для безбилетников.

Пока некоторые из нас «лечили» билетёра металлическими монетками и российскими открытками, Казанцев, Шулов и другие уже прошли в ворота сего строения. Кое-кому пришлось-таки заплатить (по студенческому тарифу) пятнадцать фунтов за посещение, ну да это не деньги. Римский амфитеатр порадовал нас своей сохранностью и акустикой — эхо доносило голоса и шумы со сцены даже до верхних рядов сидений.

Когда-то, возможно, на этой арене дрались гладиаторы, а цивильные древние граждане с интересом взирали на это. Кстати, почему бы не повторить? Желающими подраться оказались Вовка Шарлаев, я, Андрей Петров и Гриша-именинник. Первые двое были быстро побеждены другими, и напоследок Андрей с Гришей начали бороться друг с другом, а группа японских туристов с любопытством следила за процессом. Андрей вышел победителем в поединке, к радости японцев и прочих наблюдателей.

Поборовшись и осмотрев в амфитеатре все интересности, мы вышли наружу и скромно отметили день рождения Гриши Кубатьяна в маленьком кафе. А затем произошло следующее явление. Близ амфитеатра бродячие торговцы продавали фотоплёнки и открытки. Вовка Шарлаев купил себе фотоплёнок, а Казанцев — открыток, причём расплачивались они билетами МММ (как вы помните, мы уже применяли их для оплаты посещения крепости Мари и для иных нужд). Вскоре продавец фотоплёнок прибежал к нам с мавродиками в руках, пытаясь совершить обратный обмен. Вовка вернул фотоплёнки, а мы углубились в кварталы развалин Босры, которые были обширны. Тут, через некое время, продавец открыток тоже заподозрил неладное и стал искать нас, пытаясь спасти свою прибыль. Но Саша Казанцев, счастливый обладатель открыток, твёрдо держался за свою истину и обратно меняться не хотел. Его поддерживал Шулов:

— Тоже мне, сначала ему всё было нормально, а теперь что-то не устраивает! Поздняк метаться, продано уже! Вот купил бы я картошку, а за мной продавец через полчаса стал бы бегать: доплати, мол!

Продавец ходил за нами по развалинам Босры и грустил. Время от времени он набредал на кого- нибудь из нас, показывал мавродики и пытался получить от нас открытки, но мы все говорили: мы, мол, тут ни при чём! Разуверившись вконец в покупательных способностях мавродиков, он вернул их одному из нас, и, огорчённый, ушёл. Вид у него был совершенно убитый. Подумать только: ведь его никогда никто не обманывал!

Налазившись по Босре, мы собрались у ворот одного из домов, где оставляли рюкзаки, чтобы не лазить с ними по руинам. (Кстати, в Пакистане так лучше не делать — сопрут, а в Сирии можно. В маленьких городах и деревнях можно вообще оставлять что угодно и где угодно.) Тут и произошло обсуждение ситуации.

— Если Казанцев не отдаст открытки, я его побью! — кипятился именинник Гриша Кубатьян, никак не могущий успокоиться после поражения в поединке в амфитеатре.

— Поздно уже, продано — значит продано, что за вопрос! — отвечал защитник мавродиков Шулов.

— Нас две недели здесь все кормили, вписывали, подвозили! а что теперь подумают о российских автостопщиках? — восклицали другие.

В общем, большинством голосов было поручено Казанцеву вернуть открытки обратно торговцу. Казанцев передал открытки борцу за правду Г.Кубатьяну. Тот пошёл на торговую площадку перед амфитеатром. Продавцы стояли совершенно потерянные, торговли не было, осознать случившееся они не могли. Их реально потрясла эта маленькая русская хитрость. Гриша вручил открытки хозяину оных, и наука победила.

Босра была последним крупным городом, которым мы наслаждались в Сирии. После Сирии наш путь лежал в Иорданию, а далее — в Египет. Поскольку Иордания страна маленькая, решили не ограничивать себя излишними стрелками там и договорились о встрече в следующих местах:

1) Шестого марта, в день рождения Андрея Петрова, в египетском курортном городе Шарм-эль-Шейх, напротив главпочтамта, в 10.00 по египетскому времени;

2,3) Девятого и десятого марта — в Каире, у ворот российского посольства, тоже в 10.00 по египетскому времени. Опоздавшие в Каир к десятому марта должны будут отзвониться в Москву или иным способом обязательно сообщить о своём существовании. Терять людей нам не хотелось.

По пути из Иордании в Египет всем путешествующим нужно решать небольшую проблему. Эти страны не имеют общей границы, так как между оными, тонким клином, встряло самопровозглашённое государство «Израиль». Поскольку израильская виза в паспорте делает вас нежеланным гостем во многих странах арабского мира, в Сирии, например, или в Судане, — большинство людей перемещаются на пароме из иорданского порта Акаба напрямую в египетский порт Нувейбу, минуя Израиль. Ближайшее будущее должно показать, придётся ли нам воспользоваться этим паромом, или будут найдены иные, нетрадиционные способы перемещения.

Покидая Босру, мы разделились на следующие пары: Владимир Шарлаев и Костя Шулов поехали обратно в Дамаск, чтобы быстро сообщить тамошним корреспондентам о ходе Великой экспедиции; Андрей Петров — с Пашей Марутенковым; я поехал с Гришей Кубатьяном — сегодняшним именинником и, как вы помните, непроизвольным виновником нашего батумского заключения; Саша Казанцев остался в гордом одиночестве.

Было сумрачно и сыро. В последний день зимы шёл наш последний дождь — после сего дня мы на два месяца позабудем про дожди. На пустынном, блестящем от дождя шоссе нас с Гришей подобрал англоговорящий иорданец, ехавший на большой, таксиобразной машине прямо в столицу Иордании, Амман.

Подъехали к границе. Сирийцы быстро прокомпостировали паспорта наши и водителя, а на иорданской стороне — вот незадача:

— Мистер Кубатьян, ваша виза просрочена!

Вот те на! Гриша, как и все мы, получал визу в Москве в самом начале января 1999 года. Однако, посольщики ещё не успели привыкнуть к трём девяткам и начертали «прошлогоднюю» дату выдачи: 05-01- 1998.

Что же делать? К счастью, иорданцы обладают способностью ставить визы на границе всем желающим. Но виза для россиян здесь стоит 26 иорданских динаров (около 37 долларов; в Москве она стоила всего 22 доллара). Поскольку процесс обещал быть долгим, мы сбегали к машине, извинились перед водителем (он торопился) и выгрузили свои рюкзаки из багажника. После этого Гриша начал неторопливо качать права, но это было бесполезно: если там, в Москве, ошиблись, то туда и жалуйтесь.

Ничего не поделаешь. Обменяли деньги (в одном из зданий таможни работал удобный, аккуратный обменный банк), заплатили 26 динаров, и Гришин паспорт пополнился ещё одной иорданской визой.

— Welcome to Jordan! — улыбнулся таможенный офицер, возлагая в паспорт большой въездной штамп: добро пожаловать в Иорданию!

…Мы вышли из зданий таможни. Дождь прекратился. Вперёд, на юг, уходил иорданский автобан — дороги в Иордании заметно лучше сирийских.

Занялись автостопом.

Среди всех известных нам российских автостопщиков, первым и единственным человеком, достигшим Иордании, до сегодняшнего дня являлся московский бродячий человек Паша Подъячев.

Более двух лет назад, в конце 1996 года, известный московский автостопщик Валерий Шанин и его ученики решили учинить путешествие в Египет, с тем, чтобы встретить Новый, 1997 год на вершине пирамиды Хеопса. Маршрут их пролегал через Восточную Европу, затем Турцию, Сирию, Иорданию.

Как это иногда бывает, ни один из участников той экспедиции не достиг намеченной цели. Многие задержались в Восточной Европе, сам Валера со своей дочкой достигли Турции и вернулись домой через Грузию, впервые в истории отечественного автостопа завершив кольцевой маршрут вокруг Чёрного Моря. И лишь один из стартовавших, Паша Подъячев, проехал через Сирию и Иорданию — автостопом, на автобусах и дешёвых поездах. Достигнув Акабы, он искупался на Красном море и стал первым, совершившим сие, а затем направился домой.