— Входи, — вежливо отозвалась она.

Фиона привстала в кровати. Ее чудесные отливающие золотом волосы рассыпались по подушке. Она повернулась к двери, когда вошел Фред, с приветливой улыбкой на губах, и он подумал: «Эта девушка должно быть сумасшедшая, если решила, что мужчинам нужны лишь ее деньги».

Вслух же он сказал:

— Ты выглядишь прекрасно, Фиона.

— Я встала уже давно. И думала о тебе.

— Мне это нравится.

Затем она произнесла спокойно и решительно, отчего он почувствовал себя на седьмом небе.

— Я решила, если ты уверен, что хочешь меня, то я очень бы хотела выйти за тебя замуж…

— Если я хочу тебя… — Он схватил ее за руку и поцеловал ладошку.

— Но не забывай — я не люблю тебя. Ты мне очень нравишься, и я изо всех сил постараюсь, чтобы ты был счастлив, — торжественно пообещала Фиона. — Ты также не забывай, — быстро добавила она, словно у нее дыхание перехватило, — что, может, я навсегда останусь слепой.

— Для меня это не имеет значения. Важно, что у меня будет больше возможностей служить тебе, — ответил он взволнованным тоном.

— Тогда мы обручены. Нам следует это отпраздновать. Здесь возможно достать шампанского? Как думаешь, мы сможем убедить Конни сделать хоть маленький глоток?

— Сомневаюсь. Что касается остального, тетя Роза приобрела очень неплохой винный погреб после смерти дяди Тома. Я могу пообещать тебе очень даже неплохое шампанское.

Фред заметил, что впервые с того дня, как Фиона легла в клинику, она упомянула о своем любимом напитке. Его переполнила благодарность. Если ему суждено помочь ей вновь наслаждаться жизнью, значит, его существование приобретало какой-то смысл.

— У меня аллергия на длительные обручения, — громко заявил он. — Когда ты будешь готова отправиться со мной в регистрационную контору?

— О, Фред, я не знаю. — Фиона выглядела испуганной. — Думаю, нам надо подождать хотя бы до тех пор, пока я не встречусь еще раз с доктором Лоррингэмом.

— Зачем?

— Это было бы нечестно по отношению к тебе.

— Или к тебе! — пробурчал он. — Ведь если с твоими глазами все будет в порядке, то у тебя появится шанс вернуть графа де Мари.

— Эти слова, — Фиона надула губки, — и жестокие и несправедливые.

— Отлично. И пока ты не придумала другие препятствия, которые показались бы мне убедительными, я подам заявление, как только вернусь в Лондон.

— У меня встреча с доктором Лоррингэмом второго мая.

— Значит, мы поженимся первого.

— Фред… Фред, — она пыталась нащупать его руку, — не надо быть таким удивительным, а то я опять расплачусь.

— Удивительная ты. — Он наклонился и поцеловал любимую. — А теперь давай обсудим наше будущее.

— Я тоже думала об этом. У меня несколько идей…

— Здорово!

— Ты бы хотел жить в деревне?

— Всегда мечтал об этом!

— Мы купим один из прелестных старых английских домиков с красивыми каминами, окруженный огромным садом, — объявила Фиона. — Я хочу, чтобы там был пруд с лилиями. Только, может, это не очень хорошая мысль, ведь я должна точно знать, где он располагается… — Фред увидел, как напряглось ее лицо, как и всякий раз, когда она упоминала о своей слепоте. — У нас будут собаки и лошади. Ты ездишь верхом, Фред?

— Нет, я не ездил с самого детства, когда мы устраивали заезды на осликах на песках Богнора, куда возила нас тетя на летние каникулы, и я изображал из себя Гордона Ричардса. Мне кажется, тебе понравится жить вдали от больших городов. Только мы должны помнить, Фиона, что я должен буду работать, поэтому местечко надо выбрать недалеко от города.

— Сассекс, а может Суррей? — озадаченно спросила она.

— Только чтобы рядом с железной дорогой.

— Тебе не нужно будет ездить поездом, — надменно возразила Фиона. — Финден может отвозить и привозить тебя каждый день. Ну и что здесь смешного? — спросила она, услышав его смех.

— Мое дорогое дитя, как ты себе это представляешь? Я, скромный помощник литературного редактора, буду приезжать на работу в «роллс-ройсе» с личным шофером?

Она помолчала.

— Тебе необязательно вообще оставаться в «Морнинг сан». Если только ты сам этого хочешь.

Фред узнал надменные нотки, которые заставляли его когда-то почти ненавидеть эту женщину. Он уже собрался яростно запротестовать, ведь, несмотря на страстное желание жениться на ней, он не готов стать ее карманным мужчиной. Но вдруг операция окажется неудачной… может, тогда это будет не такой уж большой жертвой, если он бросит работу и посвятит всю свою жизнь заботе о любимой жене? Ведь, останься он журналистом, работающим с бешеной нагрузкой, от него будет мало толку!

Разумеется, если зрение восстановится, то все сложится иначе. Но хотя Фред постоянно подбадривал Фиону, но с первого своего визита в клинику, когда он принес ей известие о женитьбе Бобби Ивса, он решил для себя, что она никогда больше не сможет видеть.

Но что, если он ошибается?

Осторожный доктор Лоррингэм не сказал определенно, что она должна смириться с мыслью остаться слепой. А милая директриса клиники подтвердила, что все решает время.

— Почему ты замолчал? — забеспокоилась Фиона.

— Я думал о твоих словах. О том, чтобы отказаться от работы. Ты этого хочешь?

— Так нам было бы веселей, — предположила она. — Но…

Тут она все вспомнила. В последние несколько минут Фиона совершенно забыла о своей слепоте. Она болтала, строила планы, как нормальный человек. Но внезапно окружающая ее темнота приобрела форму и вес, навалившись словно невидимая ноша, способная сокрушить всю ее жизнь. Женщина пошевелила пальцами, словно стараясь отогнать видение.

— Я не могу смириться с этим, — сказала она приглушенным голосом. — Ты не поймешь меня. Никто не поймет, на что это похоже. Закрой глаза, Фред. Обещай, что закроешь их плотно-плотно. — Ее голос возвысился до истеричных тонов. — А теперь скажи мне — честно. Что бы ты делал, оставшись в этой темноте навсегда? Не открывая глаз, попробуй дойти до двери, отыскать свой портсигар. Ты поймешь, что не сможешь даже зажечь сигарету. Ты делаешь все то, что я говорю тебе, Фред? Ты понимаешь, что значит быть слепым?

На самом деле Фред закрыл глаза лишь на миг. А теперь, глядя на ее бледное, искаженное мукой лицо, он говорил себе: «На ее месте разве я не чувствовал бы то же самое? Разве бы мне не захотелось покончить со всем этим, если бы я знал, что больше никогда не смогу видеть?»

Фиона тихо всхлипнула. Он взял ее за руку и прижался к ней щекой:

— Давай бороться вместе, Фиона. Может, тебе станет легче, если ты будешь знать, что я рядом каждое мгновение, дорогая?

Дрожащая улыбка озарила ее лицо. Забыв обо всем, что говорила, она уверенно произнесла:

— Ты впервые назвал меня «дорогая».

Он понял, что буря миновала. Признав с молчаливым смирением, что немногие могли бы соперничать с ней в мужестве, Фред хотел отвлечь ее разговорами о старинных английских домах.

— Хочешь, я начну поиски?

— Пожалуйста, займись этим, Фред. И не забудь, что рядом должна быть железная дорога, а дом не дальше, чем Сассекс или Суррей. — Она ехидно улыбнулась.

И внезапно Фред припомнил тот вызов, что он бросил ей в клинике: «Мерой любви служат те жертвы,