очень прошу: объясни…
Она
Он. В какую больницу?
Она. Опять вы кричите! Если бы вы знали, как я устала.
Он. Я тоже устал! Я очень устал. В какую больницу?!
Она. Если человек сердится — значит, он устал не до конца. У меня есть теория: когда человек устанет до конца, он не сможет быть злым. У него и сил не хватит для сокращения мускулов в злую гримасу. Настоящая усталость — это ясное тихое лицо. Прощайте. Я напишу вам! Слышите?! И ждите!
Прошло несколько дней. Вечер. В свою комнату входит Он с ее письмом в руках. Одновременно в комнату матери входят Мать и Подруга.
Мать. Сестра из гинекологии показала мне упражнение. (
Подруга молча мрачно сидит в кресле.
Он (
Мать (
Подруга (
Мать вопросительно глядит на нее.
Ну с капитаном… ну, которому ты письмо от меня отправила… А телефон почему-то свой написала… Пошутила, да?
Молчание.
Боже мой, ты — красавица! А я думала, что у красавиц… Все-таки, наверное, лучше быть уродиной. Природа им много не дала, а взамен дала все: ловкость, хитрость, и вдобавок все уродины ощущают себя красавицами и еще других убеждают в этом. Природа экономна: или красота, или ум, или счастье… Ну, чем у вас кончилось с капитаном?
Мать. Он не позвонил больше.
Подруга. Главное — не трепыхаться. Мне предлагают заведовать отделением. Наверное, возьму, а то у меня куча энергии. Что ты молчишь?.. Просто мне хотелось верить, что есть та, которую все любят, которая всех бросает…
Мать. Врешь!.. Ты никогда в это не верила. Если бы ты видела свое лицо, когда я звоню ему по телефону!.. Просто так было удобнее — тебе и мне. Ну, а теперь нам плохо будет вместе. Надо выдумывать новое… А поздно… Ты права. Надо сказать себе: ты прожила. И опустить глаза раз и навсегда. (
Звонок в дверь. Они замолкают. Снова звонок. И тотчас, как будто по команде, обе начинают лихорадочно собираться: они причесываются, поправляют одежду, они в каком-то исступлении. Наконец Мать идет открывать дверь — и возвращается вместе с ним. Мать в недоумении глядит на него.
Он. Простите, ради Бога: я хотел бы узнать, как здоровье Наташи?
Мать
Он. Это двадцать третий квартал, дом восемнадцать, квартира девять?
Мать. Да. Но никакой Наташи здесь нет. Подруга. Может быть, вам Галю?
Он. Нет, мне Наташу.
Мать (
Он
Мать
Но раздается стук входной двери, и в комнату входит Она. Мать в ужасе глядит на нее. Она молча смотрит на него.
Она
Мать
Она. Нет.
Он. Спасибо, я пойду.
Подруга. Какой милый, да? И голос у него какой-то…
Мать. Интеллигентный.
Она все стоит у двери в своей комнате.
Подруга. Я почему-то вдруг так взволновалась, когда он позвонил. Мне показалось, вот откроется дверь… и войдет… Мать. Капитан.
Подруга засмеялась и мать тоже.
Поздравляю тебя.
Подруга испуганно глядит на Мать.
Дождались… Он пришел…
Подруга. Что ты мелешь?!
Мать. Ну-иу, ты уже все поняла. Ты его сразу узнала, да? Хотя он очень долго плавал: «По морям, по волнам, нынче здесь, завтра там…» Но он к нам вернулся! И на берегу его ждали две Ассоли, две романтические, прокуренные Ассоли средних лет. (
Она (
Подруга. Это правда?
Мать. Он?
Общее затемнение.
На следующий день. Почти все комнаты «квартиры» пусты, все на работе. Только Он — в своей