тайне.

Мужчина кивнул в ответ и посмотрел на Федора. Затем еле слышным тоном он продолжил:

– Говорят, у вас также есть и другие развлечения. Для более взыскательного вкуса. Это правда?

– Истинно так. Если позволите, я лично буду сопровождать вас, – Леонид поднялся из-за стола. – Прошу следовать за мной.

Все трое незаметно от остальных гостей покинули зал. Вместе спустились на первый этаж, а оттуда по темному коридору в просторное помещение.

Игровой зал с высоким потолком. На стенах – деревянные панели со старинными гравюрами. На полу – персидский ковер, в котором приятно утопали ноги.

Посередине зала стоял игровой стол из зеленого сукна. В дальнем углу – два бильярдных стола. По краям располагались кожаные диваны и столики с коробками с сигарами.

– Кто-нибудь желает коньяк?

Леонид широко улыбнулся и направился к игровому столу. За ним последовал судья. Федор подозвал к себе лакея, при этом падая на диван напротив стола.

– Сыграем?

От предвкушения предстоящей игры Верхушин молча кивнул и потер руки. Тогда Леонид достал новую пачку карт, которую тотчас распечатал.

– Сколько?

Судья пожал плечами:

– Для начала двадцать тысяч.

– В таком случае, прошу вас, ставьте деньги на карту.

Судья полез в карман сюртука, извлекая банковские билеты. Несколько бумажек бросил на стол. Леонид стал метать.

Лакей склонился в поклоне, и Федор попросил его принести коньяка. В то же время, распахнув коробку, взял одну из сигар, которую задумчиво покрутил в руках.

За спиной послышался легкий шелест. В зал вошла высокая, стройная брюнетка в красном платье. Женщина походкой королевы прошла через весь зал и остановилась у стола.

– Глория, ты как всегда прекрасна.

– Благодарю, – ответила она, обогнув стол и погладив по плечу Леонида.

Тот даже не пошевелился. Все его внимание привлекали карты на столе. Направо легла девятка, налево тройка. Кажется, судье повезло.

– Я выиграл!

Судья продемонстрировал свою карту.

– Извольте получить? – только спросил Леонид.

– Нет, пожалуй. Сыграем еще.

Игрок дождался новой тальи, оставил карту, положив сверху еще двадцать тысяч. Леонид стал метать.

Сидя в кресле, Федор внимательно следил за Глорией. У нее алчно блестели глаза. При виде таких сумм денег, она всегда становилась хищной. Наверное, только деньги имели для нее истинный смысл жизни.

Глория любила деньги, мужчины с деньгами любили Глорию. Ведь недаром это была одна из самых дорогих куртизанок города. Не каждый мужчина мог себе позволить содержать ее.

Присутствие Глории в этих стенах только подчеркивало статус Левита. Его благосостояние и хороший вкус. Чего, собственно, тот и добивался.

Все трое склонились над игровым столом. Первым пришел в себя судья. Он выпрямил спину и пожал плечами:

– Кажется, фортуна отвернулась от меня. Ну что ж, буду добиваться ее благосклонности чуть позже. Сейчас я намерен влить в себя щедрую порцию коньяка.

Едва он отошел от стола, как Глория принялась собирать банкноты.

– Милая, не торопись так, иначе наши гости подумают, что ты отчаянно нуждаешься в деньгах.

Женщина облизнула губы, но не отступила. Она ловко собрала банковские билеты и убрала себе в лиф платья.

– Дорогой, для меня это целое состояние. Громадная сумма.

– Я знаю, поэтому и затеял открыть казино. Вот увидишь, скоро деньги потекут к нам рекой.

– В таком случае, обещаю любить тебя еще сильней, – промурлыкала она.

– Не сомневаюсь.

Судья с Федором сидели на диване и распивали коньяк. Кажется, они говорили о политике. Едва Леонид хотел к ним присоединиться, как заметил у двери Виссариона.

– Милая, – он взял под руку Глорию и направился к столику, где сидели мужчины. – Будь добра, развлекай гостей. Я скоро приду.

– Ты куда?

– Приехали новые гости, я всего лишь должен их встретить. Думаю, эта ночь будет долгой и многообещающей.

Он легонько шлепнул ее по бедру. На ходу извинился перед мужчинами и направился к выходу. Виссарион стоял у стены со скрещенными на груди руками. При виде хозяина он поприветствовал его кивком головы и перешел к делу:

– У меня все готово, когда можем приступать?

С лица Леонида тут же исчезла беспечная улыбка. Вместо нее появилась обеспокоенность.

– Ты позвал за Ниной?

– Да, ее приведут с минуты на минуту.

Виссарион ждал ответа. Леонид в размышлении посмотрел на свой перстень:

– Боже, как все не вовремя. Гости сейчас прибудут, не хотелось, чтобы они умерли от тоски. Все-таки я обещал им развлечения. Но и этот вопрос не могу более откладывать.

– Господин, думаю, это займет всего несколько минут. Все решится быстро, и вы сможете вернуться к гостям.

– Ты прав, – Леонид шагнул в темный коридор, где у высокой картины их ждала потайная дверь. – С этим нужно покончить и как можно скорее. Идем.

Вместе вошли внутрь, преодолели узкую винтовую лестницу и направились вперед по длинному тоннелю. Его построили одновременно со зданием ресторана. Этот ход соединял дом Левита и казино для удобства хозяина.

Низкая, но прочная дверь на полпути была приоткрыта. Виссарион распахнул ее, пропуская господина.

Комната внутри напоминала бункер. Каменные стены, песчаный пол. В самом углу лежал мужчина в окровавленной рубахе и изодранных штанах. Глаза были закрыты.

Леонид побрезговал подходить ближе. Беглым взглядом оглядел пленника и спросил у сурового охранника, что стоял у дверей:

– Он без сознания?

– Да, уже несколько минут. Привести его в чувство?

– Не хочу давать ему надежду, пусть оставшееся время проведет в своих снах.

Позади в тоннели послышались торопливые шаги. Леонид поспешил выйти из бункера, чтобы встретить племянницу.

Девушка вместе со служанкой застыли у дверей. Левит подал знак служанке, чтобы та возвращалась назад. Прежде чем начать разговор, он глубоко вдохнул и взъерошил волосы:

– Нина, наверное, ты теряешься в догадках, зачем я послал за тобой в этот поздний час. Сразу хочу предупредить, что беспокоиться не о чем. Нам вместе предстоит решить один деликатный, но важный вопрос. Ты готова?

Нина застыла в недоумении. Служанка постучала в ее дверь, когда та уже ложилась спать. Ничего не объясняя, она заставила девушку подняться и в спешке покинуть свою комнату. Теперь она стоит перед Леонидом, совершенно не соображая, что он от нее, собственно, хочет.