— Задохнулся, — выплюнул он. — Точно так же, как я по твоей милости, скотина!

За это Стоун заработал еще одно погружение головой в воду. Но сделал он это намеренно, чтобы смыть с лица остатки рвоты. Он успел перевести дыхание, прежде чем его сунули в воду, и вынырнул во вполне приличном виде.

— Каким образом? — снова спросил голос.

— Не от «Халона», от чего-то еще.

— От чего?

— Пока не знаю.

Тут Стоун почувствовал, что его нагибают, чтобы снова опустить лицом в воду. И закричал отчаянно:

— Но я могу узнать!

Голос ответил не сразу. Стоун воспринял это как хороший знак. Допрашивающие обычно не лезут за словом в карман.

— Мы просмотрели твои папки, — сказал голос. — Ты читал материалы по Брэдли. Зачем?

— Мне кажется, что это слишком очевидное совпадение. Его смерть, а затем смерть де Хейвна.

— Между ними ничего общего.

— Ты так думаешь?

Стоуну удалось глубоко вдохнуть, но на сей раз его держали под водой так долго, что он почти захлебнулся. Когда же вытащили, его мозг чуть не лопался от недостатка кислорода, руки и ноги тряслись, все тело совершенно онемело и отказывалось повиноваться.

— И что между ними, по-твоему, общего? — требовательно спросил голос.

— Еще раз меня макнешь, и я захлебнусь, так что, если ты именно этого добиваешься, почему бы тебе сразу со мной не покончить? — слабым голосом произнес Стоун и напрягся, ожидая очередного погружения. Но его не последовало.

— Что между ними, по-твоему, общего? — повторил голос.

Стоун чуть перевел дыхание, он сейчас только на это и был способен, и подумал, отвечать или нет. Если это окажется не то, что они хотят услышать, он умрет. Но он уже и так почти умер.

Он собрал все силы и сказал:

— Корнелиус Бин.

Мысленно приготовился к самому худшему, но голос произнес:

— Почему Бин?

— Брэдли выступал против коррупции. А Бин выиграл два крупных контракта при прежнем режиме. Может, Брэдли что-то обнаружил, а Бин не желал, чтобы об этом узнали все. Вот он и убил его, сжег его дом, а вину за это повесил на фиктивную террористическую группу.

Воцарилось длительное молчание. Стоун слышал лишь отчаянные толчки своего измученного сердца. Это пугало, но по крайней мере он был еще жив.

— Де Хейвн?

— Он сосед Бина.

— И в этом все дело? — спросил голос, явно разочарованный.

Стоун почувствовал, что его снова наклоняют.

— Да нет, это еще не все! У него там был телескоп, мы его обнаружили у де Хейвна на чердаке, и он был наведен на дом Бина. Де Хейвн мог увидеть что-то, что ему видеть не следовало. И тоже был убит, но не так, как Брэдли.

— Почему?

— Когда стреляют в спикера палаты, это не вызывает особого удивления. Аде Хейвн — библиотекарь, Бин — его сосед. Это должно было выглядеть как несчастный случай подальше от их домов. В противном случае кто-нибудь начал бы тыкать пальцем в Бина.

Стоун ждал в полной тишине, гадая, правильный он дал ответ или нет.

Он весь изогнулся, когда почувствовал болезненный укол в руку. Секунду спустя глаза его закрылись, Оливер Стоун испустил длинный выдох и неподвижно вытянулся.

Роджер Сигрейвз наблюдал затем, как выносили Стоуна. А для старика он еще очень даже неплох. Сигрейвз представил себе, что тридцать лет назад Стоун был ничуть не хуже его самого. Теперь он по крайней мере знал, что Стоун чуть ли не во всех смертных грехах подозревает Корнелиуса Бина. И по этой причине Оливер Стоун получит возможность еще немного пожить.

Окна гостиничного номера Аннабель выходили на Центральный парк, и она вдруг решила прогуляться. Ее прическа и цвет волос снова кардинально изменились. Теперь она стала брюнеткой с короткой стрижкой с боковым пробором — ее внешний вид соответствовал и фотографии в паспорте, изготовленном для нее Фредди. Одежда была типично нью-йоркская, то есть черная и стильная. Она побродила по парку, прикрываясь широкополой шляпой и темными очками. Несколько прохожих уставились на нее, кажется, вообразив, что она какая-то знаменитость. Ирония заключалась в том, что Аннабель никогда не стремилась к узнаваемости. Всю свою жизнь она держалась в тени, жизненно необходимой для любого талантливого шулера и кидалы.

Она купила у уличного торговца соленый кренделек, принесла его в номер, уселась на кровать и стала просматривать свои дорожные документы. С Лео они расстались в аэропорту Ньюарка. Фредди уже был в пути за границу. Она не стала их спрашивать, куда они направляются. Просто не хотела это знать.

Прибыв в Нью-Йорк, она связалась с Тони. Как и обещала, Аннабель организовала для него перелет в Париж. После чего он остался сам по себе, нос превосходными, хотя и фальшивыми, паспортом и прочими документами, а также с миллионами, лежащими на доступном в любое время банковском счете. На прощание она его еще раз предупредила:

— Пусть даже Бэггер в лицо тебя никогда не видел, он все равно поймет, что у меня был помощник — хакер, а у тебя ведь именно такая репутация. Так что заляг на дно на год или больше, за границей. И не швыряйся деньгами! Найди себе тихое уютное местечко, выучи местный язык и вообще — исчезни! Тони обещал все сделать так, как она сказала.

— Я позвоню и сообщу, где осел.

— Нет, ни в коем случае! — отрезала Аннабель.

У нее было еще три дня до того, как настанет срок возврата денег Бэггера и он обнаружит, что его надули. Она бы отдала половину этих денег, лишь бы видеть его реакцию. Он, наверное, первым делом убьет всех своих компьютерных специалистов и половину бухгалтерии. А потом будет шататься по казино с пистолетом в руке и постреливать в пожилых граждан, приникших к игровым автоматам. Потом, может быть, СВАТ[12] штата Нью-Джерси ворвется туда и сделает миру большое одолжение, укокошив этого подонка со всеми его бедами и несчастьями. Нереально, видимо, но почему бы не пофантазировать?

Ее собственный путь отхода лежал через Восточную Европу, а затем Азию. После чего — в южную часть Тихого океана, на прекрасный островок, который она открыла для себя много лет назад и никогда еще не возвращалась туда, опасаясь разочарования. Но теперь это не имело никакого значения.

Ее доля в хапке размещена на нескольких оффшорных счетах. Всю оставшуюся жизнь она будет жить на проценты и доходы с инвестиций, ну, может быть, лишь иногда тревожа основной капитал. Она обязательно купит себе кораблик, пусть небольшой, и научится им управлять. Кругосветное путешествие ей ни к чему — ее вполне устроят океанские прогулки в тропиках.

Она подумала было, а не послать ли Бэггеру свои поздравления, но в конце концов решила, что подобное поведение, во-первых, недостойно ее, а во-вторых, не соответствует уровню прокрученной аферы. Пусть себе теряется в догадках всю оставшуюся жизнь. Дочка Пэдди Конроя вряд ли окажется в его списке подозреваемых, в этом она была уверена, потому что он и понятия не имеет, что у Пэдди есть дочь. Отношения Аннабель с отцом и в самом деле были уникальными, и в мире кидал и шулеров никто не знал,