Татьяна стояла возле деревянного сарая, спиной ко мне, перед ней на скамье сидел мужчина, его лица я видеть не могла и слов женщины, к сожалению, тоже не слышала. Но, судя по интонации, разговор дружеским не назовешь.

– Не надо кричать, – донеслась до меня фраза мужчины. Татьяна вовсе не кричала, но он, должно быть, все равно опасался, что их услышат. Она в ответ не заговорила даже, а скорее зашипела. Вдруг махнула рукой досадливо и направилась к дому. А я едва не присвистнула. На скамейке сидел Лебедев. Везет мне сегодня на неожиданности! Ему-то что здесь понадобилось?

Лебедев поднялся и вслед за Татьяной направился к дому, но вдруг обернулся. Казалось, он смотрит прямо на меня. Я тихо ойкнула и сползла на землю, но из вида его не теряла. Лебедев постоял с полминуты, хмурясь и вроде размышляя, но все-таки продолжил свой путь. А я поняла, что выскакивать на улицу сейчас неразумно. Они могли меня увидеть. Хотя чего мне, собственно, бояться?

Не вдаваясь в размышления на эту тему, я заспешила в обратном направлении, вновь очутившись по грудь в зарослях крапивы. Если они в доме, то ничего не услышат, утешала я себя, потому что как ни старалась, а шума производила достаточно. Наконец вышла на дорогу. Идти по ней или искать очередную тропу, которая выведет меня на улицу? Я выбрала дорогу и вскоре оказалась в лесу. На развилке свернула влево и вздохнула с облегчением, потому что место узнала: я здесь проезжала на машине. Возле кустов замерла серебристая «Хонда», впереди, метрах в трехстах, начинался асфальт. Поравнявшись с «Хондой», я убедилась, что ее хозяин отсутствует, огляделась, прикидывая, где он может быть. Собственно, в том, что кто-то оставил тут машину, не было ничего удивительного, не ясно, почему она меня так заинтересовала. Улица довольно узкая, и машину оставили в стороне, чтобы не мешать движению.

Я зашагала веселее, более сюрпризов не ожидая. И оказалась не права. На крыльце моего дома стоял Лебедев и с хмурым выражением на физиономии давил на кнопку звонка.

– Здравствуйте! – крикнула я, приближаясь. Он резко повернулся и приветливо помахал мне рукой.

– Купались? – спросил он, когда я поравнялась с ним.

– Ага.

– Вода, должно быть, холодная. Там ключи бьют…

– В жару окунуться в холодную воду даже приятно. – Я открыла дверь и предложила: – Заходите.

– Собственно, я на минуту, – замешкался он. – Узнать, как ваши дела…

– Если уж вы приехали, давайте выпьем чаю…

– От предложения такой девушки грех отказываться, – засмеялся Лебедев.

Оказавшись в кухне, я включила чайник и собрала на стол. Лебедев оглядывался без особого любопытства.

– Как прошла ночь?

– Без происшествий, – ответила я.

– Отлично.

– Вы в самом деле из-за меня приехали?

– А вас это удивляет?

– Еще бы… Вы ведь в отпуске.

– Про отпуск я вам рассказывал.

– И все же…

– Каюсь, не будь вы такой красавицей… – он вновь засмеялся, а я спросила:

– У вас здесь много знакомых?

Он чуть помедлил с ответом.

– Никого.

Мы сидели напротив друг друга, взгляд, устремленный на меня, был кристально чист, а между тем парень врал. Или нет?

– Я вас видела недавно. Вы разговаривали с Татьяной.

– А-а, – улыбнулся он. – Я приехал полчаса назад, вас не застал, вот и решил заглянуть к соседке. Обстановку разведать. Сдуру ей свое удостоверение показал, ну и нарвался. Все грехи местного начальства мне припомнили. И участкового днем с огнем не сыщешь, и воды на полив не хватает… зимой отопление плохо работало, потому что вокруг домов понастроили. Я пытался объяснить, что обращается она не по адресу, но не преуспел.

Он продолжал говорить, а я гадать: правда это или нет? Похоже, что правда. Выглядит вполне искренне, в глаза смотрит… И все же… «Он полицейский, – напомнила я себе. – Его-то ты в чем подозреваешь?» Если б не реакция Лебедева на мое появление в кабинете… В тот первый раз, занятая размышлениями, отчего он лил кипяток себе на руку, я его даже не рассмотрела как следует, а теперь могла убедиться, что выглядит он очень неплохо. На полицейского, кстати, совсем не похож. Если только чуть- чуть. Шатен с короткой стрижкой, ярко-синие глаза, такие бы девушке очень подошли, темные брови, и ресницы тоже девчачьи. И улыбка у него хорошая, а вот взгляд печальный. Даже когда улыбается. Взгляд человека, много пережившего. «Не выдумывай, – одернула я себя. – Мент как мент, ничего особенного».

– Мне соседи сказали, до меня этот дом арендовала девушка, – тихо произнесла я. – Ее убили.

Он отвел глаза и шумно вздохнул.

– Вы об этом что-нибудь знаете?

– Убили ее не здесь, – пожал он плечами. – Не стоит вам…

– Убийцу нашли?

– Расследованием убийств занимается следственный комитет. Скажите, зачем вам понадобилось арендовать этот дом?

– Я же объяснила…

– Да, ваш проект… Не обращайте внимания на болтовню соседей. – Он поднялся и добавил торопливо: – Спасибо за чай.

– Вы ее когда-нибудь видели?

– Кого? – не понял он.

– Девушку, которую убили?

– Яна… – он вроде подбирал слова. – Наверное, на вас произвел впечатление рассказ соседок, но… на свете есть куда более интересные вещи, чем убийство. – Он направился к двери, а я сказала ему вдогонку:

– Будете рыбачить в здешних краях, заходите.

Убедившись, что Лебедев ушел, я принялась готовить обед, который, судя по всему, должен был стать ужином. Потом накрыла стол на веранде, поела с аппетитом и подумала: а не навестить ли Нину? Моя навязчивость вряд ли придется ей по душе. О художнике можно расспросить позднее, это не к спеху.

Время шло. Стемнело, а я продолжала сидеть на веранде, пока комары не начали донимать. Пришлось вернуться в дом. По телевизору показывали «Крестного отца», я с удобствами расположилась в кресле, и тут что-то грохнуло на веранде. Я убавила звук телевизора и прислушалась. Тишина. «Может, там стул упал? – подумала я. – С какой стати ему падать, если ветра нет?»

На веранду я все-таки отправилась. Стулья по-прежнему на своих местах. Я включила свет и вот тогда обратила внимание на скомканную газету, что лежала на полу. «Откуда она здесь взялась?» Наклонилась с некоторой опаской, в газету был завернут булыжник внушительного вида. Это что ж, мне его в окно пульнули, но промазали? «А зачем в газету заворачивать?» – озадачилась я, а надо бы подумать, зачем кому-то булыжниками швыряться.

Камень самый обыкновенный, я вертела его в руках, всерьез надеясь обнаружить на нем тайные письмена, и даже слегка огорчилась, что их нет. Расправила смятую газету, одно из тех бесплатных изданий, что ежедневно бросают в почтовый ящик. Перевернула ее и ойкнула. Поверх печатного текста кто-то наклеил заглавные буквы, наверное, из той же газеты.

– «Убирайся отсюда, не то сдохнешь», – прочитала я, таращась на клочок газеты в своих руках в большом недоумении.

Не знаю, чего добивался тот, кто отправил это послание, наверное, рассчитывал меня запугать. Но ничего похожего на страх я не чувствовала, по крайней мере в ту первую минуту. Недоумение – да, а еще злость, к ним примешивалось подозрительное чувство удовлетворения, потому что выходило: я на верном