Церкви и патриота известно не только в России, но и по всему свету. Он был назначен советским правительством одним из членов комиссии по расследованию зверств немцев над мирным населением оккупированных областей нашей родины. Скоро придет время, когда этот талантливый светильник возвратится в свой митрополичий светлый град Киев... А может быть, со временем и выше! Дай Бог!..
ЗА ГРАНИЦЕЙ. БЛИЖНИЙ ВОСТОК
После эвакуации из России мне в течение 23 лет пришлось посетить довольно много стран: Турция, Греция, Болгария, Сербия, Македония, Хорватия, Австрия, Карпатская Русь, Чехословакия, Германия, Франция, Англия, проездом Швейцария, Северная Америка и Канада прошли мимо моего взора. Кое-что было интересно в общественном смысле, а также и в церковном.
...После пяти дней спокойного путешествия по Черному морю мы приплыли в знаменитый Константинополь - Царьград, как красиво называли его наши предки Проехав Босфорский пролив, мы остановились в Мраморном море Справа, на европейской стороне, на взгорье, высился мировой город, предмет домогательства многих держав в течение более полутора тысяч лет. А на левом, более отлогом, азиатском, берегу был провинциальный город. Турки, как известо, звали свою прежнюю столицу 'Истамбул'. Кажется, это имя является исковерканным словом греческого языка: 'Ис-тин-полис', то есть 'В город', все дороги вели 'Ис-тин-полис', турки исковеркали в 'Истамбул'. А на азиатской стороне был город Кадикей, некоторые говорили мне, что почему-то он назван был когда-то 'город Судьи'. но мне думается, что это слово есть исковерканное имя древнего города 'Халкидон', где происходил Четвертый Вселенский собор.
На рейде Мраморного моря остановилось 125 наших больших и малых кораблей со 135 тысячами беженцев. История еще не видела такого нашествия 'русов'. Но нынешние хозяева - турки и прежние владельцы - греки ничему не удивлялись, теперь война перемешала все. В Царьграде было столпотворение народов. Фактическими господами положения были англичане, могущественный флот которых спокойно и самоуверенно стоял на якорях, поблескивая по ночам сотнями огней. За англичанами стояли французы, потом итальянцы, союзники - победители немцев. А русские, которые больше всех сделали для этой победы, прибыли теперь сюда бесправными просителями. Позади же нас, там, в далекой и большой Скифии, Советской России, шел шторм революции.
Нас морская полиция не спускала с кораблей, потому что ни одна держава не хотела нас принять к себе, как и предупреждал перед прощанием с родиной генерал Врангель. Начались хлопоты перед англичанами и французами.
А тем временем вековечная человеческая корысть решила использовать наше бедствие. Со всех сторон, как мухи на падаль, окружили нас пароходики, шаланды, лодки, предлагая пищу, фрукты и даже пресную воду. Да... На многих судах уже не хватало ее, и люди готовы были напиться за золото. И, насколько помню, этой водой торговали преимущественно греки. Православные христиане, они - увы! - показали себя нисколько не менее корыстными, чем турки, даже, говоря откровенно, более. Печально это писать, но такова была правда истории. А вообще они оказались более холодными, чем турки. Турки, несмотря на пережитую войну на стороне немцев, были совершенно беззлобны к нам и даже дружественны, ласковы. Кардаш - 'приятель' - вот что мы постоянно слышали от них. Кардаш - 'приятель'. Карош, то есть 'хорош'. И, вспоминая сейчас давнее прошлое, я решительно не помню ни одного случая, огорчившего нас со стороны турок. Спасибо им! Они приятели наши, и, несомненно, мы ближе и приятнее им, чем хитрые плотоядные немцы, протягивавшие через них свои государственные и экономические щупальца к Багдаду, нефти, к Востоку... Движение на восток.
Нужно радоваться, что советская власть с первого момента и доселе держится в искренних и дружественных отношениях с Турцией. Таков исторический путь для этих стран, и его нужно укреплять и дальше.
Что касается греков, то они совершенно потеряли сознание владетелей этого города и превратились в торговый мещанский класс. По крайней мере, рядовые греки, но даже и от выдающихся лиц мне не пришлось слышать иного. Казалось, греки народ прошлого, а не будущего. Одно лишь нужно сказать о них, что они крепко держат православие. Ни католическое коварство, ни сектантское движение, ни даже европейское безбожие точно не коснулось их. Конечно, тут большое влияние имела их печальная история, покорение турками. Вера сплелась у них с национализмом, взаимно поддерживая друг друга, так что представители Церкви сделались одновременно защитниками своего народа (этнархами), а миряне активно вошли в жизнь приходов, епископий и высшего церковного управления. Но факт остается фактом: греки и доселе тверды в православии. Впрочем, христианство. будучи мироотреченным, аскетическим учением, в глубине своей дает для рядовых людей широкий простор 'среднего христианина', где сочетаются обычно и вера, и благоустройство быта. В России мы знали целый такой класс - купечество. Известно, что и в Америке греки хорошо устроились экономически: рестораны, кафе, а иногда и банки - дела, им знакомые. В то же время у них и большие храмы, и организованные приходы, с участием мирян-попечителей. Не нужно очень строго порицать их за такое сочетание. Все же это несравненно лучше европейского безбожия и социалистического материализма.
Правда, греки чувствуют себя в храмах довольно развязно, вульгарно. Вы можете увидеть, как они иногда входят туда в головных уборах и не сразу снимают их. Бывали примеры что еще в притворе церковном они начинали уже курить табак, и вообще, они чувствуют себя хозяевами в храме. Но это не касается самой глубины сердца. Во время службы они смиренны, сдержанны, внимательны, молитвенны. Мужчины стоят в одном месте, женщины - особо. Во время проповеди, когда им что-нибудь понравится, они шумно кричат: 'Хито!' Французское 'виват' - 'да живет', славянское 'слава!' Это у них издавна. Еще ев, Иоанн Златоуст пытался останавливать их восторженные возгласы и рукоплескания за свои чудные проповеди, но безуспешно... Греки - народ в общем горячий, южный, экспансивный, были и есть. Только теперь стали смирные, тихие. Но все же материализм внедрился в них глубоко, как увидим это из некоторых фактов.
К России у них глубокое уважение, как к могучей силе и покровительнице православия, защитнице греков и славян от иноверных. Но они хотят получать, а не давать. Наиболее больным вопросом для них является потеря Константинополя даже в случае могущества России, в частности храма 'Айя-София' (то есть 'Святая София', 'Премудрость Божия', Сын Божий от греческого слова 'Агия-София'). Лично я думал и думаю: ни в коем случае не нужно никому, и нам, русским, отнимать у них этот дорогой Царьград и чудный собор, построеный Юстинианом Великим в VI веке. Впрочем. все это я говорю по наблюдению над городскими греками. Сельские, как и везде, гораздо смиреннее и духовнее, чем горожане. Я это после наблюдал, когда посещал священников на островах.
Припомню сейчас одну группу картин (если только я не писал о ней раньше), которую мне пришлось видеть в американском журнале.
На одной из них сфотографирован внутренний вид передней части алтаря. На красивых, солидных, мраморных креслах сидят католические епископы. Они в богатом облачении, высоких митрах, держат себя важно, даже напыщенно. Это - церковная власть. Такова Католическая Церковь, Церковь непогрешимого папизма, Церковь, правящая бесправными пасомыми. Из-за этих правителей не видно даже священного алтаря, где совершается богослужение: Церковь как правящий класс заслонила даже веру. Нечего уже говорить, что тут не видно народа, паствы, управляемого стада: оно не имеет силы в католичестве.
На другой картине не изображено ни храма, ни алтаря, ни даже народа, а только проповедническая кафедра. Ухватившись за боковые края ее, оратор, в мирском костюме, только с белым круглым воротничком - знак протестантских пасторов, что-то говорит, говорит, говорит. Это - Протестантская Церковь, где таинства не имеют значения, где даже храм является скорее залой для публичных выступлений, где священник - тот же непосвященный мирянин, где главным делом его является учительство, проповедничество, где даже самая молитва (легонькие 'стишки') сведена больше на мораль да еще разве на веру в искупление 'дорогим Иисусом' - вот это протестантизм. Эта картина - тоже фотография, а не рисунок.
Но вот третья фотография. Сзади - горы, голубое небо, благословенная природа Божия. На переднем плане - сельский храм из белого камня, крытый красной черепицей, двери затворены (кончилась служба
