у него, кстати сказать, очень интересны); хочет собрать все свои фельетоны и статьи и сочетать во едину плоть. Просил меня походатайствовать у Вас. Если Вы согласитесь, то я буду телеграфировать ему во Владивосток. Ответьте поскорее, ибо 'Петербург' скоро будет во Владивостоке.
То, что я не побывал у Вас в Феодосии, великая потеря для моего здравия. Я теряю в весе.
Объясните мне, в чем заключается Ваш паралич, о котором Вы мне не раз говорили и недавно писали? Прогрессивный, что ли? Нет, сударь мой, это у Вас не паралич, а скука, жупел.
А что же 'Каштанка'? За три года, пока она у Вас лежит, я бы три тысячи заработал.
Алексею Алексеевичу передайте, что я ему завидую. И Вам я завидую. И не потому, что от Вас жены уехали, а что Вы купаетесь в море и живете в теплом доме. У меня в сарае холодно. Я бы хотел теперь ковров, камина, бронзы и ученых разговоров. Увы, никогда я не буду толстовцем! В женщинах я прежде всего люблю красоту, а в истории человечества - культуру, выражающуюся в коврах, рессорных экипажах и остроте мысли. Ах, поскорее бы сделаться старичком и сидеть бы за большим столом!
Анне Ивановне и Евгении Константиновне низко кланяюсь и желаю всех благ. Если, как Вы пишете, у Анны Ивановны блуждающая почка, то ведь это не опасно.
Да хранит Вас бог!
Ваш А. Чехов.
P. S. Когда будете возвращаться домой, привезите мне стручкового перцу, который так хорош в Феодосии. Привезите зеленого и красного.
Получили ли критику на зоологию?
Что Ладзиевский переписывает? В провинции всю письменную работу несут мелкие канцеляристы за особую плату, а титуляры и асессоры водку пьют.
Если из 'Дуэли' выбросить зоологические разговоры, то не станет ли она оттого живее?
Пишите теперь в Москву: Малая Дмитровка, дом Фирганг.
1003. Е. М. ШАВРОВОЙ
2 сентября 1891 г. Богимово.
2 сентябрь. г. Алексин.
Простите, многоуважаемая Елена Михайловна, что я так долго держал Вас в неизвестности, относительно 'деловых бумаг'. Для Вас, деловых людей, время - деньги, а я не отвечал целых 3 месяца! Ну да что делать!
Рассказы Ваши мне понравились по обыкновению, особенно 'Маленькая барышня', но я решил не посылать их Суворину, не повидавшись предварительно с Вами. Нужно поговорить. Вы остановились в 'Лоскутной' - Миша вывел из этого заключение, что Вы переезжаете в Петербург. Значит, в Петербурге увидимся?
В Москве я буду около 5 сент. Адрес: Мл. Дмитровка, д. Фирганг.
Желаю Вам всего хорошего.
Уважающий А. Чехов.
4 сентября 1891 г. Москва.
4 авг. 1891 г. Москва, Малая Дмитровка, д. Фирганг.
Многоуважаемый
Иван Иванович!
Я получил Вашу посылку, а сегодня мне прислали еще из Алексина заказную бандероль: Плещеева и 'Чернокрыла', которых я получил ранее, в посылке. Очень Вам благодарен. Громадное большинство книжек читается с интересом. Особенно хороши толстовские и лесковские вещи. Хорошо изложен Эпиктет. Хороши виньетки, особенно на 'Даниле совестливом' и на пушкинской сказке. Вообще и по внешности, и по внутреннему содержанию, и по духу посылка произвела на меня самое отрадное впечатление. 'Ваньку' и корректуру 'Баб' благоволите прислать по вышеписанному адресу.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов. На обороте: г. Россоша Воронежск Владимиру Григорьевичу Черткову для передачи И. И. Горбунову.
1005. Ал. П. ЧЕХОВУ 7 сентября 1891 г. Москва.
7 сент.
Подательница сего К. А. Каратыгина просит взаймы 150 руб. Так как у меня денег нет, то дай ты(?). А если и у тебя нет, то, будь добр, сходи в книжный магазин и справься там, не приходится ли мне получить за книги хотя что-нибудь. Быть может, скопилось немножко. Если да, то возьми и вручи.
Твой А. Чехов.
Леонид Третьяков умирает от чахотки. На обороте:
Александру Павловичу Чехову.
Невский, 132, кв. 46.
Адрес, кажется, верен.
1006. А. С. СУВОРИНУ
8 сентября 1891 г. Москва.
8 сент. Москва, Мл. Дмитровка, д. Фирганг.
Я уже переехал в Москву и сижу безвыходно дома. Семья хлопочет о перемене квартиры, а я молчу, ибо лень повернуться. Чтобы дешевле было, хотят переехать к Девичьему полю.
Для моей повести рекомендуемое Вами название 'Ложь' не годится. Оно уместно только там, где идет речь о сознательной лжи. Бессознательная ложь есть не ложь, а ошибка. То, что мы имеем деньги и едим мясо, Толстой называет ложью - это слишком.
Вчера меня известили, что Курепин болен безнадежно. У него рак на шее. Прежде чем умрет, рак съест ему половину головы и замучает невралгиями. Говорят, что жена Курепина писала Вам.
Смерть подбирает людей понемножку. Знает свое дело. Напишите пьесу: старый химик изобрел эликсир бессмертия - 15 капель на прием и будешь жить вечно; но химик разбил стклянку с эликсиром из страха, что будут вечно жить такие стервецы, как он сам и его жена. Толстой отказывает человечеству в бессмертии, но, боже мой, сколько тут личного! Я третьего дня читал его 'Послесловие'. Убейте меня, но это глупее и душнее, чем 'Письма к губернаторше', которые я презираю. Черт бы побрал философию великих мира сего! Все великие мудрецы деспотичны, как генералы, и невежливы и неделикатны, как генералы, потому что уверены в безнаказанности. Диоген плевал в бороды, зная, что ему за это ничего не будет; Толстой ругает докторов мерзавцами и невежничает с великими вопросами, потому что он тот же Диоген, которого в участок не поведешь и в газетах не выругаешь. Итак, к черту философию великих мира сего! Она вся, со всеми юродивыми послесловиями и письмами к губернаторше, не стоит одной кобылки из 'Холстомера'.
Поклонитесь товарищу по гимназии Алексею Петровичу и пожелайте ему хорошего здоровья, игривого настроения и обольстительных снов. Желаю, чтобы ему приснилась голая испанка с гитарой.
Анне Ивановне и Алексею Алексеевичу со чады нижайшее почтение.
Будьте здоровы и не забывайте меня грешного. Я очень скучаю.
Ваш А. Чехов.
