избавиться от мучителя, взлетев в воздух.
Ноги Бодряка в этот миг уступили и решили, что могут позволить себе стать героическими на краткий миг. Он промчался через разделявшее пространство, с мечом наизготовку, схватил рукой леди Рэмкин за смятое бальное платье и взвалил ее на плечо.
Он проделал изрядное расстояние, пока последствия этого решения совершить рывок не озарили его.
Он двинулся дальше. Его позвоночный столб и колени пытались сжаться в один комок. Перед глазами замигали пурпурные вспышки. В довершению ко всему, что-то незнакомое, но несомненно сделанное из китового уса врезалось ему сзади в шею.
Он по инерции сделал еще несколько шагов, сознавая, что если он остановится, то будет напрочь раздавлен. В роду Рэмкинов не ценили красоту, а поддерживали здоровую породу с крепким скелетом и большими костями, что они пронесли через столетия.
Поток пламени, извергаемого разъяренным драконом, опалил булыжники в нескольких ярдах от них.
Потом он удивлялся, если только можно вообразить, как взлетев в воздух на несколько дюймов, он промчался оставшееся расстояние до поилки для лошадей. Возможно, в чрезвычайных обстоятельствах, каждому приходится изучить поспешное бегство, которое было второй натурой Валета. Как бы то ни было, он очутился за поилкой и леди Рэмкин лежала у него в руках, или по крайней мере прижимала его руки к земле. Он попытался высвободить руки и вернуть их к жизни массажем. Что делать следующим? Она, казалось, была невредима. Он вспомнил что-то о необходимости распустить одежды, но в случае с леди Рэмкин это могло представить серьезную опасность без специальных инструментов.
Она решила возникшую задачу, ухватившись за край поилки и рывком поднялась вверх.
– Хорошо, – сказала она. – Вот вам шлепанец…
Ее глаза наконец сошлись в фокусе на Бодряке.
– Что, черт возьми, происходит… – продолжала она, и тут увидела через плечо открывшуюся сцену.
– Ах, черт, – сказала она. – Простите.
Эррол исчерпал всю свою энергию. Его коротенькие крылышки были неспособны к настоящему полету, но он продолжал находиться в воздухе, бешено хлопая крыльями как курица. Громадные когти со свитом прорезали воздух. Один из них зацепил фонтан на площади и разбил его вдребезги.
Следующий коготь шлепнулся вблизи Эррола.
Он пронесся над головой Бодряка по прямой восходящей линии, ударил в крышу дома и свалил ее наземь.
– Вы должны его поймать! – кричала леди Рэмкин. – Вы должны! Это просто жизненно необходимо!
Бодряк посмотрел на нее, а затем двинулся вперед, в то время как тело Эррола соскользнуло с крыши и грохнулось оземь. Он был на удивление тяжелым.
– Благодарю покорно, – сказала леди Рэмкин, сражаясь со своими ногами. – Они так легко взрываются, вы ведь знаете. Это может быть очень опасно.
Они вспомнили о другом драконе. Он совсем не относился к взрывающемуся виду. Он относился к виду, убивающему людей. Они повернулись, очень медленно.
Чудовище приблизилось к ним, обнюхало, и, как если бы они не представляли никакой ценности, повернуло прочь. Он с усилием подпрыгнул и, лишь одним ленивым взмахом крыльев, начал удаляться, взлетая все выше и выше в туман, плотно накрывший город.
Но Бодряк сейчас был больше занят маленьким дракончиком в руках. Его живот тревожно вздулся. Бодряк подумал, что уделит больше внимания книге о драконах. Является ли бурчание в животе признаком того, что они близки к взрыву, или это просто признак того, что вы должны ожидать, что бурчание скоро прекратится?
– Мы должны за ним отправиться! – сказала леди Рэмкин. – Что случилось с каретой?
Бодряк неопределенно махнул рукой в направлении, в котором, как он мог припомнить, умчались лошади.
Эррол испустил облачко газов, вонявших так, как труп, завонявшийся в подвале, устало махнул лапой, лизнул Бодряка в лицо языком, как горячая терка для сыра, вырвался из рук и зашагал прочь.
– Куда он отправился? – прогрохотала леди Рэмкин, ведя за собой в поводу лошадей. Лошади не хотели идти, высекая копытами искры, но они вели проигранную битву.
– Он по-прежнему пытается вызвать на бой! – сказал Бодряк. – Вы думаете, что он ему уступит, да?
– Они сражаются как угорелые, – сказала леди Рэмкин, в то время как он принялся кашлять. – Поймите, это способ заставить противника взорваться.
– Я думал, что в природе, побежденные животные просто переворачиваются на спину, подчиняясь, и на этом битва заканчивается, – сказал Бодряк, пока они топали вслед за исчезающим болотным дракончиком.
– Но с драконами совсем не так, – сказала леди Рэмкин. – Если глупое животное переворачивается на спину, то вы его выпотрошите. Вот так они на это смотрят. На самом деле почти как люди.
Облака плотным слоем висели над Анк-Морпорком. Выше над ними, золотое солнце Мира Диска медленно рассыпало свое сияние.
Дракон засиял в лучах восходящего солнца, порхая в потоках воздуха, вытворяя немыслимые повороты и развороты лишь из чистого наслаждения. Затем он вспомнил дневные обязанности.
Они должны обладать большой самонадеянностью, чтобы вызвать его…
Под ним, на улице Маленьких Богов от края и до края выстроилась шеренга людей. Невзирая на густой туман, начинало становиться все оживленнее.
– Как вы называете предметы с тонкими ступеньками? – сказал сержант Двоеточие.
– Лестницы, – сказал Морковка.
– Слишком их до черта, – сказал Валет.
Он подошел к ближайшей и толкнул ее.
– Ой. – Человек с усилием посмотрел вниз, наполовину прикрытый связкой флагов.
– Что происходит? – сказал Валет.
Флагоносец осмотрел его с ног до головы.
– Кто хочет знать, пьянчуга? – сказал он.
– Простите, мы хотим, – сказал Морковка, выныривая из тумана как айсберг.
Человек кисло улыбнулся.
– Это же коронация, понятно, – сказал он. – Нужно подготовить улицы к коронации. Подготовить к подъему флаги. Вынуть старые полотнища знамен, верно?
Валет бросил оценивающий взгляд на промокшие тряпки.
– По мне так они не выглядят старыми, – сказал он. – Скорее новыми. Что это за толстые изогнутые штуки на щите?
– Это королевские лошади Анка, – гордо сказал человек. – Воспоминания о нашем благородном наследии.
– И как долго мы обладаем благородным наследием? – сказал Валет.
– Со вчерашнего дня, разумеется.
– Нельзя обзавестись наследием за один день, – сказал Морковка. – Для этого нужно долгое время.
– Если у нас его еще нет, – сказал сержант Двоеточие. – Присягаюсь, что у нас скоро будет наследие. Моя жена оставила мне об этом записку. После всех этих лет она превратилась в монархистку. – Он раздраженно стукнул ногой по тротуару. – Ха! – сказал он. – Человек выбивает свои трубки в течение тридцати лет, чтобы положить на стол кусок мяса, а все, о чем она говорит – это некий юнец, который собирается стать королем за пятиминутную работу. Знаете, что было у меня к чаю прошлой ночью? Сандвичи с говядиной с кровью!
Это, впрочем, не получило ожидаемого отклика у двух холостяков.
– Бог мой! – сказал Валет.
– Настоящая сочная говядина? – сказал Морковка. – Того сорта, что с хрустящей корочкой наверху? И поблескивающими капельками жира?
– Не могу припомнить, когда я последний раз обращался с корочкой у бифштекса с кровью, – задумался
