– Что это было?

– Подожди, – остановил девушку Дикулин.

Он выкатил из разгорающегося костра уголек, затушил его в песке, затем растер пальцами в черную пыль. Перемешал с порошком из другого пакета, прошел от берега озера до верха холма и вернулся обратно к воде, очертив пылью широкую дугу, с помощью которой отрезал от прочего мира большой кусок пляжа с костром и мотоциклом. Остатки порошка вместе с бумагой Алексей бросил в огонь – над линией задрожал воздух, заклубился туман. Белесая стена поднималась все выше, пока не сравнялась с вершинами деревьев. Молодой человек снял косуху, кинул ее на песок возле костра, расстегнул рубашку. На пляже у озера стало быстро теплеть.

– Что происходит, Леша? – расстегнула молнию комбинезона девушка.

– Я хотел бы тебе кое в чем признаться, Аленушка… – Алексей расстегнул карман рюкзака, достал несколько стеклянных блюдечек, пакет молока, нарезанный крупными ломтями батон белого хлеба. – И я думаю, что лучше сделать это здесь и сейчас. Мне кажется, теперь ты не сочтешь меня ненормальным или не примешь мои слова за шутку. Понимаешь, в этом мире есть силы, которые плохо доступны объяснению и пониманию. Но они существуют. В этом мире живут существа, которые стараются не показываться на глаза обычным людям, которые не похожи на нас и способны на многое, недоступное нам. Я не всесилен. Просто я чуть-чуть приподнял покров тайны и научился дружить с теми, кто не желает быть замеченным.

Он остановился возле одинокой березки, у корней которой пышно разросся куст шиповника, поставил блюдце, налил в него немного молока, положил ломоть булки.

– Вы, берегини лесные, духи травяные, лесачи и лесавки, смоляные и зеленые. Подношение мое примите, едой моей угоститесь, за беспокойство не сердитесь. Я вам завсегда рад, и вы на меня зла не держите… – Молодой человек поклонился кустарнику, в котором послышались непонятные шорохи, и стал спускаться к озеру.

– Однако тут становится жарковато, – призналась Лена, расстегнула молнию до конца, сняла комбинезон, оставшись в коротких, чуть ниже колен, лосинах и футболке с надписью: «Интерпресскон-95». – Значит, ты колдун? Тогда, может быть, ты меня приворожил? То-то я понять не могу, чего меня к тебе так тянет?

– Нет, – резко остановился молодой человек. – Нет, Аленушка, ничего я не делал. Именно поэтому меня так и волнует, что ты обо мне подумаешь, что скажешь. Ведь если мы и дальше станем встречаться, рано или поздно ты все узнаешь. Это трудно не заметить, и лучше я признаюсь сам, сразу, чем буду оправдываться через неделю, месяц или год. Я занимаюсь магией, Лена. Это связано с моей работой. И с той работой, которую мне предлагают.

– А я не верю! – с вызовом вскинула голову девушка. – Никакой магии не существует. Все это ерунда и выдумки.

– Не существует? – усмехнулся Дикулин. – Тогда иди сюда.

Он взял ее за руку, подвел к воде.

– Попробуй, холодная?

– Холодная, – согласилась Лена.

Молодой человек присел у кромки воды, поставил на мокрый песок четыре блюдца. В одно налил немного молока, в другое положил булку, в третье налил немного густого янтарного меда. Потом откупорил вино, пролил немного в воду, после чего до краев наполнил четвертую мисочку и прямо из горла сделал несколько больших глотков:

– Вы, навки и болотницы, водяные и полуденницы, русалки и криксы, ты, хозяин озерный. Подношение мое примите, едой моей угоститесь, за беспокойство не сердитесь. Я вам завсегда рад, и вы на меня зла не держите. Отпробуйте меда сладкие, вино горячее. Сами повеселитесь, с нами порезвитесь, сами согрейтесь, да омута не морозьте. Нас за пятки не хватайте, наше тепло не уносите.

Он сделал еще глоток, вылил в воду остатки вина, повернул голову к девушке:

– Ну, а теперь попробуй.

– Потеплее стало, – признала Лена, зачерпнув ладонью из озера. – А зачем ты сам пил? Ты ведь за рулем.

– Если самому не отпить, наговор почему-то не действует. Я сейчас, бутылку уберу, чтобы не мусорить. – И Алексей пошел к рюкзаку.

Лена проводила его настороженным взглядом, потом кончиком указательного пальца коснулась уголка глаза и быстрым движением нарисовала на воде круг, в который вписала несколько иероглифов. Темный контур круга с древними письменами начал медленно тонуть, пока не лег на песок, где начал потихоньку растворяться. Девушка снова зачерпнула воды, и на этот раз результат ее удовлетворил: она наклонилась, сполоснула лицо, омыла руки до локтей:

– Какая теплая! Как тебе это удалось?

– Ну, – пожал плечами молодой человек, снимая рубашку, – ты же все равно в это не веришь.

Оставшись в одних плавках, он разбежался и нырнул в воду. Спустя секунду появился над поверхностью, отфыркиваясь и крутя головой.

– Так нечестно, – обиженно надула губы Лена. – Я тоже хочу!

– Так давай, ныряй сюда.

– У меня купальника нет.

– Я же тебя предупреждал, что будем купаться!

– Кто же в это поверит в такую погоду?

– В какую?! – указал на небо Алексей.

Из разрыва в облаках на землю хлестало ослепительное солнце, меж туманными стенами стремительно накалялся песок.

– А это надолго?

– Пока костер горит. Я вылезу – еще дров подброшу.

– Да-а… – Девушка присела на берегу, поводила рукой в воде.

– Леночка… – улыбнулся Дикулин, загребая воду. – Ну же, Лена. Это последний шанс искупаться в этом году. Пойдет снег – нам сюда будет не добраться.

– Ладно, – решилась Лена. – Давай-ка отвернись. Я сейчас.

Алексей послушно отвернулся, лег на спину и вскоре услышал тихий плеск.

– Ой, хорошо-то как! Мечта.

Он извернулся, подплыл к девушке:

– Ну как?

– Это блаженство! Ты не поверишь, лучше, чем на Канарских островах. Даже вода теплее, а пляж еще лучше. Там чернота одна, а тут… А тут никого. Весь океан твой, хоть и маленький.

Лена остановилась рядом. Леша скользнул рукой по ее телу и понял, что девушка купается без одежды – совершенно без ничего. Она не отстранилась, и молодой человек мог прикоснуться к ее спине, обнаженным бедрам, бокам – но в черноватой торфяной воде не мог разглядеть ничего, кроме плеч.

– Хороший мой, ты не перегрелся? – неожиданно оттолкнула она его от себя, повернулась на живот и быстрыми саженками поплыла к противоположному берегу. Алексей погнался за Леной, но она неожиданно нырнула, после чего вплыла почти у самого пляжа: – Хорошо, косички заплела. Теперь и не испачкаются, и завьются сами.

Дикулин переплыл озеро еще раз, обнял девушку за спину, крепко прижал к себе, ощущая ее всем телом. Она извернулась, усмехнулась, пригладила ему голову, расправила волосы:

– Так будет лучше. Леша, у тебя наверняка есть с собой полотенце. Иди, принеси его, положи на берегу и отвернись. Не могу же я надевать белье на мокрое тело?

Алексей выполнил ее просьбу – нашел в рюкзаке тонкое байковое одеяло, оставил на берегу, сам пока подбросил в костер несколько толстых валежин, перерубил еще несколько, чтобы не дожидаться, пока они перегорят в огне. А когда все-таки рискнул оглянуться – прекрасная антикварщица возлежала на одеяле, подставив спину ласковому солнышку и прикрыв футболкой место чуть ниже поясницы. Молодой человек с чувством вздохнул. Лена приподняла голову, потом подвинулась, освобождая на одеяле место рядом с собой. Второго предложения не потребовалось, Дикулин в ту же секунду растянулся возле своей красавицы, но вылежать долго не смог: обнаженное тело манило, звало, дышало жаром. Алексей повернулся набок,