промышленного дизайна Apple, об этом не знают и другие дизайнерские фирмы, с которыми мы теоретически могли бы работать, поэтому возможно непреднамеренное появление похожих разработок. В интересах Apple и NeXT будет положиться на профессионализм Хартмута, чтобы этого не произошло». Эйзенштат вспоминает, что был ошеломлен наглостью Джобса и ответил довольно резко. «Ранее я выражал уже от лица Apple свою озабоченность вашей вовлеченностью в деловую активность, которая не исключает использование вами конфиденциальной информации Apple, — написал он. — Ваше письмо никоим образом не развеяло моих опасений, а, напротив, лишь усугубило их, поскольку вы утверждаете, будто „ничего не знаете про текущие или будущие направления промышленного дизайна Apple“, что не соответствует истине». Этот запрос тем сильнее удивил Эйзенштата, что он помнил, как годом раньше Джобс запретил frogdesign работать над пультом дистанционного управления для Возняка.
Джобс понял, что для сотрудничества с Эсслингером (а также по ряду других причин) необходимо разрешить тяжбу с Apple. По счастью, Скалли был не против. В январе 1986 года компании достигли внесудебного соглашения, обойдясь без денежных компенсаций. В обмен на отозвание иска NeXT согласилась на ряд ограничений: ее продукция будет представлена как профессиональная рабочая станция, она будет продаваться напрямую колледжам и университетам и не появится раньше марта 1987 года. Apple также настояла, чтобы компьютеры NeXT «не использовали операционные системы, совместимые с Macintosh», хотя, вероятно, в их интересах было бы требовать как раз обратного.
После этого соглашения Джобс продолжил наседать на Эсслингера, пока дизайнер не закрыл постепенно контракт с Apple, что позволило frogdesign к концу 1986 года начать работу с NeXT. Эсслингер настоял, чтобы ему, как и Полу Рэнду, предоставили полную свободу. «При общении со Стивом иногда требуется крепкая палка», — говорил он. Однако Эсслингер был художник, как и Рэнд, поэтому Джобс позволял ему куда больше, чем прочим смертным.
Джобс постановил, что компьютер должен иметь форму идеального куба, где каждая грань будет ровно фут (30,48 см) длиной и каждый угол — ровно 90 градусов. Он любил кубы. Они олицетворяли солидность и одновременно слегка напоминали игрушку. Куб NeXT служил наглядным примером идеи Джобса о том, что форма определяет функцию (а не наоборот, как провозглашали баухаус и дизайнеры-функционалисты). А значит, следовало переделать печатную плату (которая хорошо помещалась в коробку размерами со стандартную коробку из-под пиццы) в прямоугольники и расположить их внутри кубического корпуса.
Более того, идеальный куб — непростая задача для производства. У большинства деталей, которые отливались по форме, углы были чуть больше 90°, потому что так их проще вынимать из формы (точно так же, как пирог проще вынимать из формы с углами чуть шире девяноста). Но Эсслингер заявил, что подобное недопустимо, потому что испортит чистоту и совершенство куба, и Джобс с восторгом его поддержал. Поэтому все стороны производились по отдельности на специализированном заводе в Чикаго с использованием форм стоимостью 650 тысяч долларов. Никто больше не удерживал Джобса в его стремлении к совершенству. Заметив на корпусе тоненькую линию от формы, которую любой другой производитель компьютеров принял бы как неизбежную данность, он полетел в Чикаго и убедил инженера, который обслуживал машину для литья, сделать все заново и безупречно. «Не всякий работник может похвастаться, что ради встречи с ним на завод прилетает такая важная персона», — заметил один из инженеров, Дэвид Келли. Кроме того, компания Джобса купила шлифовальную машину за 150 тысяч долларов, чтобы убрать все линии от стыка форм. Джобс настоял, чтобы магниевый корпус был матово- черным, а следовательно, очень чувствительным к любым царапинам.
Келли предстояло исполнить элегантно изгибающуюся подставку для монитора, и задача была тем сложнее, что Джобс желал иметь в ней механизм наклона. «Вроде бы хотелось действовать разумно, — говорил Келли журналу Business Week, — но если ему говорили: «Стив, это будет слишком дорого» или «Это не получится», он отвечал: «Нытик!», и ты правда чувствовал себя ничтожеством». Поэтому Келли с командой работали ночами, придумывая, как превратить все эстетические изыски в функциональный продукт. Один из кандидатов на работу в отдел маркетинга рассказывал, как во время собеседования Джобс театральным жестом скинул тканевую драпировку, показав изогнутую подставку, на которой место монитора занимал бетонный блок. У посетителя челюсть отвисла, а Джобс с гордостью продемонстрировал механизм наклона, запатентованный на его имя.
В своей безудержной страсти к совершенству Джобс был убежден, что невидимые части изделия должны быть столь же прекрасны, как и фасад. Подобным отношением к работе отличался и его отец, который брал хорошую древесину для задней стенки ящика. Теперь, когда в NeXT с Джобса пали все оковы, он мог развернуться. По его указанию внутри компьютера использовались винты с дорогим покрытием. Матовое черное отделочное покрытие наносилось и на внутреннюю часть корпуса, хотя его увидел бы разве что мастер из сервисной службы.
Джой Носера, писавший в то время для журнала Esquire, сделал зарисовку поведения Джобса на собрании в NeXT:
Нельзя сказать, что он высиживает совещания, потому что Джобс в принципе не может усидеть на месте. Один из его способов подавлять окружающих — беспрерывное движение. Он садится, поджав под себя ноги, через минуту разваливается в кресле, а еще через минуту вскакивает и принимается что-то писать на доске. У него масса странных привычек. Он грызет ногти. Он смотрит на говорящего так серьезно, что тот поневоле начинает нервничать. Его руки — почему-то имеющие желтоватый оттенок — постоянно двигаются.
Больше всего Носеру поразила «почти что намеренная бестактность» Джобса. Не просто неумение сдержаться, если собеседник произносит — с его точки зрения — глупость, но сознательная готовность, даже какое-то извращенное стремление поставить человека на место, унизить, продемонстрировать собственное превосходство. Когда Дэниел Левин представил организационную схему, Джобс закатил глаза и процедил: «Полное дерьмо». Его настроение по-прежнему перескакивало из одной крайности в другую, как в Apple, по оси «герой — негодяй». На совещание заглянул один из финансистов, и Джобс принялся на все лады расхваливать его «за блестяще выполненную работу», хотя еще вчера вопил, что «эта сделка — дрянь».
В числе первых десяти сотрудников NeXT был дизайнер по интерьерам для головного офиса в Пало-Альто. Хотя Джобс снял новое и вполне симпатичное здание, он решил его полностью распотрошить и перестроить. Стены были заменены стеклом, а ковровое покрытие — светлым деревянным паркетом. Все повторилось, когда компания переехала в более просторное помещение в Редвуд-Сити в 1989 году. Здание было абсолютно новым, но Джобс велел перенести лифты, чтобы холл стал более эффектным. В качестве центрального объекта холла он заказал Йео Минь Пею лестницу, которая должна будто бы парить в воздухе. Подрядчик сказал, что такое невозможно построить, но Джобс ответил: еще как возможно. И лестницу сделали. Годы спустя такие же лестницы появятся во всех фирменных магазинах Apple.
Компьютер В первые месяцы существования NeXT Джобс и Дэниел Левин много ездили, иногда в компании коллег, по университетским городкам и собирали информацию. В Гарвардском университете они встретились с Митчем Капором, председателем Lotus Software, и отправились вместе ужинать в ресторан. Увидев, как Капор намазывает на хлеб толстый слой масла, Джобс поинтересовался: «Ты когда-нибудь слышал про сывороточный холестерин?», на что Капор ответил: «У меня предложение. Давай ты воздержишься от комментариев на тему моего питания, а я не стану обсуждать твои личные качества». Он не обиделся и даже согласился, чтобы Lotus написал редактор таблиц для операционной системы NeXT. Но позднее Капор отмечал: «Человеческие взаимоотношения не относятся к его сильным сторонам».
