максимизацию барышей высшего менеджмента за счет ничего на подозревающих инвесторов.
Когда я в первый раз прибыл в Вашингтон, проблема все еще носила сравнительно ограниченный характер. Тем не менее уже были люди с достаточным предвидением последствий. В июне 1993 г. Совет по стандартам финансовой отчетности ССФО (Financial Accounting Standards Board, FASB), малоизвестная, но важная независимая организация, ответственная за разработку стандартов финансовой отчетности, выступила с проектом инструкции, в которой компаниям предлагалось вменение разумной стоимости опционам и проводка их по статье издержек. ССФО была создана под эгидой отчетно-аудиторского сектора — наглядный пример саморегулирования. «Гномы из Норуока (Norwalk)», как их называли (поскольку их офисы располагались в Норуоке, штат Коннектикут, имели репутацию сторонников постепенного внедрения учета издержек в экономике на каждой стадии деловой активности, откуда и проистекала их озабоченность опционами и прямота их предложения, весьма примечательного.
Но корпоративный мир ни в малейшей степени не хотел принимать этой инструкции. Силиконовая долина стояла как скала, что и можно было предвидеть, но не она одна. Если бы опционы превратились в расходную статью текущих издержек, компании просто прекратили бы их предоставление, и без этого допинга экономика зашла бы в тупик и полностью остановилась — таков был лейтмотив аргументации, выдвигавшейся бесчисленным множеством представителей высшего менеджмента и лобби. В горячем споре с председателем Комиссии по ценным бумагам и биржам, КЦББ (Securities and Exchange Commissaries, SEC) Артуром Левиттом мл., глава корпорации Хоум Депо[57] Бернард Маркус (Bernard Markus) охарактеризовал инструкцию ССФО как «страшный удар по системе свободного предпринимательства», который «сделает невозможным создание новых предприятий»{52}.
Противники предложения ССФО обжаловали его не только в КЦББ (которая работала в тесном контакте с ССФО), но и пожаловались ключевым фигурам в администрации Клинтона и Конгрессе. Министр финансов Ллойд Бентсен (Lloyd Bentsen) и министр торговли Рон Браун (Ron Brown) написали по поводу этого предложения разгромное письмо. Аналогичные возмущенные отклики вскоре посыпались с Капитолийского холма, где была сильная заинтересованность в продолжении бума высоких технологий. Сенатор от штата Коннектикут Джо Либерман (ставший впоследствии напарником Алана Гора в президентской кампании 2000 г.) набросился на ССФО в припадке праведного гнева. Либерман был автором сенатской резолюции, принятой 88 голосами против девяти и требовавшей, чтобы ССФО отозвало свое предложение, предостерегая при этом от «тяжелейших последствий для американского предпринимательства», если оно будет принято.
Казалось, что и для самого ССФО последствия будут не слишком приятными. При поддержке сенаторов от Калифорнии Барбары Боксер (Barbara Boxer) и Дианы Фейнстейн (Dianne Feinstein), а также от Флориды Кони Мака и ряда других, Либерман внес законопроект, фактически лишающий ССФО его полномочий — не взирая на то, что эта организация не была государственной.
Выборы 1994 г. и выдвижение твердолобого противника регулирования Ньюта Гингрича (Newt Gingrich) на пост спикера палаты представителей решили судьбу предложения ССФО. Никто не боролся так упорно, как Артур Левитт и КЦББ за прекращение мошеннической практики бухгалтерского учета корпораций периода девяностых годов; но именно Левитт в конце борьбы вынудил ССФО принять выхолощенную инструкцию, по которой корпорациям просто предлагалось помещать информацию о выданных в форме опционов вознаграждениях в примечаниях к финансовым отчетам компаний. Позднее он признавал, что это была «самая большая ошибка за время его пребывания в составе КЦББ»{53}.
Оплата высшего менеджмента стала предметом растущей напряженности в конце десятилетия, поскольку фондовые опционы позволили таким людям, как Джон Чамберс (John Chambers) из Циско, Денис Козловски (Dennis Kozlowski) из Тайко (Tyco)[58], Сэнфорд И. Уэйлл (Sanford I. Weill) из Сити-корп (Citicorp) и Дэвид Комански (David Komansky) из Меррилл Линч (Merrill Lynch) прикарманить миллионы долларов. Но хотя было много всплесков возмущения по поводу размеров присвоенных сумм — рядовые граждане просто полагали, что этим менеджерам платили слишком много, — другие аспекты проблемы были упущены из виду.
Но поскольку я длительное время изучал роль информации в хорошо функционирующей экономике, то и к этой проблеме я подошел с иной точки зрения: высший менеджмент потому и получал чрезмерное вознаграждение, что в широких кругах общественности не были известны его точные размеры{54}. А если никто не знает, сколько получает главный исполнительный директор, то значит никто и не знает, каковы истинные размеры прибыли (или убытков) фирмы. Никто не знает, какова истинная стоимость фирмы. Но без этой информации ценовой механизм не может играть той роли, которая ему предназначена в процессе распределения потока инвестиций. На профессиональном жаргоне экономистов это можно сформулировать как «искажение механизма распределения ресурсов».
Впервые я столкнулся с этой проблемой в 1992 г., когда к администрации президента обратились, чтобы она что-либо предприняла в связи с инструкцией, предлагаемой ССФО. Я прибыл из Силиконовой долины (где был в отпуске, работая в Стэнфордском университете). Поэтому я знал, чем озабочены высокотехнологичные компании. Может быть министерство финансов, министерство торговли и Национальный экономический совет не случайно были настроены на вмешательство в решение проблемы в интересах Уолл-стрита и Силиконовой долины. К Совету экономических консультантов обратились, чтобы он разобрался, в чем тут дело. Но по мере того, как в этом разбирались, мы все более утверждались во мнении: ССФО право, и мы совершили ошибку, выступив против его предложения. Считалось, что Совет по стандартам финансовой отчетности является независимой организацией, свободной от политического влияния. Я, разумеется, остро воспринимал дилемму — должна или не должна быть рекомендация консультирующей организации независимой: вопрос сам по себе является весьма спорным. Как я уже отмечал в главе 3, вопросы кредитно-денежной политики не могут или, по крайней мере, не должны отдаваться на откуп технократам, потому что компромиссы такого рода следует рассматривать в рамках политического процесса. Но область заботы ССФО, по-видимому, могла, а может быть и должна была относиться к компетенции независимой организации. Ее задача заключалась в разработке системы бухгалтерской отчетности, обеспечивающей поступление надежной, стандартизированной, доступной для понимания потенциальным инвесторам информации. Они могли бы и должны были бы иметь больше доверия к схеме бухгалтерской отчетности, зная, что она разработана независимой организацией, чем если бы она создавалось в ходе политического процесса, в котором мощные группировки имели возможность использовать свое влияние для появления дезинформирующей схемы учета.
Уверенность Совета экономических консультантов в том, что мы занимаем правильную позицию, еще более укрепилась, когда мы поняли, насколько неубедительны аргументы противников перевода опционов в издержки. Одним из этих аргументов, повторяемым вновь и вновь, была трудность стоимостной оценки опционов[59]. Конечно, вряд ли существовала причина для того, чтобы не дать им оценку. Существует много областей, в которых правила ведения бухгалтерского учета прибегают к сложным приемам измерения. Обеспечение точной оценки амортизации — снижения стоимости машин по мере их старения и износа — является куда более сложной задачей, чем получение оценки долларовой стоимости опциона акций. В любом случае, — разъясняли мы, — приписывание им нулевой стоимости является совершенно очевидно неверным. Люди хотят иметь опционы акций потому, что эти опционы имеют стоимость.
Во время споров по опционам нас часто заверяли в том, что все объяснения можно найти в примечаниях к ежегодным отчетам корпораций. Но даже искушенные аналитики иной раз затрудняются в интерпретации подобных финансовых хитросплетений{55}. Главный смысл существования стандартов бухгалтерского учета состоит в облегчении понимания состояния финансов компании — а не в затруднении его — для того, чтобы инвесторы могли принимать правильные решения.
Противники инструкции (предположительно ССФО) утверждали, что формула расчета стоимости опциона, представленная в инструкции, потенциально является дезориентирующей. Большинство инвесторов, — говорили они, — не имеют достаточной подготовки для внесения корректировок, необходимых в случае получения ошибочной оценки. Но те же самые люди, однако, неоднократно
