сведется к тому, чтобы перейти ко второму акту, от второго — к третьему и дальше — к смерти в финале. Перечитав собственную статью, я нашла ее не слишком убедительной. Похоже, я сама, как и авторы всех этих книг, просто решила дать легкий ответ на все вопросы сразу. Впрочем, это ведь всего-навсего газетная статья, и мне по крайней мере удалось упомянуть в ней несколько неплохих книг, которые мало кому известны. Я стала читать статью заново — на этот раз представляя себя не тем, кому она понравилась, а суровейшим критиком. Я ни словечком не обмолвилась о самых безумных, но при этом очень неплохих книгах из моей стопки — выбрала себе наиболее легкие мишени. Выходит, я точно такая же мошенница, как и все остальные? С другой стороны, возможно, Ви прочитает эту статью и увидит, что я хотя бы пытаюсь иметь собственное мнение.
Через несколько минут мне пришло письмо от Пола.
«Браво! Отличная статья! Она напомнила мне, почему игрушечная железная дорога и прогулки в полях нравятся мне больше, чем встречи с рекламодателями! Вы не хотели бы писать для нас еженедельную колонку? Каждую неделю по одному хобби плюс книга, которая этому хобби соответствует (или CD, или DVD, или что угодно еще — это будет колонка в разделе „Искусство“, а не в „Книгах“). Я бы хотел, чтобы вы писали от первого лица, и ничего страшного, если какие-то хобби вы опишете как неудачные. Просто пробуйте все подряд! Шестьсот слов в неделю, по одному фунту за слово. Сообщите о своем решении как можно скорее. П.».
Я не хотела превращать обед с Роуэном в грандиозное событие, но все же развесила на двери ванной комнаты единственные чистые джинсы, футболку и свою любимую вязаную кофту и, лежа в горячей ванне, пока одежда разглаживалась от исходившего от воды пара, думала о своей колонке и о том, какие хобби можно будет описать в ближайшие несколько недель. Интересно, что скажет Роуэн, когда я поделюсь с ним этой новостью. Я побрила ноги и выщипала брови, а когда вода остыла, вытерлась и оделась. Ванна выглядела ужасно — не лучше, чем после тех случаев, когда Беша раз в год позволяла вымыть ее с шампунем: вместе с грязью от пены, в которой я лежала, к старой эмали прилипли сбритые с ног и выщипанные из бровей волосы. В спальне детали кровати так и валялись на полу. И если вчера, сидя среди всех этих деревяшек с отверткой и инструкцией, я еще хоть что-то в них понимала, то теперь комната напоминала какую-то свалку: было не похоже, что кто-то готовится собрать кровать — скорее все выглядело так, будто она развалилась.
Когда я приехала в «Лакис», Роуэн был уже там, но я не сразу его заметила. Мы всегда старались занять лучший столик: тот, который примостился у окна с видом на залив. Снаружи все время ходили люди и заглядывали в окно, чтобы на нас посмотреть. Этот столик был сегодня свободен, но Роуэн сидел в другом конце кафе, спиной ко мне. Я подошла.
Была одна минута второго.
— У вас не занято? — спросила я, усаживаясь напротив.
— Привет, — сказал он, улыбнувшись. — Как ты?
— Все хорошо, — ответила я и вдруг поняла, сколько всего изменилось с тех пор, как мы виделись в последний раз. И мне захотелось сказать это еще раз: да, у меня все хорошо.
Роуэн оглянулся на дверь и снова посмотрел на меня.
— Все в порядке, — пошутила я. — Хвоста за мной не было.
— Я бы не стал этого утверждать, — сказал он.
— В смысле? — удивилась я.
— Ладно, не обращай внимания, — он тряхнул головой. — Несу всякую чушь.
Он улыбнулся.
Несколько секунд мы оба молчали. Мне не хотелось говорить того, что и так было понятно. Не хотелось рассказывать про Кристофера или спрашивать, почему он думает, что за нами кто-то следит, или интересоваться, как дела у них с Лиз. Я вспомнила о своей колонке, но и хвастаться в начале беседы тоже было не дело.
— Как твоя йога? — наконец выбрала я тему.
Роуэн вздохнул.
— Я не был на занятиях уже несколько недель. Мне очень ее не хватает.
— Я тоже начала, — сказала я. — Хорошая вещь, успокаивает.
— Где ты занимаешься? Не в Дартмуте?
— Нет. Я по книге, — ответила я. — Как ты вообще? Как дела?
Он взял в руки меню.
— Давай сначала закажем. Ты что будешь? Я, наверное, закажу просто бутерброд с копченой семгой и кофе.
— Я буду то же самое.
К нам подошла официантка, и я попросила ее не класть мне в бутерброд ни масла, ни сыра, а в мой двойной эспрессо добавить воды.
— Хорошо, что можно встречаться за пределами Дартмута, правда? — сказал Роуэн. — Или это только моя проблема? Мне нравится, что можно вот так сидеть с бутербродом и кофе и знать, что не наткнешься ни на кого знакомого…
— Я из Дартмута вроде как насовсем уехала, — начала я. — Я… Ну, в общем, у меня есть новости. Я рассталась с Кристофером. И перебралась в другое место. Могу дать свой новый адрес — вдруг тебе захочется меня навестить или там прислать открытку на Рождество… Я теперь живу в Торкроссе.
— Как это — на пляже?
— Ага! Прямо на пляже! Сняла потрясающий домик на берегу и чувствую себя там намного лучше. У меня вдруг обнаружилось так много времени. И с работой дела сразу пошли на лад, и…
— Господи. Ты рассталась со своим молодым человеком… Это ведь не из-за того, что…
— Нет, — ответила я. — Не «из-за того что». Мне давным-давно надо было это сделать.
— И каково это? Если, конечно, это не слишком бесцеремонный вопрос. Дело в том, что меня мысль об окончательном разводе с Лиз до смерти пугает, хотя, похоже, и нам давным-давно пора на это решиться, и, кажется, я уже сто лет об этом мечтаю. Но… Ты не чувствуешь себя одинокой?
— Нет. Ну то есть не чувствовала, пока ты не спросил, — я рассмеялась. — Вообще-то ощущения просто прекрасные. Мне кажется, что впервые за много лет я наконец-то могу дышать. Думаю, что и Кристофер чувствует себя так же. Мы не приносили друг другу никакой пользы.
Я на секунду задумалась.
— Но, пожалуй, что-то страшноватое в этом тоже есть. Не знаю, каково мне будет зимой, когда я останусь наедине с морем. А еще перед тем, как переехать, я уничтожила все, что оставалось от моего романа. Чистый лист.
— Правда? — казалось, эта новость его встревожила.
— Я всегда так делаю, — вздохнула я. — Обычная история. То есть нет, думаю, на этот раз история не вполне обычная. На этот раз я действительно начну все заново с самого начала. Попытаюсь для разнообразия написать роман о реальной жизни, а не о каком-то заранее сформированном представлении об этой реальной жизни. Помнишь, у Либби и Боба мы говорили о всеведении? Думаю, я попробую быть всеведущим рассказчиком, который все видит, но никого не судит. Возможно, дело будет происходить на корабле. Я хочу, чтобы сюжет развивался очень медленно. А еще сегодня утром пришли хорошие вести из газеты. Мне дали колонку. Значит, у меня будет достаточно денег. Это тоже хорошо.
— Здорово! — обрадовался Роуэн. — Я, кажется, завидую тому, что ты теперь сама по себе. Мне бы так хотелось плюнуть на все и тоже начать дышать. И ведь вдобавок ко всему ты уехала из Дартмута!
— Он тебе так противен?
— Да. Прошли годы, прежде чем я это осознал. И мне противно, когда что-нибудь мне противно, — звучит бессмысленно, но это так. Нет, конечно, Дартмут — прекрасное место, абсолютно прекрасное. Когда в первый раз перебираешься через реку и видишь все эти домики в пастельных тонах, ощущение просто изумительное. Кажется, что в них до сих пор живут настоящие рыбаки, а рядом с ними — художники и интеллектуалы. И думаешь: вся эта вода вокруг, и старинные каменные стены, и сама история, — наверняка сюда приезжают жить только интересные люди. Ну и в конце концов, мы же сами решили поселиться именно здесь.
