– Мне однажды приснился сон… странный такой. Будто я еду в троллейбусе…

– Уже интересно, – развеселилась Ирина. – Ты часто в троллейбусах-то ездишь?

– Часто, у меня нет машины. Приснилось, что я еду в троллейбусе, и он выезжает из города, едет по какой-то пустынной дороге… вроде бы в аэропорт, хотя дорога совершенно незнакомая. Я стою у окна, и мне очень нравится пейзаж. И вдруг я вижу, что по салону идёт контролёр. Он всё ближе, ближе, и я почему-то впадаю в панику… нечем штраф заплатить, что ли? Не знаю… В общем, контролёр подходит ко мне – и тут троллейбус останавливается. Я выскакиваю из него перед самым носом контролёра, даже улыбаюсь ему. Троллейбус уезжает, а я вижу, что от остановки дорога… пешеходная такая, будто просёлочная, поднимается на холм. А холм весь покрыт деревьями и застроен домами… старыми, деревянными, очень уютными даже издалека…

– Такие дома только издалека и уютные, – скептически сказала Ирина. – Ой, извини. Ты очень хорошо рассказываешь, я даже забыла, что это только сон.

– Сон, – подтвердил Мартин. – Так вот, я начинаю подниматься на холм. Оказываюсь в маленьком городке с большими тихими дворами, с огромными деревьями, какими-то водозаборными колонками. Не знаю, видела ты такие городки или нет. Сейчас их уже и не осталось-то, наверное. И всё вокруг такое… будто давным-давно знакомое и родное. Будто я пришёл к себе домой. И люди, которые встречаются, незнакомые, но будто родные. Такого не бывает, только мне все улыбаются, а я улыбаюсь всем в ответ. А потом останавливаюсь в каком-то дворике, возле двухэтажного дома из красного кирпича… были когда-то такие дома, с одним подъездом, на восемь квартир обычно…

– Точно, рассказываешь, будто там жил, – подтвердила Ирина.

– И я подхожу к ограде двора – низкая совсем ограда, несерьёзная, не для того, чтобы от кого-то защищаться или закрываться. Смотрю вниз с холма – и вдруг вижу море. Представляешь? Море, которого вроде как здесь быть не может… И мне становится так хорошо, что я решаю остаться. Навсегда. Но вдруг вспоминаю, что не заплатил за билет. А значит, не имел права сюда приехать. Я здесь… не то чтобы незаконно… Просто нельзя мне тут быть! Тогда я подхожу к какой-то компании во дворе – там и подростки, и мои ровесники, и люди постарше. Рассказываю им, что не заплатил за билет и поэтому должен уйти. Они кивают и отвечают, что будут меня ждать. И я иду обратно той же дорогой, спускаюсь вниз с холма, а город за спиной тает… И я проснулся с улыбкой. И весь день улыбался всем, кого встречал на улицах. Хотя так не бывает.

Ирина спросила – не сразу, будто ожидала продолжения:

– Ты мечтаешь найти такой город? Вернуться туда?

– Я мечтаю всегда платить за проезд, – ответил Мартин. И зачем-то добавил: – Не в буквальном смысле.

– Понимаю, – просто сказала Ирина. – Не дура. Иди ко мне, Мартин.

Мартин отложил трубку. Поднял со стула и натянул джинсы. Потом достал из кобуры револьвер.

– Ты чего? – прошептала Ирина.

Мартин с загадочным видом приложил дуло пистолета к губам – будто говоря «тс-с!». Подошёл к двери, тихонько оттянул щеколду и рывком распахнул дверь.

В коридоре было пусто, но Мартина это не смутило. Он бросился в коридор, сразу же громыхнула распахнутая дверь соседнего номера. Когда Мартин появился вновь, ведя под дулом револьвера щуплого и прыщавого паренька лет пятнадцати-шестнадцати, Ирина уже влезла в шорты и застёгивала блузку.

– Будь как дома, – жизнерадостно сказал Мартин своему пленнику. – Располагайся поудобнее…

Хороший тычок помог пареньку преодолеть расстояние до стула. Мартин, помахивая револьвером, приблизился к пленнику и, тяжело опустив руку на плечо, заставил сесть.

– Один был? – деловито спросила Ирина. – Ты молодец, я ничего не услышала.

– Приходили трое, – сказал Мартин. – Открыли дверь, убедились, что там никого. Тогда двое ушли вниз, а этого оставили шуровать по вещам. Как тебя звать, ворюга?

Паренёк засопел, но не ответил.

– Ирочка, ты не в курсе, как на Талисмане карают за кражу со взломом? – спросил Мартин.

– Тюрем здесь нет. Выгоняют с планеты, наверное.

– Тоже мне наказание… – вздохнул Мартин. – Ладно, пороть его всё равно поздно, а убивать вроде как пока не за что. Кто тебя послал?

– Я шёл по коридору, вижу – дверь открыта, вещи разбросаны. Решил зайти, посмотреть, вдруг что- то случилось и нужна помощь, – заученно выпалил юноша.

– О, так он ни в чём не виновен! – обрадовался Мартин. – Ладно, хватит юродствовать. Я хочу поговорить с теми, кто тебя послал.

– Никто меня не посылал, – стоял на своём парень. Его первый испуг прошёл, и он с каждой секундой всё больше и больше наглел. – Если не отпустите, буду кричать! И скажу, что вы мне револьвером угрожали!

– Я угрожал? – огорчился Мартин. – Что ты! Угрожают не так…

Увесистая оплеуха сбросила парня со стула. Через мгновение Мартин, зверски оскалившись, уже сидел на нём верхом. Ствол пистолета был засунут пленнику в рот.

– А знаешь, что было на самом деле? – шипящим шёпотом спросил Мартин. – Ты обчистил мою комнату, пока я крепко спал. Потом забрался в комнату девушки и пытался её изнасиловать. Я проснулся от криков о помощи и успел вовремя, чтобы тебя застрелить!

– Вот за попытку изнасилования здесь очень сурово наказывают! – вдруг оживилась Ирина. – Так что тебе даже не надо стрелять.

– О! – Мартин радостно повысил голос, спрятал пистолет в кобуру. – Насильник! Граждане Талисмана! Я поймал насильника!

– Не надо! – пискнул парень.

– Что так? – рывком водружая его обратно на стул, воскликнул Мартин. – Не хочешь? Кто послал? Где они?

– Внизу… в баре…

– Пошли, – волоча парня за собой, сказал Мартин. – Живенько.