темные волосы и он живет в Калифорнии. Мона работала в литературном журнале Джорджа Плимптона The Paris Review, который располагался на первом этаже в доме Плимптона на Манхэттене, неподалеку от Ист-Ривер. Мона с коллегами стали строить догадки, кто же ее брат. Может, Джон Траволта? Это была одна из главных версий. Делались ставки и на других актеров. Однажды мелькнула догадка: «Может, это один из парней, сделавших компьютер Apple», но никто не мог вспомнить их имен.

Встреча произошла в вестибюле отеля St. Regis. Джоан Симпсон представила Моне ее брата, и он действительно оказался одним из парней, сделавших компьютер Apple. «Он был непосредственный и любезный, такой обычный милый парень», — вспоминала Мона. Они все вместе сели и поговорили несколько минут, а потом Джобс повел сестру на долгую прогулку, вдвоем. Джобс был потрясен тем, что обрел родную сестру, которая оказалась так на него похожа. У них обоих было сильно развито художественное начало, они отличались наблюдательностью, были чувствительными и вместе с тем волевыми людьми. Ужиная вместе в ресторане, они отмечали одни и те же архитектурные детали или интересные мелочи и возбужденно их обсуждали. «У меня сестра — писательница!» — торжественно объявил он коллегам в Apple.

В конце 1986 года Плимптон устроил вечеринку в честь выхода романа «Где угодно, только не здесь», и Джобс прилетел в Нью-Йорк, чтобы быть рядом с Моной. Они все сильнее привязывались друг к другу, хотя их дружба не всегда была безоблачной, что, впрочем, неудивительно, учитывая их характеры и обстоятельства знакомства. «Поначалу Мона не особенно обрадовалась моему появлению в своей жизни и той восторженности, с какой ко мне относилась ее мать, — рассказывал он позже. — Но когда мы познакомились поближе, подружились по-настоящему, и сейчас она — часть моей семьи. Не знаю, что я делал бы без нее. Эта самая лучшая сестра, какую я могу себе представить. С моей сводной сестрой Пэтти мы никогда не были близки». Мона тоже очень полюбила брата и порой защищала его, хотя позже написала о нем довольно резкий роман «Обычный парень», где хлестко и беспристрастно изобразила его причуды и выходки.

Одной из немногих причин для их ссор была одежда Моны. Она одевалась в стиле бедной писательницы, а Джобс укорял ее за нежелание выглядеть «достаточно привлекательно». Разозлившись однажды из-за этих нападок, Мона написала ему письмо: «Я молодая писательница, это моя жизнь, и я не собираюсь быть манекенщицей». Джобс не ответил. Но вскоре она получила посылку из магазина Иссей Мияке — Джобс очень ценил этого японского модельера за его строгий и отчасти технологичный стиль. «Он ходил покупать мне одежду, — рассказывала она потом, — и выбрал замечательные вещи, ровно моего размера и очень подходящих мне цветов». Ему особенно понравился один брючный костюм, и в посылке было три абсолютно одинаковых комплекта. «Я до сих пор помню те первые костюмы, которые я послал Моне, — говорил он. — Они были льняные, серовато-зеленого цвета, который прекрасно подходил к ее рыжеватым волосам».

Тем временем Мона Симпсон пыталась отыскать отца, который ушел из семьи, когда ей было пять лет. Кен Олетта и Ник Пиледжи, известные писатели, тоже жившие на Манхэттене, познакомили ее с одним нью-йоркским полицейским, который, уйдя на пенсию, организовал сыскное бюро. «Я заплатила ему те небольшие деньги, которые у меня были», — рассказывала Симпсон, однако поиски не принесли результатов. Тогда она наняла другого детектива в Калифорнии, и он по базе Отдела транспортных средств нашел адрес Абдулфатты Джандали в Сакраменто. Симпсон рассказала об этом Джобсу и полетела из Нью- Йорка в Сакраменто на встречу с человеком, который, судя по всему, был их отцом.

Джобс не проявил никакого интереса к встрече. «Со мной он обошелся не очень хорошо, — объяснял он позже. — Но я на него не в обиде, я рад, что вообще остался жив. Однако я не могу простить того, как плохо он обошелся с Моной. Он ее бросил». Джобс сам некогда бросил свою внебрачную дочь Лизу и теперь старался наладить с ней отношения, однако это нисколько не смягчало его неприязни к Джандали. Симпсон полетела в Сакраменто одна.

«Я была в страшном напряжении», — вспоминает Мона. Оказалось, что ее отец работает в маленьком ресторане. Он вроде был рад встрече, хотя держался довольно апатично. Они проговорили несколько часов, и отец рассказал, что, уехав из Висконсина, он перестал преподавать и занялся ресторанным бизнесом. Он был недолго женат второй раз, а потом третий — уже дольше, на пожилой богатой женщине, но детей у него больше не было.

Джобс просил, чтобы Симпсон ничего про него не рассказывала. Но в какой-то момент отец сам вскользь упомянул, что у него и Джоан был еще один ребенок, мальчик, еще до рождения Моны.

— И что с ним случилось? — спросила она.

Отец ответил:

— Мы никогда его не увидим. Того ребенка больше нет.

Когда Джандали вдруг заговорил о своих предыдущих ресторанах, Симпсон услышала нечто еще более удивительное. Среди них, сказал он, были куда более изысканные, чем нынешнее заведение в Сакраменто. Отец сокрушался, что дочь не видела его в ту пору, когда он управлял средиземноморским рестораном к северу от Сан-Хосе.

— Это было чудесное место, — сказал он, — туда приходили все успешные компьютерные люди. Даже Стив Джобс.

Симпсон была ошеломлена, и отец, заметив ее удивление, добавил:

— Да-да, он заходил ко мне, очень милый человек и давал хорошие чаевые.

Мона едва удержалась, чтоб не выпалить: «Стив Джобс — это же твой сын!»

Едва они попрощались, она незаметно позвонила Джобсу по платному телефону в ресторане и договорилась встретиться в кафе Expresso Roma в Беркли. Джобс привел с собой дочь Лизу, которая уже училась в начальной школе и жила со своей матерью Крисэнн. Когда они встретились, было почти десять вечера. Симпсон рассказала все на одном дыхании. Разумеется, Джобс был потрясен историей про ресторан около Сан-Хосе. Он вспомнил, как ходил туда, и даже припомнил встречу с человеком, который оказался его биологическим отцом. «Это было удивительно, — рассказывал он потом. — Я несколько раз ел в том ресторане и помню, как общался с хозяином. Он был сириец. Мы пожали друг другу руки».

Тем не менее Джобс по-прежнему не испытывал желания с ним познакомиться. «Я тогда был богатым и не доверял ему — вдруг он стал бы шантажировать меня или рассказывать обо всем журналистам, — вспоминал он. — Я попросил Мону ничего ему не рассказывать».

Мона Симпсон молчала, но спустя несколько лет Джандали узнал о своем родстве с Джобсом из интернета (один блогер заметил, что Симпсон в справочнике указала Джандали как своего отца, и догадался, что, значит, он является и отцом Джобса.) В ту пору Джандали был женат в четвертый раз и заведовал службой питания и напитков в Boomtown Resort & Casino к западу от Рено в штате Невада. Приехав в 2006 году к Симпсон со своей новой женой Росциллой, он спросил: «Что это за разговоры про Стива Джобса?» Мона все подтвердила, добавив, что, на ее взгляд, Джобс не собирается с ним встречаться. Джандали принял это без разговоров. «Мой отец — человек мечтательный и прекрасный рассказчик, но он очень пассивен, — сказала Симпсон. — Он никогда больше не затрагивал эту тему. И не искал встречи со Стивом».

Поиски отца легли в основу второго романа Симпсон «Потерянный отец», опубликованного в 1992 году. (Джобс убедил Пола Рэнда, автора логотипа NeXT, сделать обложку, но, по словам Симпсон, «она была чудовищна, и мы не стали ее использовать»). Она также нашла нескольких членов семейства Джандали, в сирийском городе Хомсе и в Америке, и в 2011 году работала над романом о своих сирийских корнях. Посол Сирии в Вашингтоне устроил в ее честь ужин, на котором был также ее кузен с женой, прилетевшие из Флориды.

Симпсон считает, что поначалу Джобс мог бы встретиться с Джандали, но со временем совсем утратил к нему интерес. Когда в 2010 году Джобс и его сын Рид приехали на день рождения Моны к ней в гости в Лос-Анджелес, Рид рассматривал фотографии своего биологического деда, а Джобс даже на них не взглянул. Также он был совершенно безразличен к своим сирийским корням. Когда заходил разговор о Ближнем Востоке, Джобса, который имел твердые суждения по самым разным поводам, эта тема нисколько не занимала. Даже когда в Сирии начались массовые волнения во время арабской весны 2011 года, на мой