Она напряглась в ожидании взрыва.

Его не последовало.

Красивое лицо Курта менялось прямо у нее на глазах. Сердитая гримаса исчезла, и внезапно Хелен увидела в нем одинокого, уязвимого мальчика, каким он был когда-то. Сердце ее болезненно сжалось.

– Прекрасно. Дайте мне двадцать четыре часа, – спокойно сказал он и зашагал прочь.

Хелен в ужасе застыла.

Она была потрясена. Не могла поверить в случившееся и сожалела о сказанном. Сдуру она велела ему убираться с ее фермы, и он поймал ее на слове. Зачем вообще она затеяла этот дурацкий разговор? Как ее угораздило поставить ему такое безумное условие? Она не оставила ему выбора! Никогда в жизни Курт не согласился бы использовать своего обожаемого скакуна в качестве тягловой лошади, и она прекрасно это знала.

Он действительно собирается уехать. Уехать и оставить ее с незасеянными полями и несжатым урожаем.

Хелен охватила паника.

Нужно остановить его, пока не поздно. Она не может допустить, чтобы он уехал.

– Капитан, постойте! – крикнула она, сбежав с крыльца вслед за ним.

Курт, успевший добраться до задних ворот, остановился, но не обернулся. Хелен поспешила к нему. Поравнявшись с ним, она схватила его за локоть. Хотела извиниться, сказать, что готова взять свои слова обратно.

Хелен судорожно сглотнула, прежде чем заговорить, но Курт, устремив на нее бесстрастный взгляд, спросил:

– Вы не присмотрите за моим сыном завтра?

– За вашим сыном… Но почему?

– Меня не будет весь день, – холодно ответил он, – у меня важное дело в городе.

И тут Хелен поняла, что он решил участвовать в скачках на окружной ярмарке и выиграть приз в сто долларов. С деньгами в кармане он сможет забрать Чарли и отправиться в Мэриленд.

Хелен лихорадочно размышляла. Любой ценой надо отговорить его от участия в скачках. Без денег Курт не сможет уехать.

– Капитан, если вы намерены уехать в город, чтобы принять участие в завтрашних скачках, забудьте об этом. – Она прерывисто вздохнула и убрала руку с его локтя. – Я не собираюсь присматривать за Чарли, пока вы будете развлекаться на ярмарке.

Курт пожал плечами:

– Тогда ему придется отправиться со мной.

– Нет! Вы не можете так поступить с ребенком! Вам хорошо известно, что люди в городе могут запретить своим детям общаться с сыном капитана-янки! Только представьте, как он будет страдать! Я не допущу этого! Вы не поедете на ярмарку!

– Ошибаетесь, – бесстрастно отозвался он. – Я поеду.

В отчаянии, уверенная, что если Курт получит призовые деньги, то непременно покинет ее, Хелен сделала еще одну попытку отговорить его:

– Я не позволю вам. Как ваша хозяйка.

– Не позволите? Я вдвое больше вас, мэм, – произнес он с легкой иронией в голосе и шагнул ближе, нависнув над ней.

Хелен пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть ему в лицо.

– Вы правы, капитан. Но к счастью, я могу кое-что вам противопоставить.

– Вот как? Что же именно? Покажите!

– Охотно!

Хелен сунула руку в карман своей рабочей юбки, забыв, что вскоре после того, как Курт и Чарли поселились на ферме, она перестала носить револьвер. Теперь он хранился в верхнем ящике секретера.

Курт, видимо, это знал. Наверняка! Он обнимал ее в то утро, когда они скакали на Рейдере, и понял, что она больше не носит оружие.

Хелен беспомощно пригрозила:

– У меня есть револьвер. Заряженный!

– Знаю.

– Если вы сомневаетесь…

– Нисколько.

– В таком случае я…

– Вы же не станете стрелять в меня, правда? – Взгляд Курта слегка потеплел. Он коснулся золотистой пряди, лежавшей на ее разрумянившейся щеке, и тихо произнес: – Никогда не цельтесь, если не собираетесь убивать.

– Не беспокойтесь! – Она в сердцах шлепнула его по руке. – Уж если я прицелюсь в вас, то непременно