ухитряется вести хозяйство без служанки». Но «полковника не интересовали их догадки, он лишь посмеивался над любопытными, оставаясь все в тех же хороших отношениях со своими деревенскими соседями». И это тоже очень по-джентльменски: неизменно быть выше слухов и пересудов и сохранять добрые отношения со всеми. Естественно, что у джентльмена и дети джентльмены. Они слыли (а как же могло быть иначе?!) «лучшими стрелками среди своих сверстников, могли соревноваться в верховой езде с любым, могли переплыть Миссисипи, умели управлять пирогой, бросать лассо и бить гарпуном крупную рыбу… Это были настоящие маленькие мужчины». Превосходство над другими (неджентльменами) — естественное состояние джентльмена, поэтому и «простые крестьяне инстинктивно чувствовали превосходство этих юношей». Но это превосходство для Рида — именно «естественное состояние джентльмена», поэтому «мальчики не были заносчивы и обходились со всеми приветливо».

У джентльмена и друзья — джентльмены. Особое место среди них занимает некий родственник императора «принц Музиньянский». Он так же, как и полковник, натуралист и посылает своему другу письмо, в котором просит раздобыть шкуру белого бизона (то есть бизона-альбиноса). Но, оказывается, шкура требуемого качества — большая редкость. Это известие и составляет завязку романа — позиция полковника принципиальна (а разве у джентльмена может быть по-другому?!) — раз друг просит, нужно помочь, не считаясь с трудностями. Сам полковник отправиться на поиски белого бизона не может — у него одна нога (вторую он потерял в Наполеоновских войнах), поэтому отправляются его дети — Базиль, Люсьен и Франсуа. Их путешествие через прерии — Великие Равнины — «в поисках белого бизона» и составляет, собственно, сюжет романа. Они движутся на север, преодолевают преграды, охотятся и страдают от нападения разных зверей, готовят пищу. По ходу в повествование «вклиниваются» охотничьи истории, но чаще — рассказы о повадках животных, способах охоты на них, а также сведения о топографии, географии и климате, истории о растениях, их применении в быту и хозяйстве (чего, например, стоит занимающая несколько страниц книги подробнейшая история об особенностях и свойствах белой и черной шелковицы, ягоды которой «имеют приятный, ароматный вкус; их можно есть сырыми и в виде варенья; если их смешать с сидром, получается приятный напиток», а «особо приготовленные корни применяются как прекрасное глистогонное (!) средство») и т. п. Вставные эпизоды, конечно, тормозят повествование, снижают динамику интриги, но, видимо, по представлениям Рида, они суть неизбежное качество «ювенильного» сюжета. Впрочем, боюсь, не нам, отделенным полуторавековой временной дистанцией, судить о пагубности для динамики развития сюжета тех или иных «вставок». Кто знает, может быть, описания деталей охотничьей амуниции, конской упряжи и вооружения были для викторианского подростка не менее увлекательны, чем сцены погони за дикими мустангами или бегства от кровожадных индейцев?

Кстати, об индейцах. Роман об американском Западе, к тому же юношеский, не мог обойтись без них. Появляются они и в «Мальчиках-охотниках» — в заключительной части романа. Мальчики, вынужденные искать своего белого бизона в местах, где обитают немирные индейцы, в конце концов должны были с ними столкнуться и «пострадать» от них. Так и происходит: они попадают к краснокожим в плен и, как водится, должны быть подвергнуты мучительной казни. Приготовления к казни заканчиваются, и ничто, казалось бы, ей не может помешать… Ан нет! Оказывается, автор таки заготовил специальный «рояль в кустах» (самый важный среди «роялей», коих в романе разбросано немало), который не даст совершиться — явно несправедливому по отношению к таким хорошим мальчикам — злодеянию. Старый полковник, провожая сыновей в дорогу, дал им небольшой кожаный мешочек, в котором находился некий артефакт, который и спасает им жизнь. Это головная часть (чашечка) индейской «трубки мира», которую в свое время курил знаменитый индейский вождь Текумсе[45] (память о нем и, понятно, о его трубке, из которой он курил, чуть ли со всеми вождями североамериканских индейцев (?!), для всех индейцев, живущих в тех местах (?!), священна). Об этом при помощи особых знаков (!) индейцам сообщает старший из ребят — Базиль, которого обучил им (!) отец и которые, разумеется, понимают все индейцы. В результате индейцы из врагов немедленно превращаются в лучших друзей мальчиков. А затем, «узнав о цели путешествия, индейцы были очень удивлены и восхищены отвагой юных охотников. Они, в свою очередь, рассказали мальчикам, что… преследуют большое стадо бизонов и… видели одного или двух белых бизонов среди этого стада. Индейцы добавили, что, если мальчики останутся и несколько дней поохотятся с ними вместе, они приложат все старания, чтобы убить… одного из них». Естественно, «это приглашение было радостно принято». Бизона добывают, а шкуру доставляют любимому отцу (чтобы у мальчиков больше не было приключений, индейцы сопровождают их до границ Луизианы): «старый натуралист получил то, что хотел, и был несказанно счастлив». Но, конечно, «он еще больше теперь гордился своими маленькими мужчинами».

Вот такая история. Не будем дольше на ней задерживаться, тем более что роман этот наверняка хорошо знаком тем жителям бывшей Страны Советов, кто любит и знает Майн Рида: «Мальчики-охотники» под названием «В поисках белого бизона» публиковались в составе знаменитого оранжевого шеститомника писателя, изданного в 1956–1958 годах, а затем переизданного «Террой» в начале 1990-х. Поэтому вернемся в Лондон 1852 года.

Роман вышел в начале декабря. На его титуле по традиции (о которой уже говорилось) был обозначен 1853 год, но лондонский «Атенеум», отмечавший все мало-мальски значительные новинки, откликнулся на его выход уже в номере от 25 декабря 1852 года, в котором поместил доброжелательный отзыв. В рецензии отмечалось, что увлекательная книга не только «развлечет юного читателя», но наверняка «пойдет ему на пользу», поскольку «английские мальчики извлекут из нее не только немало поучительного, но и массу полезных знаний, расширяющих их представления о животных и растениях далекой Америки». Помогла ли эта рецензия или отклики в других изданиях (а всего их появилось около десятка), но и эта книга Майн Рида имела большой успех — даже больший, нежели предыдущий роман «Жилище в пустыне»: через несколько месяцев Боуг не только напечатал дополнительную тысячу экземпляров, но и продал затем готовые печатные формы американцам.

Положительно, Боуг приносил удачу Риду (и, конечно, деньги). Поэтому, когда издатель предложил написать продолжение романа — с теми же героями, но теперь они должны отправиться еще дальше — в Канаду, на Крайний Север, — Рид не мог отказаться.

Сочинение романа, которому Майн Рид дал название «Юные путешественники, или Мальчики- охотники на Севере» (The Young Voyageurs: or, The Boy Hunters in the North), потребовало от писателя серьезных усилий — сбора большого объема информации. Он не только работал в библиотеке Британского музея, но, возможно, встречался с бывшими и действующими сотрудниками «Компании Гудзонова залива», выписывал и читал книги, изучал коллекции натуралистов, переписывался с путешественниками, коллекционерами и охотниками. Поэтому нет ничего удивительного, что этот роман Рид писал почти год. Это очень длительный срок, довольно необычный для писательской практики Викторианской эпохи. Как правило, в договорах между авторами и издателями в то время указывались более короткие сроки. Вероятно, и Рид мог бы уложиться в меньший промежуток времени, но сочинение романа он делил с политической деятельностью, которая, как мы видели, именно в этот период достигла своего апогея. Видимо, и Боуг с пониманием относился к своему автору и не настаивал, чтобы тот писал быстрее. В результате новый роман, как и предыдущий, вышел из печати накануне Рождества. Он также был однотомным, имел 12 иллюстраций, выполненных У. Харви, и продавался по стандартной цене в 12 шиллингов.

Хотя и на этот раз Боуг организовал необходимую рекламную кампанию: в столичных и провинциальных газетах были опубликованы объявления о выходе в свет «нового романа капитана Майн Рида», появились доброжелательные рецензии, и книга вышла в нужное время, но необходимо признать — ее успех был не таким значительным, как у «Мальчиков-охотников». Поэтому Боугу пришлось ограничиться единственным тиражом — в тысячу экземпляров. Почему «Юные путешественники» были встречены читателями прохладнее, чем «Мальчики-охотники»? Можно сказать, что такова обычная судьба продолжений. Но насколько корректно подобное заявление? История литературы знает и немало обратных примеров. Вспомним хотя бы судьбу некоторых сюжетов Дюма-отца, а из сочинений соотечественников Рида — исторические романы Теккерея. Во всяком случае, у современников Теккерея его «Виргинцы» пользовались куда большей популярностью, нежели предшествовавшая им «История Генри Эсмонда». Можно сослаться и на то, что на британском книжном рынке в 1853–1854 годах появилось сразу несколько новых, вызвавших широкий резонанс романов, чей успех мог затмить все остальные новинки сезона. В