Соловьев Е. Ротшильды // Адам Смит. Беккариа и Бентам. Джон Милль. Прудон. Ротшильды: Биогр. повествования. Челябинск, 1998. С. 399 [Жизнь замечат. людей. Биогр. б-ка Ф. Павленкова: В 39 т. Т. 32]), ведут свое происхождение от безграмотного менялы-ростовщика, жившего в 1744-1812 гг. во Франкфурте-на-Майне в грязном еврейском квартале. Последний был обнесен валом и запирался тяжелыми железными воротами, отворявшимися лишь в определенные часы. 'Ворота квартала должны были оставаться запертыми в течение всех воскресных дней; ни один еврей не смел проходить мимо церкви, дотронуться до чего-нибудь на рынке, купить рыбу раньше известного часа дня, нанять христианина себе в услужение, назвать себя гражданином, торговать новым платьем' и т.п. (там же, с. 403). Фамилия менялы не сохранилась, а Ротшильдом он был прозван по вывеске над своей меняльной лавкой (нем.: Rot - красный, Schild - вывеска). Но это неважно - важно то, что к моменту его смерти одна лишь Дания была должна ему 12 млн талеров. Другой его заслугой было уравнение франкфуртских евреев в правах с христианами.

Пятерым его сыновьям, поселившимся в разных странах Европы, в первые 14 лет после его смерти европейские правительства были должны уже 400 млн рублей золотом. Ни начать, ни закончить войну без согласия Ротшильдов было нельзя (см.: там же, с. 415). Один из сыновей Ротшильда нажил более 1 млн фунтов стерлингов в один только день битвы при Ватерлоо, за 5 лет он увеличил свое состояние в 2 500 раз и т.д., и т.п., а внук первого Ротшильда добился равноправия евреев в Англии. По закону он даже не мог занять место в английском парламенте, куда был избран в 1847 г., поскольку должен был принести присягу и клятву на Евангелии; тогда формула присяги была законодательно изменена и было разрешено клясться на Ветхом Завете. Еще в 1815 г. Ротшильды были возведены в достоинство потомственных дворян Австрии, а затем стали сэрами, пэрами и баронетами других стран - аристократами, не имеющими даже образования. Умирая, первый Ротшильд завещал не изменять иудейству и действовать всем сообща. Этому следовали неукоснительно: 'одним из правил дома Ротшильдов были внутренние браки. Двоюродные братья обыкновенно женились на своих двоюродных сестрах, племянницы выходили замуж за дядей… хотя эти браки, с точки зрения европейского законодательства и европейских нравов, являются не чем иным, как кровосмешением' (там же, с. 456-457).

Мессианские чаяния, возлагаемые евреями на Ротшильдов, ярко выразил Гейне, сравнивавший их с героическими Маккавеями, ревностными защитниками Израиля. 'Их власть, могущество, их миллионы для него - залог будущей свободы, равноправия и, быть может, даже владычества еврейства над миром. В своенравном и наглом биржевике Натане, в скаредном бароне Джеймсе он непременно хочет видеть героев, созидающих башню миллионов во имя торжества национальной еврейской идеи' (там же, с. 463).