуденный пляж; ну, бесконечная анфилада залов, сверкающий паркет, огромные картины на стенах, спесивые личности в золотых мундирах, время от времени попадавшиеся нам по дороге…
Мы шли плечом к плечу, едва ли не под ручку, как на гуляньи - некоторая неуверенность заставляла нас держаться друг друга. Впереди топал громогласный, весь в позументах и галунах, чиновник. Перед всяким, кто встречался на пути, он потрясал развернутым свитком с тяжелой печатью; кое-кто ему даже кланялся. Только нам, идущим сзади, виден был свернутый бухтой, заправленный за фалду хвост.
- Так. Здесь, господа, останавливаемся, смотрим картинки и дожидаемся, - во дворце у нашего сопровождающего неуловимым образом изменилась манера речи.
Мы остановились - спина к спине, обзор на три стороны. По залу шатались несколько богато одетых мужчин, и я не мог определить, генералы это или лакеи. Варварская, тяжеловесная мода.
Шорох множества ног. Не стук, а именно шорох - как будто приближается стая летучих мышей. Нам пришлось отступить к стене; блестящая свита заполнила зал, как заполняет кадку подошедшее тесто. Будучи на службе у Ирины Загаржецкой, я несколько раз имел возможность наблюдать за этим восхитительным процессом. Хотя сама Ирина, конечно же, стряпни не касалась.
Я посмотрел на сотника. С неожиданным сочувствием. Не повезло тебе, старый воин - один Заклятый твою дочь похитил, второй Заклятый - не уберег.
Сотник, не обращая на меня внимания, поедал взглядом кого-то в центре зала. Я посмотрел туда же, куда и он; окруженный согнутыми в поклоне спинами, на нас глядел одноглазый, растрепанный, большой и толстый человек с печатью власти на лице.
- Все ли вы здесь, господа? - вопрос, по-видимому, предназначался нам.
Юдка шагнул вперед:
- Все, кто понадобился - все здесь, пане…
Взгляд кривого вперился в бывшего надворного сотника; секунда - и в надменном лице его что-то явственно изменилось. Как будто он не ожидал встретить здесь Юдку, и теперь несколько сбит с толку, но, в общем-то, даже рад.
