возникать слабо мерцающее кольцо.

Рейн. Ага! Светится. Это иное дело.

Стук в дверь.

Ах, чтоб вы провалились, проклятые! Да! (Тушит кольцо.)

Входит Бунша-Корецкий, на голове у него дамская шляпа.

Меня дома нет.

Бунша улыбается.

Нет, серьезно, Святослав Владимирович, я занят. Что это у вас на

голове?

Бунша. Головной убор. Рейн. А вы посмотрите на него. Бунша (у зеркала). Это я шляпку у Лидии Васильевны, значит, надел. Рейн. Вы, Святослав Владимирович, рассеянный человек. В ваши годы дома надо

сидеть, внуков нянчить, а вы целый день бродите по дому с книгой. Бунша. У меня нет внуков. А если я перестану ходить, то произойдет ужас. Рейн. Государство рухнет? Бунша. Рухнет, если за квартиру не будут платить. Рейн. У меня нет денег, Святослав Владимирович. Бунша. За квартиру нельзя не платить. У нас в доме думают, что можно, а на

самом деле нельзя. Я по двору прохожу и содрогаюсь. Все окна раскрыты,

все на подоконниках лежат и рассказывают такие вещи, которые

рассказывать, запрещено. Рейн. Вам, князь, лечиться надо. Бунша. Я уже доказал, Евгений Николаевич, что я не князь, и вы меня не

называйте князем. Рейн. Вы - князь. Бунша. Нет, я не князь. Рейн. Не понимаю этого упорства. Вы - князь. Бунша. А я говорю, нет. (Вынимает бумаги.) Вот документы, удостоверяющие,

что моя мама изменяла папе, и я сын кучера Пантелея. Я похож на

Пантелея. Потрудитесь прочесть. Рейн. Не стоит. Ну, если так, вы - сын кучера, но у меня нет денег. Бунша. Заклинаю вас, заплатите за квартиру, а то Луковкин говорит, что наш

дом на черную доску попадет. Рейн. Вчера жена ушла к какому-то Петру Ильичу, потом селедки, потом

является эта развалина, не то князь, не то сын кучера, и истязает меня.

Меня жена бросила, понятно? Бунша. Позвольте, что же вы мне-то не заявили? Рейн. Почему это вас волнует? Вы на нее какие-нибудь виды имели? Бунша. Виды такие, что немедленно я должен ее выписать. Куда она выехала? Рейн. Я не интересовался. Бунша. Понятно, что вам неинтересно. А мне интересно. Я сам узнаю и выпишу.

(Пауза.) Я присяду. Рейн. Да незачем вам присаживаться. Как вам объяснить, что меня нельзя

тревожить во время этой работы? Бунша. Нет, вы объясните. Недавно была лекция, и я колоссальную пользу

получил. Читали про венерические болезни. Вообще наша жизнь очень

интересная и полезная, но у нас в доме этого не понимают. Наш дом

вообще очень странный. Михельсон, например, красное дерево покупает, но

за квартиру платит туго. А вы машину сделали. Рейн. Вы бредите, Святослав Владимирович! Бунша. Я обращаюсь к вам с мольбой, Евгений Николаевич. Вы насчет своей

машины заявите в милицию. Ее зарегистрировать надо, а то в

четырнадцатой квартире уже говорили, что вы такой аппарат строите,

чтобы на нем из-под советской власти улететь. А это, знаете, и вы

погибнете, и я с вами за компанию. Рейн. Какая же сволочь это говорила? Бунша. Виноват, это моя племянница. Рейн. Почему эти чертовы ведьмы болтают чепуху? Я знаю, это вы виноваты. Вы

- старый зуда, шляетесь по всему дому, подглядываете, а потом

ябедничаете, да, главное, врете! Бунша. Я - лицо, занимающее официальный пост, и обязан наблюдать. Меня

тревожит эта машина, и я вынужден буду о ней сообщить. Рейн. Ради бога, повремените. Ну, хорошо, идите сюда. Просто-напросто я

делаю опыты над изучением времени. Да, впрочем, как я вам объясню, что

время есть фикция, что не существует прошедшего и будущего... Как я вам

объясню идею о пространстве, которое, например, может иметь пять

измерений?.. Одним словом, вдолбите себе в голову только одно, что это

совершенно безобидно, невредно, ничего не взорвется, и вообще никого не

касается! Вот, например, возьмем минус 364, минус. Включим. Минус,

прошлое. (Включает механизм.)

Кольцо начинает светиться. Слышен певучий звук.

К сожалению, все. (Пауза.) Ах, я идиот! Нет, я не изобретатель, я

кретин! Да ведь если шифр обратный, значит, я должен включить плюс! А

если плюс, то и цифру наоборот! (Бросается к механизму, поворачивает

какой-то ключ, включает наново.)

В то же мгновение свет в комнате Рейна ослабевает,

раздается удар колокола, вместо комнаты Михельсона

вспыхивает сводчатая палата. Иоанн Грозный с посохом, в

черной рясе, сидит и диктует, а под диктовку его пишет

Опричник в парчовой одежде, поверх которой накинута

ряса.

Слышится где-то церковное складное пение и тягучий

колокольный звон. Рейн и Бунша замирают.

Иоанн. ...и руководителю... Опричник (пишет). ...и руководителю... Иоанн. ...к пренебесному селению преподобному игумену Козме иже... Опричник (пишет). ...Козме иже... Иоанн. ...о Христе с братиею... с братиею царь и великий князь Иван

Васильевич всея Руси... Опричник (пишет). ...всея Руси... Иоанн. ...челом бьет. Рейн. Ах!

Услышав голос Рейна, Иоанн и Опричник поворачивают

головы. Опричник, дико вскрикнув, вскакивает, пятится,

крестится и исчезает.

Иоанн (вскакивает, крестясь и крестя Рейна). Сгинь! Увы мне, грешному! Горе

мне, окаянному! Скверному душегубцу, ох! Сгинь! Сгинь! (В исступлении

бросается в комнату Рейна, потом, крестя стены, в переднюю и исчезает.) Бунша. Вот какую машину вы сделали, Евгений Николаевич! Рейн. Это Иоанн Грозный! Держите его! Его увидят! Боже мой! Боже мой!

(Бросается вслед за Иоанном и исчезает.) Бунша (бежит к телефону в передней). Дежурного по городу! Секретарь домкома

десятого жакта в Банном переулке. У нас физик Рейн без разрешения

сделал машину, из которой появился царь! Не я, не я, а физик Рейн!

Банный переулок! Да трезвый я, трезвый! Бунша-Корецкий моя фамилия!

Снимаю с себя ответственность! Согласен отвечать! Ждем с нетерпением!

(Вешает трубку, бежит в комнату Рейна.) Рейн (вбегая). С чердака на крышу хода нету? Боже мой!

Вдруг за палатой Иоанна затявкал набатный колокол,