Насколько близко была от Бермуд яхта Кроухерста 1 июля 1969 года, мы не знаем. Когда ее обнаружили, со времени гибели яхтсмена прошло 9— 10 дней, и яхта могла при попутном ветре пройти значительное расстояние. Так что психическое расстройство Кроухерста может быть тоже связанным с треугольником.
По поводу гибели Кроухерста существует, впрочем, и другое мнение. Дело в том, что яхтсмен принимал участие в кругосветной регате. Но некоторые считают, что он только имитировал участие в кругосветке, а сам в это время плавал в водах между Америкой и Африкой, стараясь держаться в тени и не попадаться никому на глаза. В своем судовом дневнике он якобы записывал прохождение несуществующего маршрута, отчего в конце концов и сошел с ума. Вот как выглядит эта версия, приведенная в Энциклопедии мировых сенсаций:
В марте 1968 года газета «Санди тайме» решила провести безостановочную кругосветную гонку на приз «Золотой глобус». Так как правилами предусматривалось, что яхтсмены могут стартовать в разное время и из различных портов, были учреждены два приза: один за самое быстрое плавание и другой — для первой яхты на финише… Во избежание курьезов вроде участников, выступающих в корытах, было организована комиссия по отбору яхтсменов для участия в гонке.
Подал заявку некто Чей Блит. Его, конечно, допустили, ведь он как-никак пересек Атлантику на гребном судне. Джон Риджуэй, бывший офицер специальной авиадесантной службы, партнер Блита по переходу через Атлантику, тоже был легко допущен к гонке. Опытным моряком был признан двадцативосьмилетний офицер торгового флота Робин Нокс-Джонстон.
Комиссия, конечно же, не могло не удовлетворить заявку Дональда Кроухерста… Но у него по- прежнему нет ни яхты, ни денег на ее покупку. ‘Соискатель чемпионских лавров решил обе проблемы в характерном для себя стиле: уговорил своего долготерпеливого благодетеля Стэнли Беста дать ему в долг еще 6 тысяч фунтов стерлингов. Он убедил Беста, что для него это будет самая выгодная финансовая операция… Положив деньги в банк, Кроухерст быстро нашел две кораблестроительные фирмы, которые готовы были взяться за авральную работу.
Стоял уже май, а по условиям гонки участники должны были принять старт не позднее 31 октября. В последующие недели, наблюдая за успешной подготовкой к гонке своих соперников — Риджуэя, Блита и Нокса-Джонстона, Кроухерст все больше впадал в отчаяние. Кроме него собирался стартовать на тримаране еще только один участник — офицер британских ВМС Найджел Тетли. Вскоре и его яхта была готова к отплытию.
Кроухерст начал посещать занятия по радиотелеграфии. Он нанял бывшего репортера с Флит-стрит Роднея Холлуорта, владельца информационного агентства в Тейнмауте, Девоншир. Холлуорт организовал Кроухерсту поддержку общественности. Кроухерст назвал свою яхту «Тейнмаутским электроном».
Время летело. Яхта еще не была готова, а в поведении Кроухерста начали проявляться отклонения от нормы. Он стал излишне раздражительным, то и дело устраивал скандалы с друзьями или впадал в уныние. Создавалось впечатление, что он вдруг осознал, на что решился. Но будущий мореплаватель зашел уже слишком далеко, отступать было поздно.
Столкнувшись на тренировке с паромом, Кроухерст повредил один из трех корпусов яхты. После этого в ней стали выявляться различные дефекты. Например, на определенной скорости ослабевали болтовые и винтовые соединения, Кроухерст все более отчаивался, местным яхтсменам стало очевидно, что путешествие обречено. 30 октября, в ночь перед отплытием, Кроухерст признался жене: «Я недоволен яхтой, она плохая. И я не готов к гонке». Произнеся эти слова, он расплакался. Позднее Клер говорила: «В ту ночь я вела себя глупо». Она считает, что это был обращенный к ней крик о помощи. Услышь она его, Кроухерст мог бы использовать последний шанс и отказаться от участия в гонке.
Несмотря на поспешное отплытие, Кроухерст начал гонку успешно. Через две недели он достиг берегов Португалии. Но здесь уже начали проявляться недостатки тримарана. В одном из корпусов обнаружилась течь. Из-за плохого крепления вышел из строя руль автоматического управления. Чтобы закрепить его, пришлось снять болты с других частей яхты. Потом случилась новая беда. В результате попадания внутрь корпуса морской воды отказал генератор — единственный источник электроэнергии. Так Кроухерст лишился освещения и радиосвязи.
В пятницу 13 ноября, находясь все еще недалеко от Португалии, Кроухерст сделал запись в дневнике: «Поломки генератора вполне достаточно, чтобы прекратить гонку. Но я не хочу этого делать. Если я сдамся, то разочарую слишком многих людей, а самое главное — Стэнли Беста. И, кроме того, мою семью». И тогда он решил: «Прежде чем сменить курс или отказаться от гонки, я буду продолжать движение в южном направлении и попытаюсь починить генератор, чтобы связаться с Бестом. Если эта моя затея рухнет, обанкротится компания… Пропадут десять лет труда и забот, но все-таки у меня еще останутся Клер и дети…»
К этому времени Кроухерст прошел уже 1300 миль, но таким извилистым путем, что это соответствовало только 800 милям запланированного маршрута. Он безнадежно отстал от других участников гонки. Несмотря на все неприятности, возникшие на борту тримарана, ему еще предстояло пройти 28 тысяч миль. Именно тогда Кроухерст, должно быть, понял, что ему не удастся закончить гонку, не говоря уже о победе. Он помышлял, по его словам, только о том, как избежать позора. Через несколько дней Кроухерсту удалось наладить генератор. Из сообщений по радио он узнал, что один из его соперников находится в районе Новой Зеландии, а второй огибает мыс Доброй Надежды. Кроухерст, находясь у острова Мадейра, отстал от них на тысячи миль.
Он заказал разговор со Стэнли Бестом. Согласно записям в бортовом журнале, Кроухерст собирался сообщить Бесту о том, что ему ничего не остается, как прекратить гонку, чтобы на будущий год, после нормальной подготовки, сделать еще одну попытку. У него должен быть еще один шанс… Фактически же Кроухерст ничего этого не сказал. Он солгал, что все идет хорошо, за исключением одной-двух технических неполадок, и предупредил, что периодически возможно отсутствие связи из-за неисправного генератора. Это был первый явный намек на то, что Дональд Кроухерст запланировал для своего кругосветного плавания новый маршрут.
Новый маршрут был таков:
Когда весь мир считал, что тримаран Кроухерста борется со штормами в самой бурной зоне Атлантического океана, сам мореплаватель преспокойно дрейфовал при полном штиле в Южной Атлантике, держась подальше от проходящих судов.
Поскольку победителю гонки требовалось предъявить дневник плавания, Кроухерст заносил в судовой журнал несуществующий маршрут с упоминанием никогда не происходивших штормов и прочих происшествий. Когда он понял, что другие яхты выходят на финишную прямую, он решил начать плавание к родным берегам. Он и так все время находился недалеко от дома, в Атлантике. А теперь вошел в район Бермуд, чтобы дойти до финиша в подходящий момент. Он намеревался прийти вторым, чтобы не предъявлять дневника, потому что иначе его обман могли раскрыть. Но случилось непредвиденное: яхта лидера гонки, который опережал всех на два месяца, затонула, и теперь выходило так, что открывший свое местоположение Кроухерст становился единственным претендентом на победу. Это, как сообщает версия, вызвало у него нервный срыв.
По иронии судьбы, его радиостанция все-таки действительно вышла из строя. Его радио еще могло принимать радиограммы, и когда он получил сообщение от Холлуорта, что в Тейнмауте вывешивают флаги в честь его возвращения, это, должно, быть, усугубило в нем чувство обреченности и безысходности. К 22 июня Кроухерст вошел в мертвый штиль зеленого от планктона Саргассова моря. Ему удалось исправить радиостанцию, и он отправил обычные радиограммы Холлуорту, жене и на Би-би-си. Затем, в последующие сутки, у Кроухерста, очевидно, помутился рассудок. За несколько дней он написал двенадцать тысяч слов бессвязного бреда о космосе, разуме и математике. Последняя запись в журнале сделана в 11 часов 20 минут первого июля. Никто никогда не узнает точно, что произошло потом, но многие сходятся во мнении, что Дональд Кроухерст, обезумев от чувства вины, глубокого раскаяния и одиночества, выбрался на палубу,
