ангел, распростертый ниц…Темноликий ангел с дерзкой ветвьюМолвит: «Здравствуй! Ты полна красы!»И Она дрожит пред страстной вестьюС плеч упали тяжких две косы… Он поет и шепчет – ближе, ближе,Уж над ней – шумящих крыл шатер… И Она без сил склоняет нижеПотемневший, помутневший взор… Трепеща, не верит: «Я ли, я ли? И рукою закрывает грудь…Но чернеют пламенные дали – Не уйти, не встать и не вздохнуть… И тогда – незнаемою больюОзарился светлый круг лица…А над ними – символ своеволья – Перуджийский гриф[358] когтит тельца.Лишь художник, занавесью скрытый, – Он провидит страстной муки крестИ твердит: «Profani, procu ite,Hic amoris ocus sacer est»[359] .УспениеЕе спеленутое телоСложили в молодом лесу.Оно от мук помолодело,Вернув бывалую красу.Уже не шумный и не ярый,С волненьем, в сжатые перстыВ последний раз архангел старыйВлагает белые цветы.Златит далекие вершиныПрощальным отблеском заря,И над туманами долиныВстают усопших три царя.Их привела, как в дни былые,Другая, поздняя звезда.И пастухи, уже седые,Как встарь, сгоняют с гор стада.И стражей вечному покоюДолины заступила мгла.Лишь меж звездою и зареюЗлатятся нимбы без числа.А выше, по крутым оврагамПоет ручей, цветет миндаль,И над открытым саркофагомМогильный ангел смотрит вдаль.* * *Глаза, опущенные скромно,Плечо, закрытое фатой… Ты многим кажешься святой,Но Ты, Мария, вероломна…Быть с Девой – быть во власти ночи,Качаться на морских волнах…И не напрасно эти очиК мирянам ревновал монах;Он в нише сумрачной церковнойПоставил с братией Ее – Подальше от мечты греховной,В молитвенное забытье…Однако братьям надоело…… …Конец преданьям и туманам!Теперь – во всех церквах ОнаРавно – монахам и мирянамНа поруганье предана…Но есть один вздыхатель тайныйКрасы божественной – поэт…Он видит Твой необычайный,Немеркнущий, Мария, свет! Он на коленях в нише темнойЗамолит страстные грехи,Замолит свой восторг нескромный,Свои греховные стихи! И Ты, чье сердце благосклонно,Не гневайся и не дивись,Что взглянет он порой влюбленно В Твою ласкающую высь! Madonna da Settignano[360] Встретив на горном тебя перевале,Мой прояснившийся взорПонял тосканские дымные далиИ очертания гор.Желтый платок твой разубран цветами – Сонный то маковый цвет.Смотришь большими, как небо, глазамиБедному страннику вслед.Дашь ли запреты забыть вековыеВечному путнику – мне?Страстно твердить Твое имя, Мария,Здесь, на чужой стороне? Вячеслав ИвановСтих о Святой горе
Трудна работа Господня
Слова Вл. Соловьева на смертном одреТы святися, наша мати – Земля Святорусская! На твоем ли просторе великом,На твоем ли раздолье широком,Что промеж Студеного моря и Теплого,За теми лесами высокими,За теми озерами глубокими,Стоит гора до поднебесья.Уж и к той ли горе дороги неезжаны,И тропы к горе неторены,И конному пути заказаны,И пешему заповеданы;А и Господь ли кому те пути открыл – И того следы неслежены.Как на той на горе светловерхойТруждаются святые угодники,Подвизаются верные подвижники,Ставят церковь соборную, богомольную;А числом угодники нечислены,Честным именем подвижники неявлены,Неявлены – неизглаголаны.А строючи ту церковь нагорную,Те ли угодники Божии, подвижники,Что сами творят, не видят, не ведают,Незримое зиждут благолепие,А и камение тешут – оно белеется,А и камение складают – оно не видится.А стены ль кладут, аль подстение,Аль столпы ставят опорные,Аль своды сводят светлосенные,Али главы кроют зарные, червонные,Аль честные пишут образы со писании, – И то угодники ведают, не видючи,И того
